А страница эта в истории предопределена такой же, как у Китежа: его затопят воды.

Когда хан Батый наступал на землю русскую и дошел до слиянии рек Оки и Волги, разгромил он дружину князя Юрия у Малого Китежа и взял тот город, а люди русские ушли в керженские леса по тайным дорогам и тропам и укрепились во граде Китеже Великом, что стоял у озера Светлояр.

Хотел Батый нагнать и разгромить войско русское, да потерял след – глухи керженские леса. Тогда стал искать он проводника для своего войска. Хватал людей, а потом пытал их, но никто не выдавал дороги к Китежу Великому.

Попал в плен к Батыю и Гришка Кутерьма. Не выдержал он пыток и провел врагов ко граду Китежу Великому.

Произошла битва у стен города. Весь день бились ратники, и только на закате битва утихла, так как некому стало сражаться с монгольцами. Все защитники Великого Китежа полегли на поле битвы.

Но не получил хан Батый города. Стал город с той памятной поры невидимым для человеческого глаза.

Говорят люди, что если очень верить, то можно услышать звон колоколов.

Говорят, что этот город живет и по сей день.

Прошло несколько лет со дня той встречи в Шадрине со стариком Авдеевым.

Мой отец работал над книгой «Град Китеж». Он хотел собрать под одной обложкой самые яркие записи всех сюжетов, которые касались так или иначе Китежа. И здесь же фрагменты повестей и стихотворений, связанных с легендой, работы исследователей.

Я, в ту пору уже ставший студентом, сидел вечерами в библиотеке, переписывая для будущей книги старые журнальные статьи.

Сказать честно, публикации XIX века были в массе довольно однообразны. Очередной автор рассказывал о том, как он приехал (или пришел) на озеро Светлояр, что он там увидел. Затем следовал обязательный пересказ известного сюжета легенды. И завершалось все обычно сдержанно-осуждающими фразами – речь шла о святыне «раскольников».

Интересно было посмотреть, с чего же начинаются по времени эти публикации о граде Китеже – там-то что писали?

Самый первый текст из найденных оказался датирован 1843 годом. Этот текст – пусть даже в каких-то выдержках, не целиком, – должен появиться и в той книге, которую готовлю я.

В пожелтевшем 12-м номере журнала «Москвитянин», страницы которого было перелистывать просто даже как-то страшно – не повредить бы неловким движением хрупкую бумагу! – была напечатана статья Меледина (инициалы его не указаны) «Китиж на Светлояром озере».

Тогда, много лет назад, она заставила вспомнить и Авдеева, и разговор в Шадрине.

Меледин сразу же интриговал читателей журнала:

«В Нижегородской губернии, в Макарьевском уезде, в 40 верстах от города Семенова, есть село Владимирское, Люнда тож. Близ села, за полем, красуется озеро Светлоярское, из которого вытекает небольшой источник; на юго-западной стороне от берега озера идет небольшая гора, если только называть горою всякую отдельную возвышенность…

Всякий бывший в этом селе, может быть, полюбовался бы зыбкими водами озера, а на горку эту и не обратил бы внимания. Но стоустная молва, разглашающая о ней дива дивные, подстегнула мое любопытство, и я решился посмотреть на нее и исследовать молву пообстоятельнее. Молва, несмотря на свои видоизменения, твердит единогласно, что под этой горкой скрыто сокровище, какое едва ли где и будет когда-нибудь.

Не подумайте, что это клад, зарытый Соловьем Разбойником, Стенькой Разиным или панами польскими… Здесь народ набожный и тленное богатство мира сего не считает сокровищем…

Окружные жители это место считают святынею, и их благоговение, издавна укоренившееся, не ослабевает, но усиливается: они утверждают, что в недрах земли под этим бугром есть город и что в нем доныне живут святые люди. Знатоки из окрестных жителей указывают приходящим даже части города. Под этими холмами, говорят они, городские стены; в том месте, где начинается углубление, большие ворота в крепость; под бугром на правой стороне соборы Воздвижения Честного Креста, подле него – Благовещения Пресвятой Богородицы, под бугром на левой стороне – Успения Божией Матери. Все эти храмы точно такие же, как Соборы этого имени в Ростове, Владимире и Муроме, и Малом Китиже, что на берегу реки Волги (Городце), потому, говорят они, что все эти города и соборы построены одним великим князем Георгием Всеволодовичем. Город Великий Китиж, по их словам, построен в 6676 году: он гораздо более Малого Китижа, занимал 150 сажен в длину и 100 сажен в ширину».

Меледин писал о том, что к озеру по праздникам собираются в ожидании чуда сотни паломников. «Люди благочестивые временами будто бы слышат там радостный благовест и звон Богослужения, иногда видят огонь от горящих свеч; при ударении же солнечных лучей озеро отражает тени церковных крестов… Рассказывают, что когда-то один пастух, заблудившись у этой горки, нечаянно попал в это подземное жилище и там видел величественных старцев. Проведя у них ночь, вместе с ними вкусил их хлеба, который, потому ли, что был чрезвычайно вкусен, а может быть, потому, что пастух был слишком голоден, так ему понравился, что он утаил себе кусок его. Пришельцу из верхнего мира не хотелось оставлять жилища этих подземных старцев – но святые не позволили ему оставаться у себя, потому что он попался к ним нечаянно, а не по желанию. Возвратясь в свое поле, он посмотрел украденный хлебец – но хлебец – оказался гнилушкой… И ныне многие проходят туда невидимым, сокрытым от нас ходом, войдет туда всякий, кто только непременно пожелает быть там, уйдет, не сказав никому, забыв все земное и не взяв с собою ничего – даже хлеба».

Автор этой первой статьи вскользь говорил про «книгу», которая есть у «грамотных людей», о загадочных события прошлого вокруг Светлояра.

В последнем абзаце статьи журнал нашел возможным упомянуть: все описанное – это «обычаи местных старообрядцев». А завершался текст совершенно неожиданным словом. Таким, что теперь его смущенно снимают все, кто эту статью перепечатывает. Говорилось о том, что обычаи эти интересны с точки зрения изучения старины, особенностей местного населения и… «юмористики». Может быть, редакция журнала, ожидая цензурных запретов на публикацию, желала перевести сказанное в другую плоскость, изобразить несерьезным все рассказанное Мелединым, превратить как бы в курьез и нелепость?

Статья была «дозволена цензурою». Но, вероятно, чиновник, написавший эту резолюцию, потом имел случай о ней всерьез пожалеть. Опасное слово «старообрядцы» было сказано. Речь шла – и это было ясно каждому думающему читателю – о святыне «раскольников». А их в ту пору еще преследовала официальная власть.

Как хорошо известно сейчас по архивным данным, статья, в самом деле, вызвала следственные действия. Было установлено, что ее автор – Степан Прохорович Меледин, житель города Семенова. Недавние публикации краеведов позволяют точно назвать годы его жизни: 1786–1865, но фотографии Меледина, вероятно, все-таки не существует. Знаменит этот человек в своем городе был тем, что создал общедоступную библиотеку. Затем именно его собрание книг стало фундаментом современной универсальной научной областной библиотеки в Нижнем Новгороде. Много раз сталкивался с тем, что, рассказывая о Меледине, пытаются сделать его бескорыстным подвижником, который не жалел сил и средств для просвещения народа. Вряд ли это было так. Меледин был торговым человеком. И библиотеку он создал платную: читатели платили за пользование книгами неплохие деньги. Нет-нет, я не осуждаю уважаемого Степана Прохоровича. Это только к тому, что он и сам бы не одобрил тех, кто приписывает ему не совершенные им подвиги.

Известно о Меледине и другое. Он был «коноводом раскола». Именно так написал о Меледине Павел Мельников, нам знакомый прежде всего как автор замечательных романов «В лесах» и «На горах».

Сейчас непросто было бы ответить, как относился к Меледину именно Мельников. Мы считаем его нижегородским писателем, на самом же деле его юность прошла в Семенове, очень в ту пору небольшим городе, где все были на виду. А уж Меледина знал каждый. Вероятно, Мельников хорошо представлял себе, о чем говорил.