Мужчина сделал единственный шаг, чтобы уйти с опасного места, но земля буквально расступилась под его ногами. Он с криком ухнул по самую грудь в открывшуюся подземную полость, и тут же стал задыхаться от невыносимого жара и удушливого дыма, вырвавшихся из пылающего подземелья. Он попытался вытянуть себя на поверхность слабеющими руками, захлёбываясь безумным воплем. Он цеплялся пальцами за сухую траву, чувствуя, как боль тысячью раскалённых крючьев раздирает его стопы и голени. Нос ощущал тошнотворную смесь из запахов жжёной плоти, горящей резины и торфа.

Руки смогли вытянуть тело по пояс из огненной ловушки. Разъедаемые слезами глаза успели заметить мечущееся в тени чудовище, когда последняя опора просела под тяжестью грузного тела. Николай Семёнович, обречённо всхлипнув, тяжело рухнул в нерукотворную преисподнюю. Последнее, что он заметил, захлёбываясь булькающим стоном дикой боли – это красивые рубиновые переливы раскалённых пластов торфа. Хищная пасть земли поглотила человека.

Серёга Мищенко обожал простые развлечения. Например, снять симпатичную девчонку у дороги, заехать на его любимое место в придорожном лесу, и утешить свою плоть прямо в салоне «лэндкрузера». Иные из его друзей считали Серегу чуть ли не экстремалом. Но ему просто было скучно заниматься этим в привычной кровати. Цветы, свечи, разговоры – всё это нагоняло на него тоску и апатию.

А тут всё просто, как у Карла Маркса: «товар, деньги, товар». Кроме того, сам процесс поиска и выбора жрицы любви неимоверно заводил Серёгу – вроде, как древний охотничий инстинкт просыпался. Не так, конечно, как у далёких предков, которые «умыкали девок у воды», но всё равно тонизирует.

Но этим вечером всё сложилось не так, как всегда. Припарковавшись в густой тени старых клёнов, Серёга дрожащими от нетерпения пальцами начал расстегивать брюки, как вдруг кто-то грохнул по металлу кузова со стороны багажника. Сергей дёрнулся от неожиданности, а его спутница сдавленно пискнула.

― Ой, что это?

Мужчина принялся шарить рукой под сидением, откуда с ликующим видом вытащил металлический прут.

― Что это? Не прикидывайся. Если это твои сутеры решили меня пощипать, я тебя вместе с ними уделаю.

― Что ты, у нас так не делают, ― девица заметно побледнела.

― Ладно, разберёмся, ― Серёга распахнул дверцу и вышел в предзакатный сумрак, словно кляксами, заляпанный чёрными тенями от кленовых крон.

― Эй, ну кому надоело на своих ногах ходить, покажись, ― Сергей нервно пошлёпывал по широкой ладони концом арматурины.

Внезапно, три чёрных, как безлунная ночь, фигуры, отделились от кленовых стволов, едва не заслонив своими огромными силуэтами столетние деревья, и быстро метнулись в его сторону. Сергей не стал рассматривать в подробностях странных существ, так как его мозг быстро сообразил, что «бодаться» с кем-то, кто обладает подобными габаритами, равносильно самоубийству. Единственный выход в такой ситуации – бежать.

И пока он был занят этими размышлениями, его мозг уже дал команду мышцам ног, и Сергей сорвался в неистовый бег, успев крикнуть своей спутнице:

― Беги, беги быстрей, дура!

За спиной оглушительно хлопнула дверца – значит, девчонка успела выскочить. Позади слышался шорох листьев и треск сучьев, будто жестокий шквал обрушился на рощу. Девушка уже бежала вровень с Сергеем, который, с непривычки, быстро стал выдыхаться. Теперь охотились за ним, и преследователи были уже совсем близко.

Рощица быстро закончилась, и убегавшие, как ломтики хлеба из тостера, выскочили на широкий луг, поросший высокой, по пояс, травой. Треск и шорох за спиной не стихали, но стали заметно отдаляться. Серёга оглянулся, и увидел, как хищные твари мечутся по кромке леса, словно сторожевые псы вдоль решётки вольера. «Так они из леса выйти не могут», ― сообразил он и остановился, пытаясь унять бешеную колотьбу сердца, и успокоить лёгкие, готовые лопнуть от напряжения.

― Стой, отдышаться надо, ― крикнул он перепуганной спутнице, которая тоже еле передвигала ноги от усталости. Сергей добавил:

― Похоже, они из лесу выйти боятся, ― он махнул рукой в сторону рощи, но там ничего не было. Лёгкий ветерок мирно шелестел листьями в зелёных кронах, и никаких громадных туш, в бешенстве раздвигающих стволы и ломающих сучья. В роще царили мир и спокойствие.

Высокая трава на лугу заволновалась от ветра. И вдруг, Сергей понял, что ветра-то и нет. Стоявшая позади девушка, тяжело дыша и срываясь на истерические всхлипывания, заговорила:

― Да что же за день такой сегодня? Кто же это такие? Я ещё…― она не успела закончить фразу, так как исчезла на глазах Сергея, резко рухнув в траву. Только тут он заметил, как по лугу движутся тёмные пятна, похожие на гребни спин огромных рыб, приплывших на запах крови.

― Эй, подруга, поднимайся. К дороге надо бежать, слышишь, ― Серёга безуспешно звал спутницу, но та не отзывалась. Он уже решил уходить без неё, так как страх перед колыханием травяных стебельков холодком колол вдоль позвоночника. Казалось, что он стоял по пояс в мутной, зелёной воде, по которой шла сильная рябь, вызванная движением множества голодных крокодилов.

Сергей в отчаянии швырнул, лихо закрутив, кусок арматуры в одну из спин, видневшихся из травы, но орудие отскочило, как от бетона, не причинив громадине вреда.

Любым способом, любым путём захотелось вырваться из травы, и Сергей побежал туда, где, по его мнению, должна быть дорога. Но не успел он сделать и пяти шагов, как ощутил мощный удар под коленки, который бросил его на землю, словно куль с мукой. Сергей попытался встать, но что-то мешало ему, заставив вновь удариться грудью о сухой дёрн. Он повернул голову и наткнулся на строгий взгляд девушки, прижавшейся щекой к земле.

― Эй, ты чего разлеглась? Вставай, надо бежать, ― Серёга подполз ближе, и попытался схватить девчонку за плечо, но ладонь сгребла только костистые стебли полыни. И тут мужчина заметил, что видит перед собой оторванную голову, не успевшей даже толком испугаться перед смертью, женщины. Сергей снова попытался встать на ноги, но, на этот раз, неловко кувырнувшись, ощутил дикий спазм боли. Он вновь упал.

Повернувшись на спину, Сергей взглянул, что же мешает ему встать. То, что он увидел, повергло его в шок – ноги не было. Всё, что было ниже колен, представляло собой жуткие окровавленные лохмотья. Только сейчас Серёга ощутил страшную боль, и взвыл, как ошпаренный пёс. Вместе с ужасом и болью, пришла странная досада. Первая мысль была о том, что теперь он не сможет нормально водить свой большой внедорожник.

И эта же мысль оказалась последней, так как Сергея мгновенно накрыла массивная туша, принявшаяся с тихим треском рвать его плоть и ломать кости. Жизнь покинула мужчину и, вслед за стихшим предсмертным воплем, растаяла над хаотично трепетавшей травой.

Солнце едва показало морковно-алую макушку над буйными зарослями озёрного камыша, а Вовка Серов уже с тихими всплесками веслил к прикормленному загодя месту. Резиновые уключины-петли одноместной надувной лодчонки тихонько поскрипывали, добавляя лёгкую дисгармонию к волнующей мелодии пробуждающейся с рассветом природы.

Вовка, Вовка – уже сорок восемь, а всё Вовка. Но Серов не обижался. Он нормально воспринимал подобную фамильярность, благо не так много общался с людьми, а свободные часы предпочитал проводить у воды, с удочкой в руках.

Тихо. Серов без единого всплеска утопил груз в тёмной воде у стены высокого камыша. Потом он аккуратно опустил наживку в намеченное место у самой кромки озёрной растительности, и приготовился терпеливо ждать энергичной поклёвки.

В зарослях за спиной периодически слышались мощные всплески, заставляя Владимира вздрагивать и возбуждённо вглядываться в трепетные круги на воде. «Ох и наловлю я сегодня», ― мысленно, чтобы не создавать лишнего шума, потирал ладони Вовка.

И вдруг, за спиной кто-то с шумом принялся раздвигать камыш и плюхать водой. «Вот чёрт, конкуренты! А у меня, кажется, поклёвка», ― раздражённо подумал Вовка. Он медленно обернулся: