В Москве, рассказал отдельно Михалыч, рекламно-розыскную акцию лукашенковских архаровцев официальные лица никоим грехом не поддержали. Сочли внутренним белорусским делом. Обо всем, связанном с идейным побегом и тремя уголовными делами, многозначительно молчат, доселе в официозах замалчивают. С какой стати, спрашивается, лишний раз осложнять нефтегазовые трения, прения и, так сказать, терки промеж союзных подельников? Не помогло даже громкое в Украине, на правительственном уровне, участие в судьбе трех политэмигрантов, претерпевших в РБ от ложных обвинений.
Никакой вам, крамольники, публичности в России! Будьте благонадежны...
Кстати, в Интерполе дело о белорусском бегстве приняли к неспешному скрупулезному рассмотрению. И с какими-либо скороспелыми уголовным выводами, нисколько не торопятся. Не говоря уж о международных судебно-полицейских телодвижениях...
По словам Двинько, новый, пребольшой антилукашистский скандал в закордонных свободных СМИ неминуемо должен разгореться со дня на день. Затем легкие на подъем политики, парламентарии разных стран и зарубежных народов не преминут подключиться к достохвальному публичному делу.
― ...Замшелые, фе, оппозиционные поводыри, системно и режимно зарегистрированные в лукашистском Мин"юсте, ― уничижительно фыркнул дядька Алесь, ― покамест недвижимо отмалчиваются в онучку. Но, думаю, вскорости они союзно примкнут к европейским и американским голосам, вещающим в вашу защиту. Как-никак вождям негоже отставать от поезда и отрываться от ведомых партийных масс. Не то демократический паровоз, ту-ту, политкорректно уйдет без них.
― Publicity is prosperity, ― назидательно по-английски и по-журналистски вслух присоединился к двиньковскому прогнозу Вовик Ломцевич...
― ...Я, друзья мои, не спешу давать вам благие советы, ― продолжил ту же самую криминально-политическую тему Алесь Двинько за ланчем в Дарнице. ― Как вам поступать конкретно, вы уж решайте самостоятельно, совместно и уместно. Но, будьте благонадежны, моей посильной помощью и поддержкой вы можете располагать далеко не абстрактно.
Разом с тем я придерживаюсь мнения, что в ваших уголовных бедах-злосчастьях и в тюремной неволе априори ответственна, будем благонадежны, дедуктивно виновна белорусская держава. То бишь это бездуховное государство, та еще власть предержащая, вкупе с подначаленными ей малыми властями прилежащими и те, кто им влюбе пособничают, сознательно и демократически оказывают многолетнее доверие.
Стало быть, отомстить, соответственно воздать всем им есть ваше правое дело. Однако сводить счеты, дебет с кредитом, можно по-разному. Не так ли, спадар Евген? ― риторически вопросил Двинько, исподволь готовясь к основной части застольной речи.
― Чья-нибудь частная вина отнюдь не исключает общей коллективной ответственности, шановное спадарство. Во плоти и в духе.
От пищи телесной к снеди духовной индуктивно один лишь шаг. Он невелик для одного человека, но огромен для группы людей. Тем более социологические неравенства встречаются в жизни людской значительно чаще, нежели электоральные или политические уравнения.
Мы не будем сейчас рассуждать о победной демократической силе званого уравнительного большинства и неотъемлемых гражданских правах избранного меньшинства. На земле и в небесах. Тут и там каждый волен или не волен что-либо, кого-либо избирать в меру своих сил и возможностей.
Пусть вам в конечном итоге все обстоит, ровно на кладбище. Кто был никем, тот стал ничем. Неизбежно становясь прахом могильным, завалившимся деревянным крестом или совсем не вечным каменным надгробием.
То же самое мы наглядно скажем о любом государстве. Оно, подобно смертным людям, долго не живет. И наподобие каждого человека запрограммировано, предопределенно не обладает бессмертием.
Только наивные безоглядные материалисты могут поверить булгаковскому Дьяволу, будто человек смертен внезапно. Меж тем искушенным идеалистам, ревностно помнящим о телесной смерти, мементо мори, вовсе не свойственно доверять бездумно неким подозрительным речениям отца всяческой лжи.
По правде бытия утлое человеческое установление в Господних предначертаниях смертно. В том исчислении и злокачественные государственные новообразования. Не исключая из этого смертного ряда государство, некогда принявшее самоназвание Республика Беларусь. И того более, если мы понимаем под государством вульгарный политический режим, а также тех, кто по должности или же правом голоса обеспечивает ему временную стабильность. До поры до нужного часа определенную исторически кратковременную устойчивость.
Долговечность ― всегда короче вечности!
Государство ― это от века далеко не все общество, не вся нация или всецело страна. И не устои республики, понимаемой в этимологическом смысле. При всем при том, пусть ему на сколь угодно процентное лукашистское большинство оно ни опиралось в течение 22 лет внутри, вовне эта аббревиатура РБ определенно была и остается в слабосильном меньшинстве.
Превыше прочего, я предупреждаю о постоянной силовой угрозе спонтанного российского аншлюса, которая как никогда достоверно возросла в политическом итоге вероломного захвата Крыма и подрывной антигосударственной, в целом, антиукраинской активности России в Донбассе. Оттого бац и на матрац, дабы замест одной, поныне объективно РБ, на политической карте мира будто бы врасплох объявились два-три новых субъекта РФ. Соответствующие военно-политические планы имеются, далее разрабатываются, стратегические приготовления осуществляются. Упорные разговорцы о Калининградском коридоре через Сувалки и фронтовом антинатовском предполье к западу от Смоленска ― по сути не пустые словеса.
По большому счету как ныне единственной гарантией независимости и суверенитета всецелой Беларуси, белорусского народа, безусловно, является предопределенно негативная реакция цивилизованных Европы и Америки на неспровоцированную российскую агрессию в западном направлении. Но ведь дальнейшим ухудшением отношений с Западом правящей клике в Москве ― Крым показал и доказал ― достанет большой дури и дурной опрометчивости заносчиво пренебречь. На семь внешнеполитических бед предержащий, нынешний Кремль, поощряющий неосоветизм и коммунистический реваншизм, вполне способен попытаться ассиметрично ответить частичным административным восстановлением распавшегося СССР со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Здесь Беларусь в образе и существовании государства, называемого РБ, суть военная цель и политическое средство, сильнодействующее лекарство от внутренних российских неурядиц. Так в действительности оно уже произошло с оккупацией Крымского полуострова.
Тем паче для аншлюса оной РБ у кремлевской олигархии наличествует целый ряд объективных, легитимных, правовых и законных обоснований.
В первую голову потому, что в основе нынешнего белорусского государства не лежит ничего суверенного и независимого, кроме персоналистской, как я ее неуклюже именую, прижизненной гегемонии президента Луки. Чего-либо другого в РБ покамест нет, поскольку Беларусь, не считая среднеазиатских новоделок, представляет собой единственную страну на постсоветском пространстве, где до и после Беловежских соглашений 1991 года не сподобились провести референдум о независимости и суверенитете.
Давнишняя суверенная декларация Верховного совдепа БССР двенадцатого коммунистического созыва есть декларативная филькина грамота образца 1990 года, никем и ничем не ратифицированная. Курам на смех тогдашние нардепы ее провозгласили конституционным законом. Тогда как три состоявшихся референдума в 1995, в 1996, в 2005 годах в счет не идут. Все они устраивались принудительно ради сиюминутного политического эгоизма Луки в роли всебелорусского главы, гегемона, арбитра и оракула. Всенепременно в приземленных узко политических целях. Дабы закрепить, продлить и увековечить не республиканскую, но его наличную власть и персональный авторитаризм.
Таким подобием теперешняя РБ по-любому пребывает не отечеством белорусов, но сугубо президентской вотчиной, имением. Сегодня оно есть, а завтра, быть может, его не станет, коли заявится другой самодержавный колхозный заправила, владетель, государь, господарь. И распорядится им, насколько ему государственно заблагорассудится.
