Мы долго молчали. Таня, как мне показалось, даже задремала. Может, она тоже не могла уснуть, представляя нашу поездку, и думала, мечтала о чем-то таком... похожем и на мои мечты. Так пусть поспит, улыбнулся, подумав, я. Лишь бы мне самому не уйти в дрему на скорости.

Я крепче взялся за руль.

- Сереж, ты хорошо себя чувствуешь? - спросила Таня. Нет, она не спала, и, похоже, умела чувствовать, понимать мои мысли.

- Нет, все отлично!

- Мне показалось просто, что ты не выспался.

- Нет, я поспал. А вообще мы с отцом когда ездим на рыбалку, то всегда рассказываем друг другу разные истории, чтобы не было дремы. Может быть, ты расскажешь, почему так любишь куклы?

- Тебе это интересно, или чтобы не уснуть?

- Нет, ты не так меня поняла.

- Да всё в порядке, - ее смех прозвучал тихим ручейком. Я понял, что люблю слушать его больше, чем слова. - Куклы я собираю всю жизнь. Именно собираю, слово "коллекционирую" я очень не люблю. Оно, это слово, какое-то неживое, а куклы имеют душу, понимаешь. Их можно только собирать, как родственников на праздник. Я, когда возвращаюсь и смотрю на своих кукол у себя дома в Добринке, так и говорю: ну что ж, вся семья наконец-то в сборе. Искать куклы - это такая же страсть, как охота, рыбалка у мужчин, я так думаю. Но сравнивать вообще трудно, ведь мир кукол особенный. Даже такое понятие есть в ученых кругах - плангонология. Это и есть собирание кукол.

- Плангонология, - произнес я по буквам, подумал, что звучит как наука о болезни глотки, или гортани, вызванного курением наркотиков. Но, конечно, своим первым впечатлением от слова не поделился.

На обочине показался автомобиль ДПС, сотрудник держал в руках жезл, не сводя с меня глаз. Таня замолчала, думая, что нас остановят, но мы проехали дальше.

- Ну же, продолжай, - сказал я, - мне правда интересно.

- Так вот, у меня с детства было много кукол, и для них всех я всегда была самой хорошей мамой, любила и заботилась обо всех с одинаковой силой и преданностью. Шила для них одежду, шляпки, и у каждой куколки был свой гардероб, - она снова засмеялась именно так, как мне особенно нравилось. - Я портила мамины обрезы ради этого, но она никогда не ругалась, хотя я даже тогда знала, как она ценила эти материалы в то непростое время. У каждой моей куклы есть имя, - она помолчала. - Но все они остались там, дома в поселке, и я по ним сильно скучаю. Будто там осталась вместе с ними какая-то очень большая и значимая часть меня, самая лучшая и светлая, наверное, часть... Вот и сегодня мне почему-то приснилась кукла Вера, только она была живой девочкой, она смотрела на меня как-то грустно, расчесывала мне волосы и о чем-то пела. Это особая кукла семидесятых годов, ее выпускали на московской фабрике "8 Марта". Кукла Вера будто хотела мне что-то сказать.

- Наверное, чтобы ты была внимательнее в поездке, - засмеялся я.

- Может быть.

- Таня, ты не переживай только, ладно! Насчет дороги то есть. Я тебе, не помню, говорил или нет, но в прошлом я подрабатывал в такси, мне много приходилось ездить...

- Да уж, как не волноваться, ведь таксисты - такие лихачи, знаю-знаю! - она снова смеялась.

- Ко мне это не относится, - я выжал педаль газа, и на повышенных оборотах пошел обгонять фуру. Таня вжалась в кресло. - Это так надо, - сказал я, возвращаясь в свой ряд. - На трассе частенько приходится выезжать на встречную. Главное следить, чтобы впереди не было машин. Давай-ка еще расскажи что-нибудь.

- Про куклы?

- Можно и про них.

- Ну, чтобы еще такое рассказать... Знаешь, иногда думаю, что со временем я напишу книгу о куклах. Такую, научно-популярную. И в ней расскажу все, что знаю, и что чувствую. Ведь подумай, кукла - это, скорее всего, один из самых древних предметов, который появился у человека. Думаю, первобытные люди создали первые куколки тогда же, когда освоили палку и камень. И для них куклы были не игрушками, а предметами культовыми, магическими.

- Да, куклы Вуду, например.

- И это тоже, хотя я не люблю о них говорить. Еще я терпеть не могу фильмы ужасов, где показывают страшные куклы, которые представлены в крови, злости, как убийцы.

- Сейчас вспомню фильм моего детства... кукла Чаки, вот. Знатный такой садюга с ножичком. Целая серия ужастиков.

- Сереж, правда, давай не будем об этом, я очень не люблю!

- Конечно, извини, это я так. Продолжай.

- Это все чушь, бездарная и вредная. Я видела много-много кукол, посещала выставки, и поняла что у каждой из них своя особая, веселая или грустная история, судьба. Но у всех у них, вне зависимости от прошлого и пройденных испытаний, добрые души. Куклы - самые открытые существа на свете. Но и у них есть характер, порой твердый, своенравный. Я заметила, что не каждая кукла хочет быть купленной. Мне об этом рассказывали собиратели кукол, да и я сама замечала, что порой по самым нелепым причинам мне не удавалось купить куклу. Или я застревала, или автобус ломался, или еще что-то.

- А вот об этом даже говорить не стоит, я тоже суеверный. Мало ли, может, эта твоя кукла в Богучаре покупаться не хочет, и теперь насылает на нашу машину чары.

И вдруг, сразу после моих слов, автомобиль стало подергивать. Обычно такое бывает, если залить плохой бензин, но я вроде бы заправлялся в проверенном месте, где и всегда.

- Попроси мысленно свою куклу, чтобы она проявила милость, - сказал я. Машина вроде бы пошла ровно. - Кстати, а что это за кукла?

- На сайте объявлений снимок не очень хорошего качества, но видно, что она старая, точно дореволюционная. Она, конечно, в плохом состоянии, но это совсем не проблема. Мне кажется, что хозяйка ее не понимает, какая настоящая цена этой куклы. Намного выше указанной. Наверное, с этой куклой играло не одно поколение детей, но потом она попала на чердак и о ней надолго забыли. Я так чувствую. Она заброшена, но раньше ее любили.

- Тебе надо пробовать себя в литературе, Таня. Ты, имея неизвестный предмет, умеешь придумать для него красивую историю, легенду. Нет, я не смеюсь, это на самом деле здорово.

- Спасибо. Может, ты прав. Я и правда с самого детства оживляю кукол в воображении, они наполняют внутренний мир, привнося то, чего мне так не хватает.

"Любви", - почему-то захотел, но не сказал я.

- Куклы легко могут сгладить чувство одиночества, помочь заполнить мир вокруг смыслами в минуту, когда кажется, что он пустой и ничтожный.

- У тебя часто бывает ощущение... одиночества? - спросил я.

- Сереж, лучше не спрашивай! У тебя разве нет?

Я кивнул.

- Вот видишь. Каждый человек по-своему одинок, поэтому ищет способы, как преодолеть трудности, тревоги. Мне в этом помогают мои куклы.

- Я тебя понял, честно, - ответил я. - Но если так, почему ты сказала, что из родного дома в поселке ты не взяла в Воронеж ни одной куклы? Ведь они тебе так дороги и так помогают.

Кажется, мой вопрос озадачил ее. Ответа долго не было:

- Наверно, потому... Знаешь, - она повторяла эти слова много раз подряд. - Решение уехать я приняла далеко не сразу и не просто, и родные меня в этом совсем не поддерживали. И этот шаг стал для меня настолько важным, что разрезал, словно клеенку ножом, одну и другую части моей жизни. Мое прошлое осталось там. Чтобы оно не звало меня назад, не рвало бессмысленно душу, и я не стала брать из дома ничего, что люблю. Особенно кукол. Мне легче приехать домой на денек, ведь Добринка не так и далеко от Воронежа, повидаться, а потом с легкой душой уехать назад, к новой жизни, к проблемам, задачам, надеждам, наконец. Я ведь и уехала ради этой самой надежды. Потому что у нас в поселке ее просто нет. Я получила профобразование, и все, на что могла рассчитывать - проработать простой швеей всю жизнь.

- Понимаю, - ответил я. - Ты решила покорить столицу Черноземья, а заодно собрать новую коллекцию кукол.

- Коллекция - плохое слово, - снова напомнила она. Я заметил, что за разговорами быстро прошло время, поднялось солнце, и мы миновали развилку с поворотом на город Бобров. - Но есть и еще одна причина. Воронеж - город большой, здесь столько творческих увлеченных людей. И я подумала, что можно находить антикварные куклы в плохом состоянии, реставрировать, а затем продавать.