В земле Ростовско-Суздальской, наконец, явилось несколько самостоятельных, независимых друг от друга княжеств. Относительно этих княжеств, самое незначительное – княжество Московское становится этнографическим и политическим центром земли русской: всея Великие и Малые и Белые Руси. Москва является выразительницей стремлений племени великорусского. Посредством Москвы это племя получает первенство в русской земле, посредством Москвы начало единовластия укореняется на Руси и объединяет ее разрозненные области.

Таким образом, история Ростовско-Суздальской земли составляет пролог к истории Московского государства.

Изучение корней, зародышей всех исторических явлений сопряжено с большими затруднениями. Затруднения эти усложняются еще больше при анализе этнографических и политических элементов великорусского племени, историческая физиономия которого до сих пор еще не выработалась в определенный тип.

Вполне понимая эти затруднения и, вместе с тем, сознавая недостаточность наших собственных сил для всесторонней разработки истории Ростовско-Суздальской земли, – мы ограничиваемся на первый раз представлением вниманию читателей «очерков из истории этой земли».

Предлагаемая работа, согласно трем главнейшим явлениям исторической жизни Ростовско-Суздальской земли, выставленным выше, – распадается на три части:

В первой части, состоящей из первой главы, мы сгруппировываем материал, на основании которого, по нашему мнению, возможно, будет впоследствии восстановить исчезнувший народец мерю. Этот народец, который причисляется учеными к обширному чудскому, или финскому, племени, заселявшему с давних пор северо-восток Европы, – обитал в верховьях Волги. Путем колонизации славян среди мери мало-помалу стала образовываться та ячейка, которая с течением времени выросла в племя великорусское.

Вторая часть (главы II и III) рассматривает зарождение элементов гражданственности в Ростовско-Суздальской земле: власти князя и христианства, и дальнейшее колонизационное распространение великорусского племени на восток. Часть эта обнимает собою всю Ростовско-Суздальскую землю, с утверждения в ней «мужей» первого князя Рюрика до нашествия татар – эпохи, около которой обособился старейший город земли Ростов в отдельное княжество. В этой части мы старались обратить наше внимание преимущественно на условия, при которых зачалось и развилось начало единовластия.

В третьей части (главы IV и V) излагается внешняя и внутренняя история Ростовского княжества и его уделов. Мы старались изложить эту историю настолько подробно, насколько позволили нам источники, бывшие в нашем распоряжении.

Задача нашей работы, таким образом, может быть сформулирована в следующих положениях:

1. Дать группировку материала для восстановления мери.

2. Представить попытку на посильное уяснение элементов гражданственности Ростовско-Суздальской земли до обособления в этой земле отдельных княжеств.

3. Изложить, по возможности подробно, историю старейшего из этих княжеств, княжества Ростовского.

Как мы выполнили нашу задачу – судить не нам; но мы желаем надеяться, что ученые специалисты простят нам невольные промахи и что критика укажет на наши ошибки.

Д. К.

Казань, 10 января 1872

Чудское, или финское, племя и его ветви. – Его название, происхождение и историческое значение. – Известие о северо-востоке Европы у греков и римлян. – Сведения о финнах у римлян, немцев, скандинавов и арабов. – Свидетельства Нестора и других наших летописцев и былин. – Чудской народец меря и его распространение. – Данные для восстановления мери: а) из свидетельств позднейших письменных источников; – b) из рассмотрения особенностей теперешнего великорусского населения губерний Ярославской, Костромской, Владимирской и Московской; – с) из аналогии с мордвой и черемисами; – d) из курганных раскопов и археологических находок. – Несколько предположений о языке, религии и быте мери. – Соседи ее чудского и славянского племени и литовский народец голядь. – Колонизация славян среди мери и главнейшие ее виды. – Древнейшие колонизации. – Возникновение Ростова

«Первые насельници в Ростове – мери, в Белоозере – весь», – говорит Нестор, определяя таким образом аборигенов Ростовско-Суздальской земли¹. Меря и весь, по исследованию ученых, принадлежали к значительному чудскому, или финскому, племени, с издавна населявшему северо-восток Европы. Оба эти народца, и меря, и весь, – не существуют теперь, и нам, для того, чтобы прийти относительно их к каким-нибудь результатам, необходимо прежде всего взглянуть вообще на племя чудское в его совокупности.

Чудское племя, бывшее некогда одним из элементов формации великорусской народности и сохранившееся в настоящее время в разбросанных и разобщенных друг с другом народцах – представляет еще почти непочатое поле для исследователя. Остается желать в будущем более и более точных изысканий, наблюдений и исследований для того, чтобы наука могла окончательно уяснить историческую судьбу чудского племени. До сих пор, несмотря на многое, что уже сделано учеными-финнологами, какой-то непроницаемый туман лежит на всем финском вопросе, густая мгла скрывает от пытливого взора исследователя истинное значение финнов в истории нашего народа, истинную роль чудского племени в развитии новейшей европейской культуры. За недостатком положительных данных, непреложных фактов мы поневоле должны довольствоваться гипотезами, предположениями; за отсутствием прямого ответа на вопросы весьма важного свойства, восстающие пред нами, мы должны удовлетворяться гаданиями. Отчего же происходит этот туман, отчего является эта мгла? Ответы на эти вопросы следует искать в трудности историко-этнографических исследований вообще и в трудности таких исследований на русской почве в особенности.

Самая главная, непреоборимая трудность для историко-этнографического исследования России, для распознавания и анализа всех различных народностей, когда-то живших и теперь живущих на нашей территории, заключается в природных условиях русской земли: «На громадной равнине северо-восточной Европы, – говорит С. В. Ешевский, – сталкивались и перемешивались представители самых различных ветвей человеческого рода. Здесь не было физических преград к их смешению, не было условий для замкнутого, изолированного существования, тех условий, которыми, например, объясняется на Кавказе вековое сожительство на весьма тесном пространстве нескольких различных по происхождению племен в их первобытной чистоте со всеми особенностями языка и быта»². Толстым слоем легли на этой равнине племена друг на друга, сплелись, срослись одно с другим такими причудливыми путами, что определять строго и точно грань между ними, проследить сплетения этих путей нет никакой возможности. Эти этнографические формации не поддаются точному анализу и строгой научной систематизации так же, как не поддаются этому анализу и этой систематизации напластания и формации геологические.

Другое затруднение в этих исследованиях, являющееся, с одной стороны, неизбежным результатом первого затруднения, а с другой – объясняющееся многими иными причинами, заключается в недостаточности и неточности предварительных ученых работ, археологических и лингвистических наблюдений над современным нам бытом народа: над обычаями, праздниками, обрядами, поверьями. Наша археология ступает еще неверными шагами, как ребенок, только начинающий ходить; изучение племенных наречий и местных говоров едва только начинается; а давно ли обращено серьезное внимание на изучение народного быта, этого наилучшего комментария археологии, на собирание песен, сказок, поверий? Между тем, это изучение с каждым годом делается все труднее и труднее: обычаи вымирают, песни и сказки меняются, поверья забываются.