Держа договор в одной руке, я использую другую, чтобы толкнуть тебя. Моя ладонь попадает в центр твоей груди, и ты так удивлён, что падаешь назад и жёстко приземляешься на диван. Ты застыл в шоке. Я поставила одну ногу на блестящий тёмный африканский дуб между твоих ног, а каблуком другой ноги, обутой в мои чёрные Лабутены, достаточно сильно наступила на твою грудь, чем вызвала твой дискомфорт.

— Обрати внимание, Джонатан. Это самое важное, никогда не подписывай ничего, не прочитав весь документ, каждый параграф и подзаголовок, любую линию мелкого шрифта. Я думала, что твой отец успел научить тебя этому к настоящему моменту.

Ты открываешь рот, чтобы возразить, но я вдавливаю каблук в твою грудь, и ты стискиваешь зубы.

— Я прочитаю его тебе, Джонатан, а ты послушаешь. Это очень просто, правда.

Наклоняюсь вперёд, и твои глаза расширяются, так как я делаю тебе больнее. И, тем не менее, твой взгляд опускается к изгибу моей голени, где тёмно-нефритовое платье от Валентино поднялось аж до колена.

— Обрати внимание, болван. Смотри мне в глаза, а не на мои ноги, — я ослабляю давление и ты можешь послушать. — Подписывая этот документ, стороны соглашаются на следующие условия, поскольку они относятся и к подрядчику, в дальнейшем именуемой Мадам Икс, и к клиенту, Джонатану Эдварду Картрайту III. Пункт первый: ни Мадам Икс, ни клиент, ни в коем случае не должны ни с кем обсуждать ни этот контракт, ни предоставляемые услуги, ни условия, которые в нём указаны. Пункт второй: вознаграждение Мадам Икс осуществляется через электронный банковский перевод со счёта Джонатана Эдварда Картрайта II на счёт ООО «Индиго Сервис», размеры которого не должны каким-либо образом изменяться либо Мадам Икс, либо клиентом. Пункт третий: к услугам, предоставляемым Мадам Икс, не относятся половые акты любого рода, будь то оральные или проникающие действия. И такие действия не должны быть затребованы либо Мадам Икс, либо Джонатаном Эдвардом Картрайтом II, либо представителем заказчика. Пункт четвёртый: детали этого соглашения касаются образовательных услуг, предоставляемых лично Мадам Икс, и не могут быть опротестованы клиентом или его представителем. В любом случае, изменение или оспаривание образовательной программы и используемых методов, влечёт за собой расторжение договора. При этом, оплачивается полная стоимость программы, независимо от количества проведённых занятий, а также штраф в размере тридцати пяти процентов от общей суммы контракта. Пункт пятый: брошюра образовательной программы, представленная в запросе, является лицензированной, защищена авторским правом и законодательством. Брошюра и её содержание не должны копироваться, распространяться, или каким-либо образом сообщаться кому-либо, кто не указан в этом соглашении. Нарушение данного пункта влечёт за собой немедленное прекращение действия договора, выплату денежных штрафов, а также любые действия, необходимые, чтобы наказать за нарушение авторских прав.

Я делаю паузу, смотрю на тебя и вижу, что ты действительно слушаешь и жалеешь, что не прочёл договор и, наверное, даже брошюру.

— Ну, Джонатан? Вопросы?

Ты качаешь головой.

— Нет. Нет, я вижу, что допустил ошибку, не прочитав договор. Мне очень жаль, Мадам Икс. Я надеюсь, что не оскорбил вас.

Великодушно улыбаясь я убираю ногу с твоей груди. Ты потираешь больное место ладонью, и я с огорчением наблюдаю, что твои руки трясутся, пока ты это делаешь.

— Ты читал инструкцию, Джонатан?

Ты снова покачал головой.

— Нет, нет, не читал.

— Прекрати многословить. Говори четко и только по делу.

— Окей.

— Не «окей», Джонатан, а «да, Мадам Икс».

Это маленький тест. Если ты на самом деле мне повинуешься, отвечая с такой сопливой покорностью, то с треском его провалишь.

Ты прищурился и глубоко вздохнул.

— Вы играете со мной.

Я улыбаюсь своей хищной улыбкой-лезвием. Ты отпрянул от меня, когда я наклонилась поближе, и твои глаза опустились на мою грудь. Я делаю щелчок пальцами.

— Смотри мне в глаза, Джонатан. Ты не должен смотреть на мою грудь. Ты этого не заслужил.

— Заслужил? — в твоём голосе послышалась надежда.

Жалкий мальчик.

Я положила руки на спинку дивана по обе стороны твоей головы. Моё лицо в нескольких дюймах от твоего, и я чувствую запах гнилого дыхания, и могу сказать, что ты не потрудился почистить зубы утром. Я даже не знаю, с чего начать с тобой, как я могу спасти твою корыстолюбивую, избалованную, ленивую и пассивную личность. Продолжаю на тебя смотреть, пока ты не отводишь взгляд и не пытаешься похоронить себя в диванных подушках.

Когда я понимаю, что ты будешь слушать меня, выпрямляюсь и стою прямо с высокоподнятой головой, буквально и фигурально опустив свой нос на тебя.

— Мне не платят, чтобы я тебе нравилась, Джонатан, значит, я и не собираюсь этого делать. Мне платят, чтобы я научила тебя быть человеком. Как сидеть, стоять, говорить, принимать пищу, пить и думать не только как какой-то богатый и ленивый маленький ублюдок, но и как наследник многомиллиардной компании. Иначе, я не обратила бы внимание на тебя, Джонатан. Не посмотрела бы на тебя дважды. Я бы даже не потрудилась улыбнуться тебе, если бы встретила в баре или на улице. Ты источаешь некомпетентность. Всё твоё поведение и отношение говорит о том, что ты не имеешь даже малейшего дерьмового представления о том, как тебя воспринимают.

— Я думал, меня это не должно волновать, — ответил ты.

— Неправильно. Ты должен всегда знать, как тебя воспринимают. Нужно казаться уверенным в себе человеком, для которого мнения прохожих не имеют никакого значения. В итоге получишь постоянную уверенность, беззаботность и достаточное количество высокомерия, чтобы быть привлекательным.

Я указываю на тебя пальцем.

— А прямо сейчас, Джонатан, ты воняешь. Твоё дыхание протухшее, и ты слишком переоценил свой низкокачественный одеколон. Всё это отталкивает. Ни одна женщина никогда не захочет быть рядом с человеком, который забыл почистить зубы, прежде чем с ней встретиться. Это мнение моего органа обоняния. Ты почтительный и покорный, но крайне высокомерный. Не удосужился прочитать договор, который подписал, и даже не знаешь, на что именно согласился. Это говорит о том, что ты безнадёжно ленив и абсолютно некомпетентен. У тебя нет манеры держаться, отсутствует осанка. У меня нет желания провести ещё хоть одно мгновение в твоей компании. Ты надоел мне с разговорами о футболе и обо всём остальном. Одним словом, Джонатан Картрайт, ты жалок. Мы закончили.

Я указала на дверь, и ты разгневанно поднялся с места.

— Вы не имеете права так со мной разговаривать.

— Безусловно, имею. Ты мне не нужен. У меня список очередности клиентов на два года длиной. Я не искала тебя; твой отец нашёл меня, потому что ты безнадёжен. Твой отец теперь... личность. Когда он входит в комнату, люди это замечают. Когда он говорит, его слушают. Да, частично это можно списать на то, что он один из самых богатых мужчин в стране. Но как ты думаешь, он заработал своё богатство? Сидя без дела и смотря футбол? Двигаясь вперёд без усилий, сидя на шее своего отца? Нет! Он привлекает внимание и уважение своими заслугами. Ты... нет.

Я поворачиваю ручку двери, распахиваю ее, жестом указываю на фойе и лифт.

— Уйди, Джонатан, и не утруждай себя возвращением, по крайней мере, пока не изучишь основные правила гигиены. Я уже молчу про умение вести интересный разговор.

Ты уставился на меня со злостью, смущением и болью в глазах. Конечно же, ты ненавидишь сравнение со своим отцом, но только потому, что знаешь — такие сравнения обнажают все твои недостатки.

Закрыв за тобой дверь, и лишь когда услышала, что двери лифта открылись, а затем закрылись — я позволяю себе резко отпрянуть от двери, дрожа от нервов и судорожно дыша. Я только что оскорбила сына одного из самых влиятельных мужчин в мире.