Не представляли ли собой все древние битвы просто мордобой парней стенка-на-стенку, как было принято в деревнях совсем до недавнего прошлого (да и не только в деревнях)? А летальное оружие Средневековья появилось и стало применятся только тогда, когда цивилизация смогла породить полевых хирургов – ведь в противном случае любая рана была бы смертельной. А какой дурак пойдёт в бой за интересы своего князя-изверга без единого шанса выжить? Ведь дураков на земле всегда было очень мало.
Не беда ли с логикой у лейб-историков?
* * *
Атлас мануфактурной промышленности Московской губернии, 1845
Дерево – единственное топливо в Москве до 1841 года
Рисунок 7. Скрин фрагмента оригинала.
Вопросы к учителю
Уголь и сталь связаны намертво. Вот и я свяжу эти две темы: производство стали и добычу угля.
В сообщении из «Атласа» видна явная логическая неувязка: с одной стороны, если до 1841 года Россия не знала каменного угля, то как она уже в XVI веке организовала производство пороха (каменноугольная пыль + кристаллы селитры + порошок серы)?
Более того: как без коксующегося угля можно вообще наладить производство стали, соответственно, кольчуг, мечей etc.? Значит, до 1841 года сталь в стране не производилась? Тогда откуда взялись многие образцы Оружейной палаты Кремля, изготовленные из стали? А, кстати, какого химического состава?
Похоже, что у гуманитариев своя терминология, а у инженеров своя. Последние называют (в науке «Металловедение») сталью любую железяку (Fe) с содержанием углерода от 2,14 до 6,67 % и обязательно легированную. Например, марганцем, который выгоняет из расплава руды серу (убийцу стали) и обеспечивает её ковкость. Но о чём иной люд понятия не имеет, называя сталью любую железку, особенно, если она блестит. И это представление – катастрофа в теле программ средней, и не только средней школы, и не только школ РФ.
Усвоить неплохо, что с инженерной точки зрения первое в мире промышленное применение стали – это Бруклинский мост, строительство которого началось в 1870 году. Причём инженеру-проектировщику Джону Рёблингу пришлось приложить немало усилий, чтобы убедить заказчика на использование при строительстве именно стали, а не чугуна. И получается, что только через много сотен лет использования стали в оружейном деле, человечество сподобилось найти ей иное, мирное использование[12]. Не странно ли?
Вернувшись к теме применения в России угля, отмечу, что первые его залежи были, как считается, обнаружены в Донецком бассейне в 1721 году (районы Бахмута, Лисичанска и Шахт). Не слишком быстро дела шли и в Западной Европе: в конце XVII века на 70 шахтах окрест Бристоля трудились лишь 123 человека. То есть каменный уголь был не шибко популярен.
Но, разумеется, Китай – как и всегда впереди планеты всей, – ещё за тысячу лет до РХ начал интенсивно использовать уголь при выплавке меди в циклопических масштабах… Нет слов! Ребята-умняшки, мальчики-мажорики Средневековья, пришедшие под якобы древнеримскими и древнегреческими NICами делать издательскую карьеру в монастыри Европы, просто отдыхают на фоне китайских гениев фэнтези! Впрочем, европейцы – римские иезуиты – историю Китая и писали: подобно Шлицеру, Байеру и Миллеру в России[13]. И они очень быстро усвоили, что лесть на Востоке – козырная карта.
Идя ли со стороны времени появления в России заводов по производству стали, идя ли со стороны анализа планетарного реестра открытий залежей каменного угля (экономическая география Древнего мира), идя ли с какой иной стороны Матрицы продуктивных сравнений, мы получаем разные данные о начале изготовления стали, никак не стыкующиеся меж собой по датам. – Покамест история не превратится из области знаний в науку, мы не сможем предсказуемо описать ни прошлое, ни будущее.
Остаётся поставить вопрос по-иному, и ближе к теме: почему уголь не использовался для отопления от века?
На мой взгляд, дело тут в базовой конструкции русской печи и в очень позднем налаживании промышленного производства чугуна («железяк» с содержанием углерода более, чем 6,67 %) – производств, которые, по крайней мере лишь в середине XIX в. начали хоть что-то делать для людей, а не только для армии, флота и промышленности.
Вспомним, что максимальная температура горения дров – это около 700 °C. До поры до времени приток кислорода в горнило русской печки обеспечивался его вялым забором из помещения, и уже сгоревшие открытым огнём дрова догорали углями при более высокой температуре, но явно не более 1000 ºС. Глинобитная печь (в курных избах) это испытание выдержать могла.
Уголь же, если даже его и сыскали, использоваться для отопления курных изб мог вряд ли: из-за своей дымности и повышенной температуры горения.
А вот когда появились трубы и придумали (скорее, в XIX веке) класть дрова на колосник – чугунную решётку (ранее чугуна просто не было!), а под колосником печи устроили нишу для поддува кислорода с новым удобным сервисом выгреба золы, вот тогда-то уголь и мог быть востребован. Но он оказался крайне опасен. Потенциально уголь может выдать много большую, чем дерево температуру при горении – вплоть до 2250 ºС (антрацит), и стенки печей, сделанные не из шамотного кирпича, легко и быстро прогорали. Не поэтому ли уголь и не закидывали в них?
Следующий (как и всегда, риторический) вопрос: где карта древних карьеров шамотной (огнеупорной) глины, единственно которая и выдерживает высокую температуру хоть при выплавке стали, хоть при отоплении жилищ при активном снабжении кислородом процесса горения дров? Где впервые, когда и кем были найдены залежи этой глины, содержащей почти всю таблицу Менделеева: кварц (SiO2); алюмооксидная керамика (Аl2О3); оксиды кальция (CaO), калия (К2О), магния (MgO), натрия (Na2О) и оксид железа (Fe2О3)?
* * *
А какова была в XIX ситуация с альтернативными теплоносителями? Это я о торфе и навозе. Последний вид энергоресурсов применялся в южных областях России, где навоз смешивали с соломой, сушили, а затем использовали как первый на земле альтернативный вид биотоплива.
В.А. Преображенский, 1854
(здесь и далее сохранены орфография и пунктуация в традициях XIX века)
Тверская губерния
Этот недостаток леса обратил внимание начальства, и в 1843 прислан был в губернию торфмейстер Каде указать государственным крестьянам способ разработки торфа. Впрочем, торф был уже не новостью нашей губернии. Первоначально он отыскан близь города Торжка, около 1800 года, когда правительство, обративши на оный внимание, собирало сведения о месторождениях в разработках торфа в России…
Кроме этих трёх месторождений г. Каде обозрел Товаковское, лежащее близ Клобуковскаго, и в Новоторжском уезде при с. Еськах.
Первое содержит бурый торф, до 3 саж. и более в глубину, но неудобно к разработке, потому что чрезвычайно топко и не имеется достаточнаго наклона к близ текущей речке. 1,350 кирпичей этого торфа, каждый в 12 дюймов длины, 4 ½ высоты и 5 широты в объеме и 1 ½ фунта весом, производят такой же жар, как и 100 кубич. фут. сосновых дров.
Есецкое месторождение, на 4 верстах в длину, на 1 версте в ширину и около 1 ½ саж. в глубину, содержит баггер торф, требующий значительнаго времени для выжимки и высушки воды. Здесь показан крестьянам способ добывания торфа и употребления его; но они только посмотрели, а торфа не разработывают.
В 1844 году осмотрены:
Жарское месторождение, величиною в 4 ½ квад. верс, и в 2 саж. глубиною; оно оказалось неудобным к осушке, как лежащее на одном горизонте с оз. Селигером.
Ляпинское месторождение оказалось содержащим небольшое количество торфа; торфяной пласт толщиною в 1 ¼ арш.; 1.500 кирпичей дают жара столько же, сколько 100 куб. фут сосновых дров; а один кирпич весит до 2 фун. Способы добывания торфа указаны крестьянам, которые убедились в его пользе, как донёс г. Каде…
При быстром уменьшении лесов, Правительство и хозяева давно обращают внимание на сбережение горючих лесных материалов и открытие новых материалов из царства ископаемых и прозябаемых… Царство ископаемое открыло свои недра для добывания каменнаго угля и торфа; а из прозябений – вереск, подсолнечники, чернобыльник, тростник, костра пеньки и льна, даже гречневая шелуха обещают нам подспорье в топливе.
Наша губерния, при всем недостатке лесных материалов в некоторых местах, продолжает ещё отапливаться дровами; сокровища каменнаго угля хранятся ещё непочатыми; торф употребляется только в Тверском уезде; а костра обращается крестьянами на сушку хлеба в ригах и овинах и то кое-где. Жаль, что гречневая шелуха бросается у нас, в безлесных местах, в навоз; а она при помощи 3 или 4 полен дров, горит ярко, если насыпать ее в печь с вечера, дает жара весьма много и оставляет много золы, содержащее в себе значительное количество поташа.
В продаже обращаются пока одне дрова, ценность которых восходить в Твери до 3 р. сер. за сажень берёзовых, до 1 р. 85 к. сосновых, до 1 р. 60 к. еловых. Следовательно нам ещё нельзя жаловаться на дороговизну дров.
