Пампука-младший должен был присутствовать на карнавале "до последнего фантома" и контролировать действия иллюзорных артистов. Поэтому, прикупив пакетик сластей, он уселся на лавочку, расположенную между двумя площадками, с удовольствием вытянув уставшие ноги. Здесь и разыскал его Такс.
От карнавального костюма пес уже освободился, но все еще светился неестественной белизной и потряхивал мелкими завитками. В зубах он нес увесистый мешочек, в котором что-то позвякивало.
- Что это? - удивленно спросил Монбазор.
"Моя доля, - Такс аккуратно положил свою ношу на лавочку подле хозяина. - Добычу распотрошили".
- И между кем вы ее поделили?
"Селия раздала по огромной горсти своей команде. Даже мимы не побрезговали".
- А Бруль Там Шпоку его долю оставили?
"За аренду костюмов?", - ехидно поинтересовался Такс.
- Нет, как предводителю...
К празднику временные концертные площадки возвели по всему городу. Но Монбазор с фантомами выбрали сцену перед императорским дворцом. Артисты сами привели сюда мага, не желая размениваться на второразрядные конкурсы.
Сидя на лавочке и похрустывая печеньем - Такс "выставился" с первого заработка, Монбазор обдумывал приглашение императора. Амулет-пропуск лежал у него в кармане. Интересно, много ли он потерял из-за того, что не пошел на прием? Дворец светился всеми окнами, в окнах зала мелькали многочисленные тени. Музыку заглушали уличные оркестры, но и без того было понятно, что веселье во дворце в самом разгаре.
Глава 12. Прием
***
Гости начали прибывать в императорский дворец сразу же после завершения парада. Прием предполагал достаточно вольную форму одежды, соответствующую карнавальной ночи. Фольклорные мотивы в нарядах, выступление народного хора, украшенный декоративными амулетами зал задавали общий тон мероприятию. Показной отказ от привычных заклинаний добавлял остроту в несколько пресную программу вечера, повторявшуюся из года в год.
Впрочем, полностью отказаться от магии было нереально. Например, защитное магическое поле дворца этим вечером, наоборот, было усилено. Присутствие такого количества важных и очень важных персон диктовало свои условия. Да и сами гости потихоньку пользовались привычными заклинаниями, не особо афишируя это.
Император Венизелос, в отличие от многих придворных, умел и любил носить национальный костюм, считая его удобной и красивой одеждой. Ему нравилось подшучивать над модными щеголями, чувствовавшими себя неловко в многослойных одеяниях без застежек и завязок.
Сегодняшний прием не был исключением. Личный портной императора откровенно любовался своими творениями - костюмами Венизелоса и его супруги. Здесь использовались многометровые полотна дорогих тканей, присутствовали сложнейшие драпировки и ручная вышивка. При этом силуэты оставались легкими, почти воздушными. Портному было чем гордиться.
К радости приглашенных, приветственное слово императора было очень коротким. Да и ответная речь мэра Вольтанутена заняла совсем немного времени. Неформальное общение, ради которого и затевалось мероприятие, интересовало и гостей, и хозяев гораздо больше протокольных церемоний. Уже через пятнадцать минут после торжественного гимна хор радостно грянул застольную, приглашая гостей к угощению.
Магическую элиту на торжестве представляли около тридцати специалистов высших уровней. В зале собрались руководители орденов и самые известные внеорденские маги. Здесь также присутствовали представители мэрии и крупнейших ремесленных гильдий. Со свитой, разумеется. Вездесущий Швендзибек прибыл в гордом одиночестве.
В приглашениях указывалось ориентировочное число гостей - до двухсот человек. Огромный бальный зал дворца при желании мог вместить и четыре сотни, но очень скоро в нем было не протолкнуться. При этом большинство уютных гостиных, кабинетов, будуаров, окружавших зал по периметру и специально предназначенных для переговоров, в течение вечера отнюдь не пустовали.
Дамы блистали современными трактовками старинных нарядов и весело щебетали, обсуждая последние городские сплетни. Их супруги откровенно любовались своими избранницами и вежливо улыбались в ответ на приветствия. Правда, сами в разговор без нужды не вступали. Фантомы не любят вести беседы.
"Встреча двадцати", состоявшаяся в одной из гостиных, прошла достаточно быстро и без непредвиденных эксцессов. Качественные иллюзии-заместители отлично справлялись со своими обязанностями в зале, что позволило присутствующим обсудить щекотливые вопросы, не отвлекаясь по пустякам.
После небольшого фуршета участники разбились на отдельные группки. Хозяин дворца гостеприимно предложил своим гостям несколько кабинетов. В них можно было уединиться, не опасаясь, что какой-нибудь загулявший гость будет абсолютно случайно обнаружен за дальним диваном.
Обслуживающий персонал сбивался с ног. Обычно на такие приемы привлекали помощников со стороны, но в этом году их число заметно ограничили. В последнее время отношения между орденами и центральной властью были несколько натянутыми, кроме того устроители не без основания опасались шпионажа.
Официанты заменили подносы иномирянскими тележками, но все равно еле успевали обслуживать гостей. Помимо зала, приходилось разносить заказы в кабинеты и гостиные. К работе привлекли весь персонал дворца. Поэтому в его жилой части во время приема практически никого не было.
Магистр Агиршелло оказался в наиболее выгодном положении. Он сразу же оккупировал единственный диванчик, расположенный на основной линии следования официантов. Весь прием маг возлежал на нем, неспешно потягивая напитки из высокого бокала и не чувствуя недостатка в угощениях. Если это и был фантом, то высококачественный, поскольку ему удалось не только весь вечер пролежать, не вставая, но и не прослыть при этом невежей.
Впрочем, внешне флегматичный, но известный своими вспышками гнева, магистр давно уже имел репутацию человека эксцентричного. Про него говорили: "Агиршелло налетелло, сокрушилло и растопталло". Только ему могло сойти с рук лежание на светском приеме. Стоит отметить, некоторых прекрасных дам такое реноме лишь привлекало. Вот и сейчас вокруг его диванчика разместилась весело щебечущая стайка молоденьких девушек, то и дело взрывавшаяся хохотом.
Император Венизелос большую часть времени проводил в переговорных, лишь изредка появляясь в бальном зале. Его фантом, созданный секретарем Двигином, весь вечер отвечал на приветствия, параллельно прислушиваясь к разговорам и время от времени осушая кубок. Двигин, по слухам, потратил немало времени, чтобы научиться создавать высококачественные иллюзии, способные запоминать и точно воспроизводить однажды услышанное и увиденное. Вообще, своими копиями, способными поддержать внятный разговор, могли похвастать лишь немногие маги - их сотворение считалось особым искусством.
Форальдегиду Пропану все-таки удалось перехватить настоящего императора. Сегодня маг выглядел гораздо хуже, чем обычно - на свой настоящий возраст. С самого начала приема магистр Пропан нервно ходил по залу, вертя в руках и постоянно щелкая очень мелкие заряды (даже вполне безобидные хлопушки проносить запрещалось, поэтому он не рисковал доставать более крупные петарды). Отловив Венизелоса, он стал просить его о срочной аудиенции. Несколько удивленный такой горячностью, император согласился. Вместе они скрылись за неприметной дверью, ведущей из зала в жилую часть.
Слуга, развозивший креманки с традиционным десертом Вольтанутена - печеными яблоками с кремом, видел, как мелькнула за гобеленом светлая шевелюра специфического бензинового окраса. Через некоторое время он заметил, как в неплотно прикрытую дверь скользнула чья-то тень. Было очень похоже на то, что какой-то маг спрятался под заклинанием неполной видимости. Полную невидимость во время приема применять запретили, чтобы не провоцировать охранную сигнализацию.
