– Если бы живые цветы, тогда понятно, а что этот выпад означает, ума не приложу. Может быть, сама Горыновна и провоцирует на скандал с мужем, она же тебя всю жизнь ненавидела, – предположила Елена Ивановна.

– Вряд ли. Она слишком прямолинейна, на такие интриги у нее ума не хватит, – Валентина не согласилась с ней.

На пороге показалась все такая же спокойная, как будто ничего не произошло, Александра Петровна:

– Валентина Васильевна, зайдите ко мне, – произнесла она начальствующим тоном, выработанным долгими годами власти.

– Ну все, похоже, уволят, – других соображений, почему удостоилась тет-а-тет, у Вали не было.

– Валентина Васильевна, это ведь Ваш букет? – поинтересовалась начальница.

– Да, – вздохнула Валентина и приготовилась к худшей развязке. Преподнеси ей кто-нибудь от чистого сердца такой букетик, тоже бы оскорбилась. Хотя о чём это она? Ведь ей же преподнесли, правда, не на торжество.

– Я Вас, наверное, чем-то обидела? Я знаю, бываю иногда жестка с подчиненными. Простите, если что не так, – Александра Петровна вдруг произнесла неожиданную фразу.

– Что Вы, Александра Петровна, это просто недоразумение! Этот букет висел на моей двери, я его не рассматривала, хотела по дороге выбросить, а тут именины, меня попросили Вам подарить. Я не знала, что букет искусственный. Муж в отъезде, а кто-то букеты дарит. Соседка обвиняет, что любовник, не знаю, что думать. Зачем любовнику дарить мертвые цветы? Хотя я не думала, что они искусственные, ведь все подумали, что живые, такие красивые, хотели Вас порадовать, извините, мы не хотели Вас обидеть.

– Действительно, странно, может быть в полицию обратиться? – оживилась заведующая отделом, убедившись, что никто не покушается на ее кресло.

– А что это даст? Ну, дарит и дарит, что тут такого, не ограбил, не убил, – сказала Валентина.

Неожиданно из-за кустов с лаем выскочило чудовище-плод любви бульдога и болонки. Монстр надрывался от лая, норовя оторвать кусок конечности не так посмотревшей на него женщины.

– Жуля, ко мне! – кричала владелица этого чудовища. – Она, вообще-то, спокойная, но иногда бывает, что ни с того, ни с сего набрасывается. Говорят, это из-за генетического сбоя. Нельзя скрещивать собак разных пород, потому что щенки становятся очень агрессивными и неуправляемыми.

– И еще страшными, – вертелось в голове у Валентины, но вслух она ничего не сказала, чтобы не обидеть хозяйку собаки.

– Из-за Жули у меня много развелось врагов, всех она раздражает, каждый норовит обидеть собачку. То она пугает их своим поведением, то громко лает, но самое смешное из всех этих претензий, оказывается, моя Жулечка отвратительно выглядит. Вы себе можете представить: моя красавица, видите ли, – урод, – жаловалась соседке проживающая в соседнем подъезде Вероника Анатольевна.

То, что было на уме у собеседницы, пенсионерке было неведомо, но она была убеждена, что только у мерзких людей такая милая собачка может вызвать отвращение, а Валентина, по её внутреннему убеждению, к ним не относилась.

Валя сделала слабую попытку проститься со словоохотливой женщиной, но та, соскучившись по общению, остановила её, желая поделиться распиравшими её новостями.

– Как, по-Вашему, я хорошо выгляжу? – поинтересовалась она с некоторым вызовом, демонстрируя экстравагантную шляпку с набором десерта на голове: гроздь винограда, горсть клубнички, дольки апельсинов. Такое надеть на себя могла позволить не каждая молодая женщина, рискуя быть посмешищем, но пенсионерке эта шляпа очень шла.

– Замечательно, очень молодо, – искренне ответила Валентина. И это было правдой, потому что шестидесятилетняя женщина выглядела на пятнадцать лет моложе своего возраста.

– И заметьте, Валентина, волосы я не подкрашиваю, даже в парикмахерской удивляются, что у меня нет ни единой сединки.

Старушкой её назвать не повернулся бы язык ни у кого.

– Мне бы так выглядеть в её годы, если доживу, конечно, – позавидовала девушка.

И, словно прочитав мысли собеседницы, соседка стала объяснять, что нужно делать, чтобы так сохраниться:

– Конечно, главную роль играет генетика, у меня в роду доживали до ста лет, выглядели при этом не старше шестидесяти. Никаких подтяжек и импортных кремов. Один дедовский способ: взять сырое полотенце и бить себя по лицу, такой хороший массаж! А потом уже умыться настоем трав, для каждой кожи существует свой рецепт.

У Вероники Анатольевны на лице не было ни одной морщинки; брови, ресницы и волосы на голове одинаково черного цвета. Черные глаза не обесцветились, были всё такие же яркие.

Обычно, возраст женщины выдают руки и шея, но и здесь всё было в порядке. Годы выдавал лишь взгляд умудренной жизненным опытом женщины, а его не скроешь.

– И еще один секрет моей молодости, Валентина, я никогда не пропускаю через себя негативную информацию: новости не смотрю, газеты не читаю.

Моё любимое занятие – чтение любовных романов, но не о современной жизни, это я не люблю, а там, где графы, маркизы и обязательно исторические сведения. Такое блаженство – лечь на диван и побывать в Англии или Франции! В библиотеках читать нечего, поэтому приходится в книжных магазинах книги приобретать.

И что Вы думаете, судьба столкнула меня с Вячеславом Иннокентьевичем, тоже пенсионером. Мы пару раз встретились у книжной полки, и он проводил меня до дома. На днях сделал предложение руки и сердца, хотя моложе меня на восемь лет!

– Я так рада за Вас, поздравляю! – искренне восхитилась Валя.

– Да какие могут быть поздравления, – отмахнулась пенсионерка. – Нет, с одной стороны приятно, что еще нравишься мужчинам, но с другой стороны, это такая ответственность, к которой я не готова.

Валентина мысленно удивилась:

– Многие бы хотели оказаться на месте Вероники Анатольевны, но судьба им такого шанса не дает. Интересно, была ли она вообще замужем? – во всяком случае, во дворе Валентина не замечала её ни с одним мужчиной.

И вновь, словно прочитав мысли Валентины, Вероника Анатольевна продолжила свои рассуждения о пользе и вреде замужества:

– Многие не понимают, как женщина с такой внешностью, как у меня, не вышла замуж. Я вот что скажу: замуж попасть, да замужем бы не пропасть. Я знаю цену своей красоте, а в юности я была соответственно еще красивей, находили сходство с самой Элиной Быстрицкой, хотя молодость – сама по себе уже является украшением. Женихов было много, довыбиралась до тридцати пяти лет. Замуж надо выходить пораньше, лет так в двадцать, иначе потом сложнее, придется менять устоявшиеся привычки. Нет, смолоду легче приспосабливаться к другому человеку, – как будто убеждала саму себя пенсионерка. – Так что в тридцать пять лет я впервые вышла замуж, и не от большой любви, а чтобы испытать это состояние: что значит, быть замужем. Муж поначалу казался приличным человеком, пока встречались, но стоило пожениться, куда что делось. Я не плохая хозяйка: вкусно готовлю, неряхой тоже не была, ни он ни я в грязном не ходили – и стирала, и гладила. Но если муж видел, что я присела с книгой в руке, начинал нервничать, водил пальцем по телевизору, находя пыль. Я не конфликтный человек, но однажды не выдержала и сказала:

– «Может быть, возьмешь тряпку и сам вытрешь пыль, чем вот так демонстративно собирать её пальцем?» Лучше бы, не говорила!

Последней каплей стал фильм. В то время стали появляться видеосалоны и там всякие иностранные фильмы демонстрировались. Я стеснялась того, что зрение плохое, читать еще без очков могла, а далеко ничего не видела, всё расплывалось. От мужа этот факт скрывала. Пришли мы в какую-то тесную комнату, где находилось человек двадцать зрителей. Стали демонстрировать фильм на маленьком экране телевизора, всё без переводчика: какое-то вошканье, ползанье, ни сюжета, ни каких-либо других действий.

Только: по-русски, кричат «Я, я», причем он и она. Короче, ничего не поняла.

Домой пришли, муж требует, чтобы всё было как в фильме. Что я могу сказать? Что ничего не разглядела? И не понятно было, почему я должна играть героиню этого фильма. Из всего, что я там слышала, могла прокричать: «Я, я». И не соображу до сих пор, почему там так сильно дышали, как паровозы на вокзале. Иногда думаю, может это детектив был и под тяжестью трупов так задыхались? Скорее всего, и действие в морге происходило, потому, как все без одежды были. Тогда, наверное, это был фильм ужасов.