Судьба не ведает клише,
Сплетая свой сюжет.
Сегодня – вечер на душе,
А завтра – вновь рассвет.
Пусть кто-то что-то недодал:
Счастлив не тот, кто сыт.
Чем дольше я поголодал,
Тем лучше аппетит.
Нам от ударов не уйти.
Пускай, упав на дно,
Я потеряю все пути.
Пускай! Но все равно
В последний путь, закрыв глаза,
Меня не провожай.
Сегодня – ливень и гроза,
А завтра – урожай.
Разбитых не люблю корыт
И верю лишь в любовь.
Сегодня в землю я зарыт,
А завтра – вырос вновь.
Множество правд
Все истина, где б ни жила:
Хоть в хижине, хоть во дворце.
Вокруг лишь одни зеркала,
Их чем-то завесят в конце.
И каждый по-своему прав:
Идущий наверх и ко дну.
Но только из множества правд
Тебе надо выбрать одну.
Потаенные реки
Мостом и плотиной не взнуздана сроду,
Подстилкой ни разу не бывшая броду,
Неведомой людям подземной дорогой
Гуляет, как кошка, вода-недотрога.
Но если ковром расцветает живое,
Бросаясь под ноги зеленой травою,
А где-то – самум над барханом пустынным –
Все это лишь отзвук течений глубинных.
Пускай неподвижны бесстрастные своды –
Бурлят и клокочут подземные воды.
Все в мире непросто. В любом человеке
Незримо текут потаенные реки.
Манекены
Они, как Барби или Кены,
Правдоподобны и похожи;
Идут по жизни манекены,
Улыбкой лица искорежив.
Их идеальные фигуры
Стыда не ведают и краски.
На них гламурненькие дуры
Завистливо таращат глазки.
Они в толпе неотличимы,
И, к сожалению, все чаще
Мы, к ним спеша, проходим мимо
Людей живых и настоящих.
Не расплескать
Сгорит – из пепла не зови:
Не зря отмерен срок свечам.
Не расплескать бы нам любви
По каплям и по мелочам.
И, может, Бог иль кто там есть
Не скажет: «Что ж, живи опять».
Но все ж, пока еще мы здесь,
Нам век бы свой не расплескать.
Рассыплюсь
Неплохо было б на песке валяться
И созерцать – без спешки, без истерик –
Как волны пенный флаг капитуляций,
Вновь отступая, выбросят на берег.
Да только я и сам – волна всего лишь:
Ударившись о землю, я рассыплюсь
На брызги слез, что ты себе позволишь,
На пену слов и голоса осиплость.
Другое Место Дж. Б. Пристли
Я в сонном царстве сытых тел,
Где словно вечная сиеста,
Где вместо красок – бледный мел…
А я б хотел
в Другое Место.
Здесь льют бездонные дожди,
Мужчины рыхлые, как тесто,
А жены – в вечных бигуди…
А я б хотел
в Другое Место.
Там люди те же, но не те,
Там ждет меня моя невеста.
О, как бы я туда б хотел!
Но где оно,
Другое Место?
И грянул гром
Судьбу народов и людей
Вершит не Бог и не злодей.
Она висит на волоске.
Она – рисунок на песке.
Легла песчинка чуть не так –
Врагом стал друг, и другом враг.
Упала капелька дождя –
И нет всесильного вождя.
Взмахнула бабочка крылом –
И все не так… И грянул гром…
Движение
В болото – взгляд с презрением,
Любуемся – рекой.
Ведь жизнь – всегда движение,
А вовсе не покой.
Корабль не делай пристанью,
Держи открытой дверь.
Верь тем, кто ищет истину.
Тем, кто нашел – не верь.
Настоящее
Несчастный ли горе мыкает,
Творит ли счастливый гений,
А время идет владыкою
Под вечным дождем мгновений.
И только ухватишь за плащ его,
Как тут же меж пальцами брызнет
Стремительный миг настоящего,
Летящий со скоростью жизни.
Гора и долина
Высоко возносилась гора,
Рядом с ней простиралась долина,
И сказала гора ей: «Сестра!
Что же ты прозябаешь доныне?
Будь как я: гордо к небу тянись,
Чтоб на тучи глядеть сверху вниз!
О горах пишут песни поэты,
А долины никем не воспеты».
Отвечала долина ей в лад:
«После ливней из туч по весне
Все ручьи запоют, зазвенят,
От тебя убегая ко мне».
Где финиш?
Старт. Вперед! Дистанция отмерена,
И награды ближе с каждым метром…
Так в ушах гудел самоуверенно
Новичку коварный голос ветра.
Опыт в паре с возрастом не радуют:
Путь извилист – взглядом не окинешь.
Я петляю, задыхаюсь, падаю,
И не знаю: где же он, мой финиш?
Из чужих страниц вырезаю буквы
Из чужих страниц вырезаю буквы,
Но в чужих руках не поется горнам,
И ведь сколько б тех ни ломали рук вы,
Все равно одна перехватит горло.
Непохожа тень на источник тени,
И обман зеркал не узнаешь сразу.
Потянуть бы нить из чужих сплетений,
И в мозгу своем победить заразу.
Отсекая все, что казалось лишним,
От своей души, заточённой в бездну,
Я на миг себя возомнил Всевышним,
Краткий миг пред тем, как совсем исчезнуть.
Одна жизнь
1. Ему бы только спать… Да грудь еще.
Но – улыбается на ласку.
А я качу вперед и в будущее
Машину времени – коляску.
2. Белый дым изогнул лебединую шею,
Зябко прячет ее под крылом у земли.
– Что сынок?
– Пап, когда же я стану большее?
Белый пар изо рта, словно комикс, прочли
Те, кто смотрит на нас, даже если одни мы,
Притворяясь то облаком, то белым дымом.
3. Дни идут. Порой проходят мимо.
Жаль, что нам не избежать судьбы
Эскимо из тающего дыма,
Слизанного тучами с трубы.
4. «Не звонил опять сынок. Наверно, занят…»
Холодило кровь катетерное жало…
Только капельница редкими слезами
Эту душу в путь последний провожала.
Мотор сосет бензин похмельной жаждой
Мотор сосет бензин похмельной жаждой,
Шофер глазами к полосе прирос,
Мотается над выбоиной каждой
