– А если ночью присниться, или вечером, перед сном. Вы же не будете круглосуточно сидеть возле меня, а другие больные как?

Михаил Якимович встал, задумчиво посмотрел на девочку, и прошёлся по комнате. Алеся с интересом следила за ним. Ей хотелось узнать, сколько времени она здесь пробудет, но решила, что спрашивать об этом ещё преждевременно. Сначала надо всё вспомнить, ну а потом готовиться к выписке. Плохо, что родителей она не будет видеть.

– Скажите, а родителям когда вы разрешите меня навестить?

– Алеся, давай договоримся, в первую очередь-здоровье, а потом.... Видишь, если в процессе лечения выяснится, что встреча будет полезной, то с премногим удовольствием. А сейчас – отдыхай. Да, за твоей палатой закреплена медсестра Валечка, она немногим старше тебя. С ней, в основном, и будешь общаться. И ещё: у нас не принято ходить пациентам по палатам. Поэтому не обессудь, дверь изнутри не открывается. Смотри телевизор, заказывай любые книги, будет с тобой заниматься наш больничный преподаватель. Кстати, ты в каком классе училась?

Девочка удивлённо посмотрела на него, но, решив, что он, таким образом, проверяет её память, не стала отправлять его к маме, и ответила, что в девятом. Врач, ещё немного поговорив о разных пустяках, вышел, Алеся снова попыталась подняться, но это ей не удалось. Тогда она, увидев на тумбочке пульт управления, включила телевизор. Каналов было много, но, почему-то, везде разговаривали на иностранных языках « Спутниковую антенну поставили. Круто живут. Интересно, неужели моим родителям придётся за всё, за это платить?» Родители Алеси считали себя средним классом, и она постоянно с ними спорила, доказывая обратное. У них была трехкомнатная квартира, дача на берегу Оби, подержанная иномарка. Отец работал в строительной фирме заместителем директора, мать – главным бухгалтером на заводе. Получали они неплохо, но в семье свободных денег не было. Старшая сестра, Ира, училась на платном отделении Новосибирского государственного университета. Её подружки неоднократно ездили с родителями, да и самостоятельно отдыхать за границу. Ира постоянно муссировала тему отдыха дома, на что отец ей отвечал, что у них с мамой старенькие родители, и что им надо помогать: « Вот когда ты начнёшь работать, тогда и сможешь отдыхать, где тебе хочется». Алеся поддерживала сестру, но только из-за солидарности, её абсолютно не тянуло за границу. Но в её классе учились девочки из действительно состоятельных семей, и возле них девочка иногда ощущала себя гадким утёнком. Это было неприятное ощущение, она злилась на родителей, считая их утверждение голословными. В этом она преуспела до такой степени, что сама в этом нисколько не сомневалась. Родители, понимая эту проблему вечного конфликта « отцов и детей», к таким разговорам относились спокойно. Они старались дать девочкам всё-то необходимое, отсутствие чего в подростковом периоде может породить массу комплексов. Девочки одевались со вкусом, в школе и университете участвовали в общественной деятельности. Дома у каждой была своя комната, компьютер на двоих, Ира совсем недавно получила водительское удостоверение, и отец иногда ей разрешал брать свой автомобиль. Алеся любила своих родителей, а также дедушек и бабушек. Где– то там, в глубине души, она понимала, что ей с родителями повезло. Не каждая мама может быть дочерям лучшей подружкой, да и не каждый отец может позволять детям пользоваться своим автомобилем. Кстати, отец обещал дочерям подарить подержанную «девятку» после её совершеннолетия. Алеся размечталась, видя себя за рулём «девятки», и незаметно уснула. Михаил Якимович в это время разговаривал по телефону, если бы его услышала Алеся, то очень бы удивилась.

– Нет, она совершенно не помнит, как её захватили. Обследование мы ещё не проводили . Да, собираюсь перевести в общую палату. Сколько дней она пробудет в изоляторе? Не знаю, после обследования станет известно.

Врач положил трубку, немного подумал, закурил и подошёл к окну. Из окна открывался прекрасный вид на залив. Здание располагалось на берегу Обского залива. Когда-то здесь размешался санаторий, но в смутные времена перестройки и «прихватизации» это, и другие помещения санатория успешно приватизировал оборотливый главврач.

Поговаривали, что за ним стоит очень могущественная преступная группировка, но доказательств никаких не было. В первые годы санаторий еще принимал больных на лечении, но со временем сформировался как место отдыха толстосумов. Было престижным для солидной фирмы провести здесь презентацию или отметить какой-то праздник. Но, со временем, визиты взрослых сюда прекратились, и санаторий обрёл своё теперешнее состояние. Персонал знал об истинном назначении санатория, но предпочитал, даже в разговорах между собой, на эту тему не разговаривать. Здесь собственная жизнь, да и жизнь родных, ценилась выше баснословных заработков. Михаил Якимович здесь работать начал недавно. Амбициозный выпускник мединститута, он попался на глаза прежнему главврачу в поликлинике, когда тот заскочил в гости к своему корешку, преуспевающему травматологу. И очень удивился, застав в его кабинете молодого наглеца, вальяжно расположившегося в кресле хозяина кабинета. Сам хозяин в это время в чём-то смущённо перед ним оправдывался. Не вдаваясь в тонкости, главврач выгнал наглеца из кабинета и, порешав свои вопросы, засобирался домой. Но как он удивился, когда на выходе его взяли под ручки два накачанных молодца и отвели за угол. Ещё больше он удивился, увидев там своего нового знакомого. Однако, каким большим было разочарование Михаила Якимовича после того, как главврач перекинулся пару фразами с его подручными. Те изменились прямо на глазах и, извинившись перед главврачом, спросили, что делать с этим молодым врачом. Ничего не понимая, тот смотрел, как гость, с кем-то переговорив, подходит к нему.

– Ты, если собираешься наводить разборки, то хоть поинтересуйся, кто перед тобой стоит. – Немного помолчав, главврач отвесил ему пощёчину и, невесть откуда взявшиеся качки быстренько усадили врача в машину гостя. Потом, в санатории, после не продолжительной беседы с, так и не представившимся, собеседником, Михаил Якимович согласился работать здесь. Впрочем, другого варианта у него не было. Он быстро освоился и, вскоре, уже занимал кабинет своего предшественника, который, изредка наезжая, убеждался, что нашёл достойную замену.

Полюбовавшись видом из окна, главврач подозвал медсестру и наказал ей глаз не спускать с новой пациентки.

– Ты должна выяснить, что помнит и чего не помнит девочка. И поручи Олегу привезти её медицинскую карточку. С завтрашнего дня начинаем с ней работать. Да, если она действительно не помнит, как сюда попала, переводи её в третью палату.

Валечка, молоденькая медсестра, но уже успевшая получить судимость за продажу наркотических лекарств, кивнула головой, и пошла в палату Алеси. Там, усевшись в кресло, включила телевизор и начала машинально поедать фрукты. Спешить ей было некуда.

– Ну, как ты мог его упустить,– Роман выглядел по настоящему расстроенным Завтра пойдёте вместе с Алёшей, и, смотрите, чтобы на этот раз просекли все его контакты. Сейчас о том, что я накопал. Да будет вам известно, что в городе уже пропало не менее пяти мальчиков и девочек. Возможно, некоторые из них просто сбежали из дому, но, что очень интересно, пропавшие мальчик и девочка жили в Академгородке. Ты, Андрей, надеюсь, знаешь, что Игорь проживает в верхней зоне Академгородка.

– Знаю, он недавно туда переехал, и. насколько мне известно, собирался в десятый класс переходить в пятую гимназию. Он там рядышком живёт. Слушай, Роман, а как ты об этих пропажах узнал?

– Очень просто, я пошёл к нашему участковому и, рассказывая о своих догадках по этому поводу, незаметно для него, выяснил все эти факты. Ничего в этом сложного нет, больше головой думать надо. Андрей, ты с родителями Алеси встречался?