— Спасибо за ужин, было очень вкусно.

— Ага! Здорово, что тебе понравилось, — Адам быстро одевался, одновременно влезая в сапоги. — Спокойной ночи, и будь умничкой, Дин. Не ходи в темноте к морю, не общайся с людьми с маяка и не зови в гости лошадей.

— Ээээ... ладно, хорошо. И тебе приятных снов.

— Завтра утром зайти за тобой, чтобы вместе ехать на рынок? — спросил Адам уже в дверях.

— Да, отличная идея! Так я точно не просплю, — Дин улыбнулся. — До завтра!

Он успел убрать кухню, затолкать мусор в пластиковый пакет и почти уснуть на диване с ноутбуком, когда зазвонил телефон: аккуратный дядюшка сообщал, что благополучно добрался до дома. Дин вздохнул и со стоном отправился в душ.

Залезая в постель, он напоследок глянул на фото Эйдана, прежде чем захлопнуть ноутбук. Должно быть, поэтому Эйдан присутствовал в его сне.

Дину снилось ночное море. Ветер гнал высокие волны с гребнями мерцающей пены на верхушках, прибрежье было мокрым и промозглым, и нигде не видно было никакого огонька или источника света, кроме неровной, убывающей луны, изредка показывающей свой край сквозь рваные дыры в проносящихся по небу тучах. Дин стоял на камнях и смотрел по сторонам, кутаясь в тонкую куртку.

— Тебе нечего здесь делать. Уходи, пока цел, — ухнул над плечом голос Эйдана.

Дин обернулся, но не увидел его поначалу, вокруг была только клубящаяся тьма. Постепенно она начала обретать черты, превращаясь в буйные кудри на голове мрачного парня с горящими глазами.

— Эйдан…

— Уходи! Иначе будет поздно!

— Я не могу уйти. Я должен работать, — пробормотал Дин, чувствуя, как мерзнут губы.

— Смотри, — темный Эйдан коснулся его плеча, рука казалась горячей даже через куртку.

В море, недалеко от берега, фыркая и загребая длинными ногами волны, скакали лошади. Их было несколько, Дин не мог сосчитать из-за неясного освещения, потому что среди волн мелькали гривы, головы, ноги.

— Они же утонут в такой шторм, — прошептал Дин, тут же понял, что ошибается.

Эти кони не могли утонуть, потому что сами были морем, внутри него и вместо него, как одно целое в разных формах.

— Если они придут за тобой, будет слишком поздно. Ты же не хочешь стать одним из них, правда?

— Почему ты спрашиваешь меня об этом?

Дин обернулся, ожидая ответа, но горячий Эйдан уже таял, превращаясь в огромного вороного жеребца. Конь заржал свирепо, клацнул белыми зубами и устремился в прибой, обдав Дина брызгами морской воды. Что-то сильно стучало в висках, было очень холодно.

Потребовалось несколько секунд, чтобы сообразить, что стучат в дверь, и происходит это наяву. Дин высунул голову из одеяла и поежился. Должно быть, ветер ночью распахнул форточку, и спальня здорово выстудилась. Было светло, по небу летели быстрые тучи, в прорывах которых виднелось редкое в этих местах солнце. Значит, уже утро, и у двери наверняка Адам. Дин вскочил, второпях натягивая джинсы, и наступил на что-то мокрое. На коврике у окна отчетливо виднелись четыре округлых следа, о которых Адаму лучше всего не знать.

Они вместе съездили на рынок, поели в маленькой таверне, которую рекомендовал Адам, а сам Дин никогда бы не нашел.

— Чем будешь заниматься дальше?

— Думал закончить обрабатывать часть фото и отправить заказчику, пусть смотрит. А вечером, если погода позволит, я бы поснимал виды со скал, что южнее дома.

— Хороший план, — одобрил Адам, доедая домашнюю кашу с поджарками. — Ты только в воду не лезь.

— Адам, ну зачем мне лезть в воду? Она же холодная, и сейчас не лето!

— Вы, киви, странные. Словно с другой планеты. У вас все легко и радостно, так что ты можешь… ну, не знаю, заинтересоваться чем-то любопытным и пойти смотреть. А в наших краях интересное часто бывает не тем, чем кажется.

Дин подумал о лошадиных следах на коврике и промолчал. Если кони под дождем были опасными и хотели причинить ему вред, они бы спокойно могли сделать это.

Домой Дин вернулся один, и следовал своему плану почти до заката. Проголодавшись, он думал доесть вчерашнее рагу, но оказалось, что оно безнадежно испортилось. Наверное, кто-то залез в него своей ложкой или что-то постороннее попало. Хорошо, что остались те несчастные котлеты: Дин наделал сэндвичей и стал собирать сумку для уличной съемки.

К вечеру туч стало меньше, сильный ветер угонял их прочь. Побережье было восточным, поэтому солнце садилось с обратной стороны, подсвечивая скалы и волны. Дин торопился, ведь у него оставалось не больше получаса. Почти бегом он добрался до склона, с которого собирался снимать закатное море. Здесь был хороший обзор — при повороте налево открывалась длинная гряда прибрежных скал, оранжевых и фиолетовых сейчас, с розовой башней маяка на переднем плане, справа склон мягко спускался к бухте, что у долины, а прямо впереди лежало море с едва различимой тенью острова Мэн вдали. Дин и не разглядел бы сам, без помощи телеобъектива. Установить штатив — дело нескольких секунд. Делать это приходилось часто, почти на автомате, так что Дин спешил как мог. Чуть качнул треногу, проверяя устойчивость, установил камеру на крепление. Остров в сильном увеличении казался кораблем-призраком, но сейчас были слишком яркие краски, чтобы снимать его. Сперва этой чести удостоились северные скалы, дом Дина, стоящий на пологом склоне, край камней внизу и море. Солнце садилось, тени делались длиннее, море стало темнеть, и далекая тень превращалась в мрачное видение. Дин подгонял настройки камеры, когда боковым зрением увидел движение слева. Он чуть повернул голову и понял, что это Эйдан Тернер, его странный сосед и герой сумасшедших снов спускается вниз по вчерашней тропке. Издали он казался маленьким черным червячком на скале. Дин сделал пару кадров острова, а потом повернул камеру, надеясь, что многократное увеличение поможет ему снять Эйдана снова. К сожалению, он уже скрывался за выступом, но если чуть нагнуть штатив, вот так, и еще капельку… Как все произошло, Дин толком не понял. Он услышал шорох камешков, скользящих вниз, потом ножка штатива провалилась в пустоту, камера, как в замедленной съемке, начала крениться в сторону обрыва; Дин кинулся за ней, тоже теряя равновесие. Прохладный воздух мазнул по лицу, в ушах беззвучно взорвалась бомба с ватным страхом, острые камни прибрежья качнулись перед глазами, а потом Дин, как тяжелый мешок с добром, стал сползать вниз, безнадежно пытаясь удержать штатив. Острые грани обдирали руки и грудь, перевесившая камера летела вперед, вывернув пальцы незадачливому фотографу, и Дин зажмурился, чтобы не смотреть. Камни больно прочертили его живот, зацепились за ремень, потом очень быстро отпустили. Мгновение полета, за которое перед глазами должна была пролететь вся жизнь, оказалось занято картинкой с Эйданом, курящим у моря. Дин ждал удара о скалы, но вместо этого упал в горячее и громко дышащее нечто.

— Ты живой? — орал Эйдан на ухо, торопливо ощупывая его.

— Камера… моя камера! — белыми от страха губами повторял Дин, глядя на него огромными глазами.

— Тьфу, дурень, цела твоя камера! Сам не убился, вот уж чудо! Не двигайся!

Дин понял, что Эйдан держит его на руках, а камера со штативом лежат на соседнем камне и выглядят целыми.

— Ты меня поймал?

— Ага. Всю жизнь мечтал ловить парней под обрывом, — мрачно отозвался Эйдан, раздувая ноздри. — Не рыпайся, я тебя к доктору отнесу! Самый лучший в этих местах, лечит вообще все, что можно считать живым.

Дин молчал. Он смотрел на свои разодранные руки, чувствовал, как водолазка прилипает к животу, напитываясь кровью, и думал о том, что Эйдан был слишком далеко от него. Он не мог успеть так быстро преодолеть это расстояние по камням внизу, чтобы поймать и камеру, и самого Дина.

====== Глава 5 ======

— Пусти уже, я сам пойду!

— Не пойдешь! От тебя одни неприятности, ясно? Я хочу убедиться, что по пути к врачу ты не заработаешь пару-тройку переломов, — Эйдан сопел сердито и почти бежал по тонкой стежке, не напрягаясь, будто не Дина на руках нес, а пакет с молоком.