© Липкина П., текст, 2018

© Завьялова Т., дизайн обложки

© ООО ГК «Рипол классик», издание, оформление, 2018

Космический корабль взяли на абордаж. Он очень долго уходил от погони, так долго, что казалось, крейсер класса «Ахиллес» оторвется от преследователя, от звездного крейсера класса «Прометей». Оторвется, хотя любой, хоть немного знакомый с техническими характеристиками обоих судов, разумеется, скажет, – это невозможно. Невозможно, если не случится чудо… и оно не случилось. Абордаж. Обычное дело. Такое случается – и с теми судами, что ходят по глубоким морям бесчисленных спутников звезд (если на них есть моря, конечно), и с теми, что пересекают беспредельный космос. Вот и «Ахиллес» притянули гравитационным лучом, взяли на абордаж, и перестрелка развернулась на его палубах.

Космический крейсер изнутри – явление странное. На взгляд закоренелого планетника, по крайней мере. Непонятное громоздкое оборудование, прозрачные стены длинных анфилад палуб и покоев, которые как будто бы с трудом вмещают в себя неисчислимый рой звезд, а также оранжереи и парники со странными растениями, то и дело чередующиеся, а иной раз и сочетающиеся с этими анфиладами. Но сейчас все это лежало вверх тормашками.

Команда «Ахиллеса» собралась на кормовой самой дальней палубе и отстреливалась. Отстреливалась отчаянно, мужественно и отнюдь не безнадежно. Да, корабль они уже потеряли. Почти весь. Но отсюда победители их выкурить не могли.

Точнее – как раз могли. Достаточно было лишь спустить внутренние служебные щиты, закрывающие проход с кормовых палуб; служебные, но сверхпрочные, не хуже чем те, что стояли при выходе из ангара.

И все. Команде «Ахиллеса» оставалось бы только молить о пощаде по транскоммуникаторам или же медленно умирать от голода и жажды. А может быть все-таки от технического взрыва, который, скорее всего, рано или поздно случился бы в этом случае на кормовой палубе.

Но люди, пришедшие сюда со звездного крейсера «Прометей» не пытались устроить ничего подобного. И вроде как команду «Ахиллеса» это не удивляло.

Абордажная команда разделилась. Часть ее бойцов беспорядочно передвигались там и сям по отобранной уже у неприятеля территории, лихорадочно копались в учиненном разгроме и что-то ожесточенно искали. Ожесточенно, но безуспешно.

Вторая часть абордажной команды ожесточенно перестреливалась с командой «Ахиллеса».

– Убирайтесь отсюда! – время от времени доносилось до абордажной команды от кормовой палубы. – Убирайтесь, оно не ваше! Это не ваше сокровище!

– Отдайте его нам! – кричали в ответ осаждающие. – Нам, ибо оно не ваше! Не ваше сокровище, не ваша радость, не ваша прелесть! – Убирайтесь! – вновь отзывались с кормовой палубы. – Оно не ваше, вы недостойны его славы!

Высокий темноволосый и темнобородый мужчина, смахивающий со стороны на командира военных сил нападающих, поднял голову и возгласил:

– Есть тела небесные и тела земные; но иная слава небесных, иная земных. Иная слава солнца, иная слава луны, иная звезд; и звезда от звезды разнится в славе.

– И Дьявол может цитировать Священное писание! – долетело на это от осажденных. Темнобородому явно не понравился такой ответ. Он поднял бластер и выстрелил. Вспышка, грохот и короткий крик. Лидер абордажной команды был хорошим стрелком.

Темнобородый удовлетворенно хмыкнул и произнес, вновь цитируя, по-видимому, Священное писание:

– А в большом доме есть сосуды не только золотые и серебряные, но и деревянные и глиняные; и одни в почетном, а другие в низком употреблении.

На эти слова осажденные ответили сплошным огнем. Они и ранее не прекращали обстрел, а сейчас, очевидно, решили сосредоточиться на стрельбе, не встревая более в словопрения.

Некоторое время обе стороны молча и ожесточенно палили друг в друга.

У темнобородого закончился заряд бластера. Он раздраженно отложил его в сторону, выхватил бластер у соседа, прицелился и выстрелил.

Оружие произвело грохот и вспышку. Более никакого результата от него не было. Разумеется.

– Мастер, вы же не пристрелялись, – робко произнес владелец бластера. – Знаете, мой «лучевик» под меня так хорошо пристрелян… Именно под меня, конечно же, вот… Э… из чужого оружия целить очень уж несподручно. Может, вы лучше свой перезарядите, а мой мне отдадите? Так быстрее будет… Темнобородый, по-видимому, осознал, что дал волю чувствам, и молча передал оружие его владельцу. Немного подумав, он передал ему также и свой бластер, буркнув что-то невразумительное, очевидно, обозначавшее просьбу, точнее, приказ перезарядить его.

Перестрелка продолжалась. Темнобородый вновь взял в руки свой уже перезаряженный бластер, сделал несколько выстрелов, но затем почти отложил его в сторону, погрузившись в размышления. Подумать действительно было о чем. Команда «Ахиллеса» выбрала удачное место для обороны. Хотя защитников кормовой палубы и оставалось совсем мало, но, однако же, покамест еще ни одна из сторон ни на йоту не приближалась к победе, и все говорило о том, что так оно и дальше будет продолжаться. Как раз самое время для военачальника принять какое-то решение. Видимо, темнобородый это понял. Хотя трудно сказать, можно ли было назвать его военачальником. Никакого другого командующего поблизости видно не было, вооруженные люди слушались его беспрекословно, смотрели с большим почтением, но в их словах и взглядах чувствовалось некое отсутствие привычки. Словно бы они, хотя и имели обыкновение слушаться его, но немного в другой обстановке.

В любом случае, здесь и сейчас решения принимал темнобородый. Это было ясно.

И темнобородый решил.

– Питер, – командующий абордажным отрядом обратился к тому самому стрелку, у которого он совсем недавно чуть не отобрал бластер, – не видел ты случаем на этой космической посудине оборотной сети?

Питер, казалось, не очень хорошо понял своего командира.

– Оборотной сети, мастер? – переспросил стрелок. – Вы, может быть, хотели сказать – эльфийской сети?

– Да, да, конечно же, – с некоторым раздражением подтвердил темнобородый. – Эльфийская сеть, сеть подмененного дитяти, сеть хамелеона, – Командир абордажной команды, по-видимому, по ошибке употребив правильное название, счел затем нужным продемонстрировать хорошее знание космического сленга. – Так видел ты ее?

– Нет, сэр! – уверенно ответил Питер.

– Ладно, не видел так не видел, – сказал темнобородый. – Все равно она должна где-то здесь быть. Ступай и разыщи ее.

Питер, казалось, хотел что-то сказать.

– Ну что там у тебя? – обратился к нему командир. – Давай, выкладывай.

– Мастер, они не купятся на это, – сказал Питер. – Они ж всех своих помнят, и живых, и мертвых. И если увидят кого-то нового, то…

– Ступай и делай что тебе сказано! – оборвал Питера темнобородый. – Не твоего ума это дело.

Питер повернулся и без дальнейших рассуждений ушел. Отправился искать эльфийскую сеть, или, как ее еще называли, сеть подмененного дитяти, сеть хамелеона, сеть эльфов. В общем, что ему было велено искать, то он искать и пошел.

В кормовой части звездолета продолжали стрелять. Все так же ожесточенно. Преимущества по-прежнему не было ни у той, ни у другой стороны.

Питер вернулся. Вместе с сетью.

Темнобородый коротко отругал Питера за то, что искал эльфийскую сеть тот слишком долго и вернулся слишком поздно, забрал у него эту сеть, минуту подумал и начал действовать.

Для начала он отобрал у семерых стрелков их бластеры. Затем вытащил откуда-то из кармана странного вида оборудование, все опутанное шнурами и не превышающее в размере собачье ухо, немного над ним поколдовал, подтащил к отобранным бластерам, еще немного поколдовал и отложил в сторону. После этого темнобородый поднял свой собственный бластер и выстрелил. Один разряд, другой, третий… и так не менее семи раз. Вместо криков боли до осаждающих донеслось чертыхание. Прислушавшись, можно было понять, что выстрелы темнобородого никого не задели, но только разбили несколько бластеров защитников кормовой палубы… вернее, как выяснилось, не разбили, а только выбили из рук. Командир абордажной команды каким-то образом умудрился все семь раз не попасть ни в человека, ни в активную зону оружия, а попасть только лишь в зону защитную, так что даже и оружие у противника не пострадало. Видимо, на этот раз темнобородому не повезло. Бывает.