— Взаимно. Но что вас могло привести сюда?
Юный алхимик мог поклясться, что сейчас в голосе матери он чувствует столько недоверия, сколько не было в нём за всю его жизнь. Он даже не думал, что женщина на такое способна. Кто угодно, но не она.
— Хоэнхайм мне недавно позвонил и попросил наведаться к вам. Посмотреть, что да как. Может быть, помочь, если того потребует ситуация.
Это звучало слишком странно и неестественно. Неужели отец смог найти время и возможность позвонить этому человеку, но не смог выделить хотя бы пару минут, чтобы позвонить своей семье и сообщить, что с ним всё в порядке? Мужчина ни за чтобы так не поступил!
— Мам, — Эдвард дёрнул женщину за подол платья. — А ты его знаешь?
Пускай он сейчас всё прекрасно понял, но уточнить это он был просто обязан. Чтобы во всём убедиться и откинуть в сторону все сомнения, мальчику было просто необходимо задать этот глупый и банальный вопрос.
— Да, — Патрисия посмотрела на сына. — Твой отец мне рассказывал о нём.
— Но ведь гомункулов…
Мальчик прекрасно помнил, что он в нескольких книгах было сказано, что создать жизнеспособного гомункула просто невозможно. Он должен умереть в первые секунды после своего рождения, а Жадность чувствует себя вполне нормально.
— Врут, — Грид не дал Эдварду договорить. — Запомни, мелкий: не бывает, чтобы чего-то не было.
— Он прав, сынок, — согласилась женщина.
И тут мальчик непроизвольно вспомнил о своём отце. Ведь такой, как он, по сути, не должен существовать, но Хоэнхайм доказывал обратное. Он даже смог зачать с Патрисией детей.
— Может, в таком случае пройдём к вам домой?
Такая наглость Жадности очень не нравилась Эдварду. Он ведь в Ризенбурге простой гость, а не хозяин!
— Давайте, — согласилась женщина. — Там обговорим некоторые детали. А они с вами?
Эдвард хотел было возразить, что это так понятно, но промолчал. Так говорить с матерью мальчик просто не мог. Она и брат — самое дорогое, что есть у юного алхимика. Поэтому он решил промолчать.
— Да, — опередила своего спутника Мартель.
Это поразило мальчика. Ему почему-то казалось, что Жадность не станет терпеть подобного отношения к себе, но он напротив довольно спокойно отнёсся к такому. Какие же тогда у него дела с этой девушкой?
— Одному сейчас оставаться небезопасно, — пояснил гомункул.
«Что сейчас с ними происходит?»
Эдвард не мог понять, что заставило Грида взять с собой его спутников. Неужели он ввязался в то же, что и Хоэнхайм? Тогда насколько велика может быть проблема, раз она коснулась даже этого невероятного существа, как он?
— Вы правы, — согласилась Патрисия. — Идёмте.
После этого Мартель, Дольчетто и Жадность направились за женщиной, о которой они знали только из рассказов последнего жителя Ксеркса. Хотя именно поэтому они так и доверяли ей, не смотря ни на что.
Каждый из них прекрасно знал, что Триша ни за что не станет их предавать или пытаться от них избавиться.
А тем временем Эдвард молча следовал за своей матерью, не проронив ни слова. Кажется, он только что нашёл тех людей, которые смогут помочь ему сохранить дорогому ему человеку жизнь…
========== Глава 16. Возможность ==========
Эдвард, начитавшись отцовских книг, перестал надеяться даже на мимолётную встречу с гомункулом, но сейчас, идя рядом с Гридом, мальчик не знал, что ему следует делать. Ведь существование этого искусственного человека просто невозможно! Ведь ещё никому не удавалось осуществить подобное!
Или всё же нашёлся один такой умелец?
Эдвард, до сих пор сомневаясь в словах гомункула, смотрел то на него самого, то на его спутников, пытаясь понять, они такие же, как Жадность, или же нет. Мальчик хотел хоть как-то просчитать возможность создания искусственного человека и понять, насколько эти трое опасны для Триши, Альфонса и самого Эдварда.
Но как бы мальчик не старался это определить, у него ничегошеньки не получалось. Ни Мартель, ни Дольчетто не были внешне похожи на гомункулов. Люди, как люди. Ничего необычного. Единственным, кто хоть как-то выделялся, был Жадность. И то, только своим поведением.
И это вводило Эдварда в ступор, заставляя его задаваться ещё большим количеством вопросов, при этом не помогая ему найти хотя бы на один из них ответ. Посему мальчик молча шёл за матерью, при этом не отводя пристального взгляда с Грида и его людей.
Сейчас он не мог им доверять. Ни один идиот не станет слепо верить тем, кого увидел впервые в жизни, пускай Жадность и сообщил, что он был знаком с Хоэнхаймом. К сожалению, сейчас ни Эдвард, ни Патрисия не могли в это поверить, и поэтому им приходилось верить гомункулу на слово.
Но даже маленький Эдвард понимал, что воспринимать слова Грида, как истину в последней инстанции, сейчас нельзя. Ведь ни ему, ни его матери не известно, какие цели преследует Жадность со своими людьми. Да и учитывая характер гомункула, который он уже успел немного проявить, можно с лёгкостью предположить, что ему не составит труда соврать.
И именно поэтому Эдварду совсем не хотелось приглашать Грида, Мартель и Дольчетто в свой дом. Он не знал, что эти трое могут сделать, посему мальчик рассматривал их, как возможную опасность для себя самого, брата и матери.
Но в то же время желание побольше узнать об отце и всём том, что сейчас творится в Аместрисе, не давало алхимику сразу прогнать незваных гостей. Ведь вдруг они смогут рассказать что-нибудь стоящее?
Да и учитывая то, что Патрисия, кажется, понимала, о чём в самом начале говорил Жадность, Эдвард решил немного подождать и выслушать гомункула. А вдруг он действительно скажет что-нибудь стоящее?
В таком случае Грида и правда можно немного только потерпеть, но всё равно рядом с ним нужно быть начеку, а то неизвестно, что он может выкинуть. Да и мужчина не вызывал у мальчика особого доверия.
И поэтому, когда они все пришли к Эдварду домой, мальчик нахмурился ещё сильнее. Он прекрасно понимал, что здесь, в отличии от улицы, не будет даже случайных свидетелей. Здесь Жадности и его людям будет намного проще избавиться от Патрисии и её сыновей, и никто не сможет им в этом помешать.
К сожалению, Эдвард не знал, насколько могут быть сильны гомункулы, посему ему нужно было готовиться к худшему.
Когда же за гостями закрылась входная дверь, Эдвард не мог отвести от Грида, который с интересом рассматривал прихожую, пристального взгляда. Мартель и Дольчетто вели себя немного сдержаннее и не так открыто изучали дом Патрисии.
И такое поведение гостей не очень нравилось мальчику. Они же хотя бы из приличия могли бы вести себя поскромнее.
— Может, вы хотите что-нибудь спросить? — Триша старалась держать себя в руках, не смотря на всё своё волнение.
Жадность, немного взяв свой интерес под контроль, перевёл относительно спокойный взгляд на женщину, после чего зачем-то слегка усмехнулся, выдерживая небольшую паузу.
— Может, сперва будете спрашивать вы? — наконец, предложил гомункул.
Эдвард никак не мог понять, на что намекал Грид. Ведь ему предложили задать парочку вопросов, а он так себя ведёт. Неужели для него это в порядке вещей? Или он столько всего знает, что ему не нужно задавать хотя бы одного единственного вопроса? Или же Жадности есть, что сказать, и он считает, что это сейчас важнее за любые вопросы?
— Вы правы, — наконец, согласилась Триша. — Может, пройдём на кухню? Я заварю чаю.
— Идёт, — гомункул утвердительно кивнул.
Кинув мимолётный косой взгляд на молчавших Мартель и Дольчетто, которые полностью отдались во власть своего босса, Эдвард посмотрел на мать и легонько дёрнул за рукав её платья, тем самым привлекая к себе внимание женщины.
— Мам, а ты дашь мне пирога? — поинтересовался мальчишка.
Раз разговора с Гридом и его людьми не избежать, то Эдвард должен сделать всё возможное, чтобы он был как можно более комфортным. А в том, что Патрисия возьмёт его с собой, юный алхимик был уверен.
