Открыл глаза и чуть не задохнулся от возмущения. Во-первых, снова переволокли без спроса, а во-вторых…, Император зыркнул на мирно спящую физиономию премьер-министра и соскочил с постели, к несчастью позабыв спросонок, что с ним произошло. Забарахтавшись, Камил умудрился оттоптать оба крыла разом, каким-то чудом удержался, но в последний момент наступил на конец длиннющей косы и всё-таки растянулся. – «Опаньки». – Стоило чуть нагнуться, как эта сволочь винтом ложилась на пол. – «Теперь ещё и эти…» – Император подтянул руками крылья и с несчастным видом побрёл в сторону ванны.

Определённо в мир сладких грёз начали проникать посторонние звуки, бесстыдным образом нарушая гармонию розовых облачков на фоне бирюзовой лагуны с русалками. Одна подплыла совсем близко, потянулась в томно-манящем жесте. Её коралловые губки, соблазнительно затрепетав, разомкнулись и произнесли такое…, ох. Ещё не успев до конца проснуться Доминик резко сел. Русалки с лагуной исчезли, но ругань, частично заглушённая плеском воды, осталась. Через несколько минут шум воды стих. Послышалось глухое бормотанье, шлёпанье босых ног с каскадом льющейся воды на пол, грохот, гневный рык, переходящий в мат, заглушенный звуком включённого душа. Инстинкт требовал помочь. Пару минут Доминик напряжённо прислушивался, а потом, натянув одеяло на уши, передумал – «убьёт». В конце концов, действия в ванной завершились победным гудением сушки. Когда всё затихло, дверь распахнулась, пропуская частями обмотанную в полотенца крылатую фигуру. Злой как чёрт Камил прошествовал мимо и, в сердцах пнув тапком дверь, исчез в соседней комнате. Проводив разгневанное величество взглядом, Доминик сосчитал до десяти, затем тихонько скользнул на пол и, обнаружив подложенные Оливией чистые вещи, спрятался в ванной. Спустя полчаса чуть приоткрыв дверь, Доминик оттуда высунулся и, убедившись, что Императора нет поблизости, проскакал обратно.

Сорвав досаду на рубашке, судя по тиснёной этикетке дорогой до жути, Камил отшвырнул разодранный в клочья шёлк. Битый час топтался в гардеробной, шмотья навалом, а надеть нечего. Проблемы сыпались одна за другой. Что же, так и придётся ходить полуголым? Процесс надевания брюк прошёл в относительном спокойствии, а с верхом надо что-то делать. К проблеме отросших волос добавилась ещё одна. – «Только не наступить» – думал Камил, балансируя на одной ноге пытаясь натянуть штанину, вторя жестам, крылья цеплялись и путались под ногами, руками – всем. Вообще мешали!!! Достав новую рубашку, он задумчиво повертел её. Если сделать продольные разрезы авось как-нибудь нацепится. Камил уставился на крохотные идущие от верха до низа двумя рядами пуговички. Широкие рубахи, которые можно не глядя натянуть через голову, а то и просто запахом подвязать кушаком, канули в прошлое, отныне мы сама элегантность. Тьфу. На борьбу с пуговицами потратил уйму времени, под конец нервы сдали, дёрнул. Застрявшая в узкой дырочке перламутровка, дугой отлетев, куда-то закатилась. – «Ну и чёрт с ней, там всё равно не видно» – Камил критически осмотрел развёрнутое в руках изделие, презрительно на него фыркнул и, закинув на плечо, вышел из гардеробной. Шатающийся без дела княжич-премьер-министр оказался как нельзя кстати.

– У тебя ножницы есть? – Он скосил взгляд на рубашку.

– Ам, э-э-э, нет. – В глазах Доминика мелькнуло понимание. – Сейчас найду. – Он снялся с места.

– Бесполезно, я искал. – Камил сдержанно улыбнулся, Доминик ему нравился.

– Точно? – Недоверчивым тоном переспросил Доминик.

– Поверь на слово, ничего колюще-режущего, даже вилок. – Все блюда, подаваемые на его стол, делились на две категории – либо рукой, либо ложкой.

Доминик почесал затылок. – Как же ты ешь?

– Ртом. – Ядовито изрёк Камил и снял с плеча рубашку, на глаз прикидывая как бы разодрать поаккуратнее…

– Пойдёт? – В руке Доминика блеснула спецназовская складка-универсал.

– Опаньки, чего сразу не сказал! – Поддев ногтем пружинку Камил выпустил лезвие, по привычке осмотрев со всех сторон, проверил заточку. Нечего сказать, штучка, режь что хочешь, а ей хоть бы хны.

– Неужели Алекс расщедрился?

– Держи карман шире. – Ухмыльнулся Доминик.

– Нечаянно позаимствовал. – Кивнул Камил, о скопидомстве спецназовцев легенды ходили.

– Ну как? – Камил развёл руками, демонстрируя новый образ.

Модный шёлк в сочетании с обретённым прикидом смотрелся диковато.

– Клубно… – выдавил Доминик.

– Спасибо, утешил.

Провожаемый завистливым взглядом, спецназовский трофей исчез во внутреннем кармане Доминика.

– Стоп! Давай-ка его обратно.

Доминик послушно достал отцовский раритет. Ухватив поперёк косу, Камил подставил её под лезвие. – Режь.

– Умом обносился? – Доминик отшатнулся, пряча нож за спину.

Разжав пальцы, Камил отпустил заплетённую красавицу, потом с укором взглянув на Доминика, перевёл выразительный взгляд вниз. Конец хвоста полоскался по полу.

– Наступаю.

– Может за парикмахером послать… – замялся Доминик.

– Да пошёл ты, режь, пока нет никого!

Минута напряжённого пыхтения и полутораметровый кусок наконец-то отделился от хозяина. Встряхнувшись, Камил с упоением вздохнул и, сняв с обрезанной части эльфийский зажим, приладил на новое место.

– Ничего себе. – Доминик взвесил в руке отрезанный волос.

Завернувшийся точно диковинным плащом в крылья, Император разгуливал по террасе, изредка приближаясь к краю. Странно, в это время Ярликун бурлил. Камил лёг на камень и, перегнувшись через парапет, заглянул вниз. Даже гвардейцев не видать. – «Из-за жаркого климата в летние месяцы Эри-Шинджу переходит на ночной режим», – внезапная мысль ударила в голову.

– Сколько я проспал?

Аккуратно отставив чашечку с кофе, Доминик взглянул на часы. – Часов восемь… или около того.

Камил перевёл дух, померещилось. Но…, куда все подевались?

– Тихо-то как… – Начал он издали.

– А-а-а, – фыркнул Доминик, – отсыпаются после вчерашнего.

Камил удивлённо поднял брови. – Что-то случилось?

– Большая ревизия…

Смотреть на жующую премьерскую морду сил никаких, голод не тётка, сходил за пуфиком и допинав ногой до места, на него сел. Тоже неудобно, но хоть как то. Выпускать из рук крылья он по-прежнему не рисковал. – «Если к поясу привязать?» – Продев руки сквозь перья, Камил зажал концы подмышками, заметив, что кончики маховых касаются пола, придавил их ботинком. В общем, ничего, пока терпимо. Доминик с интересом наблюдал за его манипуляциями.

– Чего в них вцепился? – Таки не удержался от вопроса. Камил сделал вид, будто бы не услышал, Доминик, про себя сообразив, демонстративно переключился на тосты. С угрюмым видом Камил наблюдал, как исчезает еда. Пока ложечкой выковыривал упавший в чай кусок тоста, тот успел полностью размокнуть. С брезгливым видом Камил переместил расплывшийся комок на блюдце и принялся изготавливать новый, время от времени косясь на прижатое свидетельство своей особости. Из-за скованности движений получалось не очень, но вскоре приноровился и съел второй тост целиком. Воспрянув духом, Камил потянулся за десертом, и…, получилось эффектно.

– Не надо слов, я всё понял. – Прожевал Доминик, смахивая одной рукой остатки впечатанного в физиономию пирожного второй поднимая опрокинутый столик. На какой-то миг Его Величество ослабил хватку и теперь, держа в руках чудом уцелевшее блюдо с пирожными, с укором взирал на предавшие крылья.

– Кофей кончился, схожу за лимонадом. – Как не в чём ни бывало, сообщил Доминик.

«Лимонад» трофейной баклажки был на треть разбавлен напоминающей пиво бурдой, для снижения градуса. Камил опасливо нюхнул разлитую по стаканам жидкость. – Гадость какая. – Его передёрнуло.

– Ты не нюхай, пей. – Посоветовал Доминик.