Сигизмунд Герберштейн, 1517, 1526
В московской области не найти мёду и [не водятся] звери, кроме зайцев…
Царская охота на зайцев
Вслед за тем они все в один голос начинают кричать и спускают собак, молосских и ищеек. Большим удовольствием было слышать многоразличный лай столь великой своры.
А собак [у государя] – огромное множество, и притом отличных. Одни, по имени «курцы», [употребляются] только для травли зайцев, очень красивые, с мохнатыми ушами и хвостами, как правило смелые, но непригодные для преследования и бега на дальнее расстояние. Когда появляется заяц, то спускают трёх, четырёх, пятерых, а то и более собак, которые отовсюду нападают на него…
Наконец, по окончании охоты [все собрались и] снесли зайцев [в одно место]; затем их сочли и насчитали около трёхсот. У нас их называют турецкими собаками.
Рисунок 12. Русский зверолов. Деревянная резная панель из собора г. Любека. 1440–1478 гг.
Статуты ВКЛ Сигизмунда I, 1529
Также устанавливаем цену диким зверям: за зубра двенадцать рублей грошей, за лося шесть рублей грошей, за оленя или за лань по при рубля грошей, за медведя три рубля грошей, за коня или кобылу три рубля грошей, за дикого кабана и свинью рубль грошей, за серну полкопы грошей, за рысь рубль грошей…
По сути – перечень пород охотничьих собак того времени:
Также устанавливаем цену собакам. Если бы кто-нибудь украл или убил чьего следника или набрешника, платит двенадцать коп грошей; за бобрового пса двенадцать коп грошей, за борзого пять коп грошей, за курча десять коп грошей, за хорта подсокольного десять коп грошей, за домашнего кобеля пять коп грошей, за узлайника три копы грошей, за гончего пса три копы грошей, за легавого на зайцев или зверя три копы грошей, за меделянского пса двенадцать рублей грошей, за ласявого двенадцать рублей грошей, за осочного пса двенадцать рублей грошей, за щайку три копы грошей, а за легавую подружейную десять коп грошей.
Паоло Кампани, 1581
В большом почёте у них (московитов – А.Г.) соболиные меха, которые из отдалённых областей Московии вывозятся за огромную цену к нам для отделки одежды знатных людей.
Антон Марш, Христофор Холмс, 1584
Англичане в Сибири
Недалеко от материка в устье Оби имеется остров, на котором водится много зверей, например, белых медведей, моржей и т. п. Самоеды говорят, что в зимнее время они часто находят там моржовую кость…
На Новой Земле есть большое озеро, в котором водится множество гусей и лебедей. В период линяния, около Петрова дня, они теряют свои перья: холмогорцы ездят туда ежегодно, наши же англичане вкладывают в это предприятие свою долю денег: они привозят оттуда большое количество пуха, сушеных лебедей и гусей, медвежьих шкур и рыбы.
Вопросы к учителю
Не прошло и 30 лет с тех пор, как капитан Ричард Ченслер изумился, когда поморы ему сказали, что он приплыл не в Индию, а в Россию, и вот уже шустрые англичане хозяйничают и на Урале, и в Сибири, и даже на Новой Земле!
Что не удивительно. В тот в 1584-ый год (читай – «в тот 1991 год…», ведь история циклична!) умер первый на Руси царь Иван IV Грозный (читай – «рухнул СССР»), только-только собравший страну и национализировавший её богатства. Но на престол бояре (читай – заокеанский «обком») посадили его умственно больного сына Фёдора, предварительно ниточками привязав его руки к рукам своего ставленника, Бориски Годунова. Тут-то и началось полное vice versa (наоборот, англ.), откат к прежним устоям, к повторному запуску Эпохи Моли. Не так ли? Вот англичане и попытались в условиях безвластия разгуляться на чужой территории как хозяева.
Но Россия – это вам не Индия! Русь не докатилась до того унижения, чтобы английский стал основным языком общения на её территории, как и левостороннее движение заместило правостороннее. Хотя первая мерзость уже просвечивает хотя бы в том нашем сегодня, что лейб-СМИ и дня не могут провести без упоминания сует королевской семьи за Ла-Маншем и звёздных выездов старушки. Не понятно ли кому это интересно в России?
* * *
Аксель Гюльденстиерне, 1602
24-е Августа провели в Новгороде.
25-го Августа мой господин, Михаил Глебович и мы прочие выехали на лодке, чтобы пострелять. Застрелили 18 домашних уток и двух домашних гусей.
Арабески
То Николаас Витсен откровенничает о писающих из окон русских домов западных дипломатах, то вот датчане хвастаются убийством домашних животных: мол, поплавали мы тут по Волхову у русских изб, что около воды были построены, да постреляли в своё удовольствие кучу их птицы домашней, уток да гусей. – Герои, мать их…! И вот теперь наследыши и Витсена и Гюльденстиерне нравоучают нас о ценностях своей Европейской культуры, о принципах демократии, наглядно демонстрируя своё отношение к людям труда как к быдлу. Вот как постарался некий средневековый гений-монах с NICом «Аристотель» в своём определении людей как Instrumentum vocale – неодушевлённых предметов, обладающих лишь даром речи. Однако ж способные у него оказались ученики в странах Внеморальной Оси! Впрочем, и наши наследыши в 90-е годы XX века далеко не ушли.
Самуэль Коллинз, 1658–1666
В главном городе Сибири Тобольске живёт главный Воевода. Там торгуют мехами, особенно же собольими, которых, как говорят, нигде больше нет; питаются какими-то ягодами или орехами, изобильно там растущими на деревьях, теперь мне неизвестными, но о которых мне обещали сообщить подробнейшие сведения. Тамошние жители проводят на охоте от шести до семи недель кряду и ездят на собаках, а собак кормят рыбою, во множестве добываемой из озёр.
Они запрягают от сорока до пятидесяти собак в одни сани, одеваются в тройные меха; во время больших морозов лежат целую ночь и разводят огни для приготовления рыбы. Собаки очень хорошо умеют отыскивать соболей, а люди искусно их убивают, попадая стрелою в нос, после чего собаки приносят добычу. Если удар минует нос, то соболь пропадает, потому что он смелое животное и уходит со стрелою в теле; сверх того, портится и мех. Там так холодно, что вода, брошенная в воздух, падает льдом.
Бальтазар Койэтт, 1676
Москва
Мы вышли за город в поле, где его превосх. тотчас сел на лошадь; когда мы приехали на места, где раньше происходила травля зайца, был выпущен заяц, за которым погнались 10–12 человек. Заяц бежал туда и сюда, несколько раз перекувыркиваясь, пока мы, скача через поля и нивы, прибыли в деревню, где крестьяне окружили и поймали его.
Сокольничий тут ещё не присутствовал: иначе он выпустил бы сокола против зайца.
Когда прибыл сокольничий, была ещё большая потеха с этим зайцем и соколом, которые храбро сцепились друг с другом; однако, сокол, в конце концов, одолел.
Вскоре затем пущен был в воздух сокол, одновременно с красивой птицею с серыми перьями и красивым хвостом, величиною почти с сокола; называлась она мышеловкою. Сокольничий сказал его превосх-у, что сокол легко поймает эту птицу в воздухе, но они при этом в нос птицы, которую они приготовились вскинуть в воздух, быстро всунули перышко, чтобы помешать ей в полете и чтобы сокол легче её настиг. Однако его превосх. заметил эту проделку и велел вынуть пёрышко из носа птиц, которые тогда взлетели так высоко, что сокол не мог их настигнуть и принужден был опуститься.
Выпустили и голубятника, чтобы он ловил небольших птичек. Он устремился за жаворонком, но настиг зяблика, у которого было перышко в носу.
