Я целую его.

Прижимаюсь к нему губами и вовлекаю в поцелуй.

Весь мир перестаёт существовать. Исчезает. Мигает и гаснет, словно пламя свечи.

Ах, этот поцелуй.

Он — всё.

Вся история и вся потенциальная возможность будущего.

Мельчайшие детали настоящего сжимаются до единственного, что имеет значение — его губы на мне. Руки Логана нежные, сильные и уверенные, мягко исследуют изгибы и очертания моих бёдер. Тянут вперёд, сильнее прижимая к себе.

Я чувствую его эрекцию между нами и вспыхиваю, прижатая к крепкому телу.

Я сжата в массу потребностей.

Поцелуй — настоящее упоение, его язык скользит между моих губ, пробуя и исследуя. Я пробую его в ответ, возвращая ему поцелуй. Его руки опускаются к моим ягодицам, обхватывают их. Вдруг я оказываюсь в воздухе, и мои ноги, кажется, знают, что делать. Они обвиваются вокруг его талии. Я извиваюсь. Стону. Неужели это моё горло издаёт столько шума? О, да. Его рука ложится на мой затылок под узел волос, другой рукой Логан обхватывает мой зад, поддерживая.

Наш поцелуй является одним из видов голода, как если бы мы прожили наши жизни без него, осознавая необходимость в нём, не имея ему названия или определения, и вот теперь не проживём без него и секунды. Поцелуй чрезвычайной необходимости.

Я извиваюсь, сжимая ногами его талию, а ягодицами потираюсь об его пах. Моя грудь прижата к мужской груди.

Я могу кончить от одного только поцелуя, вполне могу.

— Икс..., — выдыхает Логан, прерывая поцелуй.

Звонок.

Спрыгнув с него, я разворачиваюсь, проскальзываю в дверной проём и бегу в свою спальню. Закрываю за собой дверь и ныряю под одеяло на кровати.

Я дрожу.

Я лью слёзы и настолько взвинчена от возбуждения, что могла бы осветить целый город. От плача простынь под щекой становится мокрой. И поскольку я рыдаю, зажмурив глаза, то могу представить Логана. Его светлые волосы падают на лицо, и он поправляет их, убирая наверх. Его тёплые глаза ласкают меня своим ультрафиолетом. И я чувствую его, его тело, его руки на мне, его губы на моих губах, его язык у меня во рту. Я чувствую его вкус. Виски и немного корицы.

Слёзы текут по моим щекам, грудь вздымается в диком беспорядке эмоций, и я попадаю в настолько мощную волну желания, что извиваюсь на кровати, скрещивая ноги. Платье задирается над бёдрами, и я расправляю одеяло. Ловлю себя на том, что моя рука крадётся по животу к местечку между ног. Затем скользит под резинку нижнего белья. Я облизываю губы, ощущая солёные слёзы, слабое послевкусие виски и вкус губ Логана. Ощущаю его губы на своих. Руки мужчины на моей спине ласкают, сжимают и исследуют с таким сладким притягательным аристократизмом. Его поцелуй, как он зажёг огонь внутри меня, в моей душе, заставляя чувствовать себя более живой, чем я когда-либо чувствовала.

Я трогаю себя.

Опустив пальцы между ног, я проскальзываю ими во влажное тепло, и сильно кончаю, сразу после контакта с Логаном это происходит быстрее, чем я думала. Представляю его глаза, чувствую дыхание, пробую его желание на вкус. Я подавляю стон. Извиваюсь от своих пальцев и фантазирую, что это его руки ласкают мой клитор, кружат по нему... таким образом... заставляя меня кончить ещё раз, гораздо сильнее. Представляю, что это его два пальца погружаются в моё лоно, двигаются там, а затем растирают влажность по клитору. И это его пальцы в моих соках всё быстрее и быстрее выводят круги, пока я, скорчившись под одеялом, не делаю дикий вдох горячего воздуха и, зажав зубами губу, не стону его имя.

— Логан... Логан... — шепчу я в отчаянии.

Мне нужно вдохнуть свежий воздух. Я сбрасываю одеяло и вытираю глаза свободной рукой, пока другая всё ещё зажата между бёдер. Слёз больше нет, но мне так обидно, и я не знаю, как выразить все эти чувства. Можно было бы закричать. Энергия кипит во мне, всё моё тело кипит от адреналина, воспоминаний и тепла.

Мне необходим Логан.

Он нужен мне. Боже, он мне так нужен. Логан делает меня живой, с ним я свободна.

Я бегу к окну. Да! Логан там. Шагает через дорогу свободной, лёгкой походкой. Руки в карманах. Мужчина достигает противоположной стороны, останавливается и поворачивается. Смотрит вверх. Он нашёл моё окно среди всех остальных? Ведь это всего лишь прямоугольник тусклого света.

Я кладу на стекло ладонь с растопыренными пальцами возле своего лба, касаясь прохладного окна. Он видит меня? Логан поднимает руку и машет один раз. И тогда… о, тогда он прикладывает большой палец к уголку своего рта, как будто вытирает капли влаги. И повторяет этот жест. Это знак?

Тринадцать этажей, и всё же он видит меня. Разве такое возможно?

Затем Логан отворачивается. Спускается по лестнице в метро и уходит.

Я дрожу от воспоминаний о его поцелуе, от фантазий с его прикосновениями.

И сделала бы всё, чтобы превратить эту иллюзию в реальность.

Всё, что угодно.

Я знаю, что не усну, поэтому направляюсь в библиотеку и делаю вид, что читаю, притворяюсь, что не думаю о нём. Притворяюсь, что я не надеюсь, не мечтаю...

Фантазируя о невозможном.

Я засыпаю в тишине на стуле в библиотеке с включенным светом. Мечтая о светлых волосах, глазах цвета индиго и губах, что уносят меня отсюда далеко-далеко.

ГЛАВА 13

Когда я просыпаюсь, чувствую себя потерянной, а моё тело затекло.

Вспомнив прошлую ночь, я пальцами касаюсь своих губ. И улыбаюсь. Потягиваясь, я выпрямляю ноги, выгибаю спину и сворачиваюсь калачиком, затем напрягаю руки и встряхиваю их, делая растяжку всего тела, гибкого и роскошного, как у кошки.

Звонок.

Я моргаю в замешательстве, неужели проспала? На мне до сих пор вчерашнее платье, волосы растрёпаны и частично спутаны в узлы, а макияж смазан. Чувствую, что косметика осыпалась под глазами.

Промежуток времени между прибытием лифта и распахиванием входной двери бесконечно мал. Лишь мгновение для передышки, даже меньше.

И гигантский чёрный силуэт заполняет двери моей библиотеки. Томас.

— Он просмотрел видео вчерашнего дня, — его голос, словно глубочайший бас, искажённый электроникой. Невероятно глубокий, густой, но, тем не менее, гладкий, как шёлк.

Я медлительная и сонная.

— Что? Кто смотрел и какое видео?

Томас делает три длинных тяжёлых шага, возвышаясь надо мной, и выражение в его глазах настолько ужасающее, что шокированная я полностью просыпаюсь.

— Он видел вас и того мужчину с аукциона. Блондина.

— Калеб? Видел видео?

Я начинаю осознавать масштабы проблемы.

Томас сжимает мои руки, разворачивает и подталкивает к входной двери.

— Он сумасшедший. Вы должны идти.

— Идти?

— Иначе, думаю, вы умрёте. Он сошёл с ума.

Как я понимаю, Томас с его густым африканским акцентом не имеет в виду сумасшествие сродни ярости. Значение этого слова более пугающее, чем простой гнев.

Я босиком. Мои туфли со вчерашнего дня лежат забытые между входной дверью и библиотекой. Одна туфля на боку. Другая перевёрнута каблуком вверх. Я переворачиваю её пальчиками ноги. И иду к двери, распутывая волосы.

— Не время обуваться и причёсывать ваши красивые волосы. ИДЁМТЕ! — рычит Томас.

Отпуская волосы, я делаю шаг к двери и, спотыкаясь, выхожу в коридор к лифту, двери которого уже открыты. Ключ всё ещё в замке, повернут к цифре «13». Томас в сшитом на заказ костюме выглядит свирепым и диким, его глаза ярко горят, а зубы оскалены. Даже в своём костюме охранник похож на древнего нубийского воина. Я представляю, как он в львиной шкуре с круглым щитом и длинным копьём танцует в пыли и загорает под жарким африканским солнцем.

Я моргаю и передо мной снова просто Томас в чёрном костюме с белой рубашкой, тонким чёрным галстуком и вьющимся шнуром, который тянется за ухом и прячется под воротником. На мгновение его глаза теряют фокус, и он прикасается пальцем к аппаратуре в ухе, после чего смотрит на меня. Томас заходит за мной в лифт, поворачивает ключ до кнопки «Пентхаус», а потом выталкивает меня из лифта.