ВОПРОС: Ваше задание начальникам УМВД собирать сведения о составе партийных и советских работников, о недостатках в работе партийных органов разве не указывает на то, что это была попытка поставить органы МВД над партийными и советскими?

ОТВЕТ: Безусловно, я поступил неправильно. Этого я не должен был делать, но исходил из лучших побуждений, чтобы представить материал в ЦК партии.

Протокол прочитан, записано все правильно.

Л. Берия

Допрос окончен 9 июля 1953 г. в 22 часа 35 минут.

Допросил: Генеральный прокурор СССР

При допросе присутствовал и вел запись протокола: Следователь по важнейшим делам Прокуратуры СССР

Верно: [п.п.] Начальник Особого сектора

Р. Руденко

Цареградский

Гасиева

РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 171. Д. 464. Л. 14–18. Копия. Машинопись.

Протоколы допросов Людвигова Б. А. и Мамулова С. С. от 8 июля 1953 г.

Товарищу Маленкову Г. М.

Представляю копии протоколов допросов арестованных:

1. Людвигова Б. А. от 8 июля 1953 года,

2. Мамулова С. С. от 8 июля 1953 года.

Приложение: на 12 листах.

[п.п.] Р. Руденко

10 июля 1953 года

№ 14/ссов

Протокол допроса арестованного

8 июля 1953 года, гор. Москва. Военный прокурор Главной военной прокуратуры подполковник юстиции Купцинов сего числа допросил арестованного

Людвигова Бориса Александровича (биографические данные в деле имеются),

который на поставленные вопросы дал следующие показания:

ВОПРОС: Подтверждаете ли вы ранее данные показания о преступной деятельности Берия, направленной против партии и советского правительства?

ОТВЕТ: Да, свои показания о преступной деятельности Берия, направленной против партии и советского правительства, данные мною 1–4 июля 1953 года, я полностью подтверждаю.

Я подтверждаю, что Берия, как это показывают факты, на протяжении длительного периода, еще при жизни вождя партии, проводил двуличную, неискреннюю и, по существу, лицемерную политику по отношению к партии и ее вождю. И если Берия при жизни вождя прикрывался маской уважения и преданности вождю, то после его смерти Берия показал свое истинное отношение к нему, стремясь принизить его роль и значение для Советского государства, поносил его и допускал кощунственные высказывания. После марта 1953 года я не слышал от Берия ни одного слова или высказывания о вожде партии, которое не сопровождалось бы раздражением, а иногда и озлоблением.

Как я уже показал, Берия насмехался над некоторыми лицами, как, например, над Шария, который восхищался делами вождя. Берия говорил, что Сталин за последнее время делами не интересовался, ничего не делал и что все вопросы государства Совет министров решает без него. Был случай явно клеветнического выпада со стороны Берия по адресу вождя партии, когда он назвал его «великим фальсификатором».

Собственно, еще при жизни вождя Берия тоже стремился принизить его роль как руководителя и теоретика коммунистической партии и Советского государства. В подтверждение этого можно привести следующий пример. Когда проходил XIX съезд Коммунистической партии Советского Союза, я готовил для Берия проект речи, с которой он должен был выступить на съезде. В этой речи я подчеркнул историческое значение труда Сталина «Экономические проблемы социализма в СССР» и сослался на открытие им основного экономического закона капитализма и основного экономического закона социализма. Прочитав эту часть речи, Берия в присутствии Ордынцева, а затем и в моем присутствии, стал доказывать, что Сталин эти законы не открывал и нечего их было открывать и обосновывать, так как они уже давно, еще до него, были открыты и сформулированы Марксом. Это была явная попытка ревизовать учение вождя со стороны Берия, который, несмотря на мои упорные возражения и обоснованные доводы, продолжал настаивать на своем и согласился с нами уже после того, как в печати появились многочисленные отзывы об этом труде Сталина.

После смерти вождя партии и Советского государства Берия резко изменился. Он не только стал критиковать и поносить вождя партии, но изменил свое отношение к Центральному комитету партии и ее руководителям. Берия стал заносчив, стремился подчеркнуть свою особую роль в решении государственных вопросов и стал считать себя наиболее влиятельным государственным деятелем страны. Берия совершенно переродился и повел линию противопоставления органов МВД Центральному комитету партии и правительству.

Я могу это подтвердить следующими примерами: во-первых, Берия заявлял о том, что в нашей стране, дескать, не должно быть двух хозяев – двух властей: партийной и советской. Руководствуясь этим взглядом, который может также подтвердить Ордынцев, Берия стал отгораживать Министерство внутренних дел от Центрального комитета, ведя линию на противопоставление министерства ЦК КПСС.

В частности, Берия стремился проводить мероприятия по линии МВД, минуя Центральный комитет, игнорируя его и не ожидая его согласия и одобрения. Я имею в виду мероприятия по реорганизации органов МВД и сокращению войск пограничной охраны, когда Берия подписал приказ по этому вопросу и разослал для исполнения, а докладную записку в ЦК о проводимых мероприятиях задержал. Я имею также в виду составленную по распоряжению Берия записку в ЦК на значительно заниженное количество руководящих работников МВД, подлежащих утверждению Центральным комитетом. Это сделано с той целью, чтобы многие руководящие работники МВД краевого, областного, республиканского значения и даже центрального аппарата могли назначаться, утверждаться и смещаться властью министра внутренних дел, минуя ЦК и без его согласия.

В погоне за большей популярностью и в стремлении нажить себе политический капитал Берия стремился влезать в любые вопросы политической и государственной жизни страны и всюду показать свою особую роль в решении многих вопросов. При этом представляемые Министерством внутренних дел записки в Президиум ЦК по конкретным вопросам он часто сопровождал требованием обязательно рассылать его записки вместе с решениями ЦК секретарям ЦК республик, краев и областей, чтобы показать, что это именно его решение принято в ЦК.

Берия стремился показать, что это по его требованию был отстранен от поста секретаря ЦК КП Украины Мельников, что он, Берия, сыграл важную роль в амнистировании заключенных, заявляя, что «я освободил миллион».

Часто вмешиваясь не в свои функции, Берия, по существу, подменял Центральный комитет, игнорировал его. Так, например, Берия, минуя ЦК, вызывал к себе в МВД секретаря ЦК КП Литвы Снечкуса, секретаря ЦК КП Эстонии Кэбина, представителя Белоруссии Зимянина. По этим же мотивам работники Министерства внутренних дел, минуя ЦК, занимались вопросами деятельности Министерства культуры, вопросами восстановления еврейского театра, организации еврейской газеты, разработкой положения о порядке награждения орденами и т. д. При этом, разрабатывая положение об ордене В. И. Ленина, Берия не считал этот орден в качестве высшей награды и в целях принижения его значения и исторической роли великого Ленина пытался учредить новый высший орден «Орден Народной Славы», а также республиканские ордена культуры.

Игнорируя Центральный комитет, Берия, располагая всевозможной информацией, представляющей интерес для ЦК, не посылал ее туда. Так, Берия не сообщил в ЦК о задержанной в июне этого года японской шхуне, в которой находились подозрительные японские пассажиры. Не сообщил в ЦК о задержанном американском гражданине, приплывшем на наш остров Большой Диомид в районе Аляски. Не сообщал также о систематических переходах наших границ иранскими гражданами, совершавшихся в индивидуальном и групповом порядке.