Услышав про бледность, по инерции коснулась пальцами своего лица, и подумала, что неплохо было бы взглянуть на себя в зеркало. Может, там увижу и не себя вовсе, и все это, что творилось вокруг странный сон. А еще на языке вертелись вопросы. Про мой дальний путь, например. Определенно, даме было что-то известно обо мне такое, о чем пока я не догадывалась. Но задать прямой вопрос, где сейчас находилась или что это за место, не могла себе позволить, подозревала, что могу шокировать соседок. И поэтому не очень вслушивалась в их мало для меня значащие реплики, больше мысленно силилась сформулировать свой вопрос так, чтобы получить нужные сведения.

– Вы совсем расклеились с дороги, милая, – Ольга Ивановна поднялась из кресла, а я заподозрила себя в том, что в задумчивости ответила ей что-то невпопад. – Давайте-ка, девочки, пошли на выход. Виктории надо отдохнуть и прийти в себя.

Вся стая послушно поднялась, и одна за другой женщины потянулись в прихожую. Я пошла их проводить и, стоя в дверях, увидела, что из лифта вышел солдат в морской форме, держа в одной руке букет роз, а в другой объемный пакет, похоже, тяжелый. Дамы тоже заметили это явление и несколько замешкались на площадке перед моей дверью, любопытствуя, к кому направлялся матрос.

– Какую квартиру ищете, молодой человек? – встряла Ольга Ивановна.

– Двадцать пятую.

Все дамы дружно повернули головы в мою сторону. Я же перегнулась за дверь и посмотрела на табличку с номером. Там, действительно, была цифра двадцать пять.

– Посылка для Виктории Витальевны.

Я вздохнула и открыла перед ним дверь шире.

– Проходите.

– Вы, Виктория Витальевна Смирнова? – спросил он, уже переступая порог квартиры.

– Нет. Я, Ветрова. Вы, наверное, все же ошиблись.

– Милочка! Какая прелесть! – Ольга Ивановна хлопнула радостно в ладоши. – Вы еще не привыкли к новой фамилии. Молодой человек, это от кого посылка?

– От капитана первого ранга, Ивана Семеновича Смирнова. Велел отнести жене.

– Какая прелесть! – загалдели соседки.

– Молодожен проявил внимание к супруге! – заахала Ольга Ивановна. – Я всегда говорила, что из Ивана выйдет замечательный муж.

До меня дошло только то, что они говорят о Ваньке. Еще сообразила, что, наконец, узнала его отчество и фамилию. Уже кое-что. Слова же про мужа и жену неприятно напрягли, но урона психике не нанесли. Решила, что со всем разберусь постепенно. А на повестке стоял главный вопрос: куда меня занесло?

Я поспешила прикрыть входную дверь, чтобы спрятаться от чужого любопытства, и поспешила за матросом, который уверенно направился на кухню. У меня еще создалось впечатление, что, в отличие от меня, этот солдат уже бывал в этих стенах. Он тут же нашел банку под цветы и, наполнив ее водой, опустил туда розы. Затем принялся разгружать пакет. В нем оказались продукты, все необходимое, чтобы без лишений прожить дня три, не выходя из квартиры.

– Иван Семенович очень за вас беспокоится, – затеял матрос простой разговор, пока раскладывал содержимое пакета по полкам шкафов и холодильника.

– А, а… Подскажите, пожалуйста, где мы находимся?

Солдатик глянул на меня коротко, заморгал, но решил, что как человеку новому, мне можно было и почудить.

– В гарнизоне, конечно, – спокойно ответил, завершив свое дело, и отправился на выход.

– А, город? Город какой? – поскакала я за ним вприпрыжку.

Он не ответил, только плечами повел и был таков, скрылся в лифте. Вздохнув, закрыла за ним входную дверь и пошла осматриваться, раз уж судьба захотела, чтобы я здесь оказалась. Квартира была просторной, светлой. И еще стало понятно, что жил в ней холостяк. Все выглядело строго, никаких излишеств в виде ваз, покрывал, ковров и комнатных растений.

Когда добрела до ванной комнаты, смогла, наконец, увидеть себя в зеркале. Физиономия была моей. Это точно мое лицо отразилось. Действительно очень утомленное и немного бледное. Для поправки здоровья и настроения решила принять душ. Затем, обмотавшись полотенцем, прошла в спальню. Понаблюдала немного убранство этой комнаты, отметила, что оно ничем не выделяется из всей квартиры, сплошной аскетизм. Особенно осмотрела кровать и решила, что вполне сойдет, чтобы прилечь и отдохнуть. Только поискала новый комплект постельного белья в шкафу, напротив. Перестелила для себя любимой и с удобствами предалась сну.

Не думаю, что спала долго, максимум часа два. А проснулась, как от толчка, моментально и окончательно. И мне совсем не почудился чужой взгляд, меня действительно рассматривали, пристально и недружелюбно. Карие глаза цепко держали в обозрении и не хотели отпускать, даже когда проснулась и удивленно привстала в постели на локтях.

– Вы кто?

Смогла выдавить из себя, но ответа не получила. Напротив кровати, прямо в дверном проеме спальни стояла молодая женщина. Возможно, моя ровесница, и смотрела на меня очень неприязненно. Я бы даже сказала, что она питала ко мне ненависть. Может быть, поэтому решила не заговаривать с ней больше, а подождать, что будет дальше.

– Так вот ты какая! – она поправила темную челку, падающую на глаза, а затем скрестила руки на груди. – Победительница, хренова!

Если бы она не была так зла и не внушала бы мне в ту минуту беспокойства, я назвала бы ее красавицей. Высокая и статная, модное силуэтное платье выгодно подчеркивало женские формы. А ее лицо, если бы только не гримаса презрения и ненависти, то правильными пропорциями могло бы поспорить с великими творениями живописцев.

– Уж и не знаю, имели ли вы право вот так входить в эту квартиру, без звонка и без стука…

В этот момент женщина подняла вверх левую руку, разжала кулак и продемонстрировала мне зажатые там ключи. Возможно, это должно было что-то объяснить, но только не мне.

– И все же. Вы знали, что застанете меня здесь, и не потрудились нажать кнопку звонка.

– Что теперь? Что ты можешь сделать, грязная сучка?!

– Это уже слишком. Не знаю, кто вы и кто дал вам право…

– Не знает она! А мужика чужого, как уводить, знала?! Как в постель к нему прыгать, знала?

– Послушайте! Как вас там?! Выйдете из спальни немедленно, мне одеться надо.

– Давай, давай, вылезай из-под одеяла. Посмотрю на тебя! Понаблюдаю, чем ты его взяла. Очень мне интересно, что у тебя такого есть особенного.

– Вы пройдите в гостиную, дама. Там поговорим. Да, что бы вас… Ну, и ладно, черт с вами, стойте себе.

Пришлось откинуть одеяло и выбираться из постели под ее жгучим взглядом. Но только сделала шаг в сторону своих вещей, как эта мегера с возгласом «ах ты гадость такая», как с боевым кличем, бросилась на меня, в три прыжка приблизилась и вцепилась в волосы. Ухватив меня за длинные густые пряди, она принялась трепать мою голову из стороны в сторону и пригибать к полу все ниже и ниже. От боли я взвыла. Эта хулиганка подвывала, хотя мне ни разу не удалось вывернуться и наподдать ей или хотя бы как-то ослабить ее хватку.

– Эй, вы! Стоять! Чтоб вас! А, ну, прекратить! Немедленно! – загудел где-то сверху мужской бас. – Вот, я вас сейчас!

Меня еще потрясло, потрепало, больно дернуло, а потом, наконец, отпустило. Когда смогла распрямиться и откинуть с лица всклокоченные волосы, с удивлением заметила новое действующее лицо. Мужчину, возраста старше среднего, с сединой в черных волосах. Телосложение у него было крепкое и внушительное. И, конечно же, в морской военной форме. К этому я уже начала привыкать, в последнее время, что ни мужчина, обязательно военный моряк попадался перед глазами.

– Вы-то еще на мою голову, откуда? – в моем голосе не обнаруживалось почтения или благодарности к спасителю. – Здесь что, так принято, запросто заходить в любую квартиру без спроса?!

– Э-э! Там было открыто…

– И что? Теперь стучать не надо? И звонка там, наверное, нет? – я пыталась как-то пригладить волосы, но касаться головы было больно.

– Так вопили же! – растерялся мужчина.

– Может, и на помощь звали?