В комнате царил интимный полумрак. Тусклый масляный ночничок не разгонял темноту, а лишь мерцал одиноким пятном света. Черно-белым ночным зрением различил широкую кровать - Догаль, видать, предоставил свое супружеское ложе - с укрытой одеялом до бровей несносной девчонкой. Я подошел, присел на край постели.

– Ну что, пигалица, добилась своего?

– Вик, а что мы сейчас будем делать?…

Что делать, что делать… Воспитывать. Только поздно уже, ремень не поможет.

– Ты мне поможешь? Я ведь ничего не умею… - шмурыгнула носом.

– Ты сейчас закроешь глаза, и будешь спать. Потому что мала ты еще.

– Но, Вик…

– Ты. Сейчас. Будешь. Спать.

В ответ - плач. Всхлипывания обиженного ребенка, впервые не получившего того, чего он хотел.

– Спи, - я погладил "жену" по голове. Смотри, Вик, под статьей ходишь! Совратитель малолетних… - Ничего от тебя не денется. Скоро ты вырастешь и сможешь кувыркаться в постели хоть всю ночь напролет…

– А расскажи мне что-нибудь… Ты же, небось, много где бывал…

– Ладно. Слушай…

Веселенькое дело - в первую брачную ночь почти до рассвета рассказывать жене сказки…

Когда мы уходили, Ярина спала, намотав на себя все немаленькое одеяло. Я кивнул на прощание Догалю, залез на телегу и тронул с места полусонного Изверга. За спиной бормотал что-то во сне Эдрик, еле слышно шелестело дыхание Атари. В предутренней тишине гулко шлепали копыта, поскрипывало плохо смазанное колесо, и тихо звякала в ухе обручальная серьга.

И снова дорога. Кажется, моя непутевая судьба решила взять реванш за прежнюю оседлую жизнь. Болтаюсь я здесь уже больше месяца, а ночевал под крышей всего один раз. И если каждая ночевка - только после женитьбы, то никаких ушей на серьги не хватит…

Уходили мы из владения красиво, в стиле эльфийских диверсантов… Три дня перли прямиком по лесу, срезая дорогу. Хорошо, что Атари может найти общий язык с любой деревяшкой - непроходимые на первый взгляд заросли словно расступались, образовывали зеленый коридор, пропуская телегу, и смыкались за нашими спинами. Вечерами эльф падал в повозку и мгновенно отрубался - видно, нелегко давались ему эти лесные фокусы. А иного пути не было, не убивать же, в самом деле, посланную "оскорбленным тестем" погоню. Сколько усилий, чтобы помочь человеку сохранить лицо… А Атари еще говорил про эльфийское равнодушие…

– Что-то не сходится это бегство с вашим "проходи мимо и не лезь, а полез - не плачься", - однажды не выдержал я. Замучило таки любопытство. - Или мы от кого-то еще драпаем?

– Тебе тоже в морду захотелось? - ох, и вымотался наш ушастый товарищ. Такая усталость в голосе… - Сколько раз повторять: мне хватает одного раза на мотыгу наступить. Да и не люблю я зазря убивать, а без этого не вывернулись бы…

Наконец вышли к тракту. Засели неподалеку, наблюдая за дорогой. Заодно продолжились и тренировки. Опять меня полосовали вдоль и поперек, гоняли по лесу и мучили шедеврами местного стрелкового вооружения. В промежутках - бесконечные медитации, как одиночные, так и на пару с эльфом. Атари пытался "достучаться" до имплантированного мне кристалла, чтобы не возиться годами с моим обучением. Получалось что-то плоховато.

Погоню на всякий случай ждали еще три дня. Когда поняли, что никто не появится, честное слово, стало немного обидно.

И вот все вернулось на круги своя. Подъем, недолгий путь, совмещающий еще завтрак и разминку, остановка в первом же удобном месте, тренировки, опять дорога, ужин и ночная беготня по лесу. Короткий сон - все-таки он оказался мне нужен, чтобы при малейшем ранении моя "темная половина" не вырвалась на свободу.

Боясь окончательно потерять счет времени, я делал зарубки на боковине повозки. Очередной рядок насечек уже приближался к десятой, зачеркивающей все линии, когда наше размеренное путешествие было в очередной раз прервано.

Мы уже несколько дней как вышли из леса. Дорога вилась между невысоких холмов, то почти голых, покрытых лишь изумрудным пухом травяной поросли, то красующихся густыми шапками кустов. Вправо-влево не свернуть - телега намертво увязнет в болотистой почве. Ритм движения не изменился и здесь, ночные пробежки под недреманным эльфийским оком то и дело напоминали мне о моих первых часах в качестве урх-гуула. Днем повозка обзаводилась тентом, под которым отлеживался, прячась от жары, один из "преподавателей". Мне, как ученику, тени не полагалось. В принципе, так было даже лучше - в отсутствие посторонних я расслабился и перестал полностью копировать живого человека, а на жаре солнце само разогревало меня до оптимальной температуры. "Смотри, в змею превратишься" стало дежурной шуткой моих попутчиков.

Не изменился и утренний ритуал с попыткой скинуть меня с повозки. Но одним ничем не примечательным утром в очередной раз извозив меня в пыли, эльф повел себя не как обычно. Словно настоящий слепой, он неуверенно нащупал меня рукой, притянул к себе и, почти не шевеля губами, шепнул: "Засада. Не показывай виду. Будь осторожен. Эдрик знает".

Эдрик действительно знал. Не торопясь, он вылез из повозки и придержал Изверга под уздцы, небрежно держа в правой руке ножны с мечом. Завозился, пристегивая ремешки к поясу. Я довел неуверенно ковыляющего Атари до повозки и усадил под тент, как раз туда, где под рукой лежал чехол с парными клинками. Сам я полез обратно на свое место, придерживая свою ставшую уже привычным грузом железяку.

Не долез. Раздался резкий свист, и на вершинах холмов показались темные фигуры. Слитно щелкнули тетивы арбалетов. Я было дернулся, да куда там… В грудь толкнуло, откинуло назад, и я кувырком покатился по дороге.

Да сколько ж вас там, что в меня одного три болта влепили?… То, что больше ни в кого не попали, я заметил сразу - воспринимать события с нужной скоростью я уже научился. Еще когда стрелы только покинули оружие, двух "мишеней" уже не было на месте. Эдрик метнулся вправо, Атари вылетел из-под тента влево. Людям на холмах я не завидовал. Даже если у них были запасные арбалеты. Без автомата против бойца, умеющего "качать маятник", у обычного человека нет ни тени шанса. Что до рукопашной - чтобы завалить семидесятилетнего эльфа или человека, который дерется с ним на равных, нужна небольшая армия. На мою долю остался заслон сзади, закрывающий ловушку - его просто не могло не быть.

Шум шагов, хриплое дыхание. Трое. Смотрю на них остановившимся взглядом. Труп трупом - неестественная поза (болят растянутые связки), три арбалетных болта воткнуты по самое оперение. Рот полон крови - серьезно меня достали, при легких ранениях она не выступает, а чтоб потекла, так это надо вообще несколько раз меня насквозь проткнуть. Красная струйка сбегает по подбородку. Дыхания, естественно, нет, глаза полуприкрыты.

Подходят. Одеты и вооружены по единому образцу - одинаковые кольчужные рубахи, кожаные штаны, сапоги и шапки-шлемы, одинаковые мечи в руках. Не банда, регулярный отряд. Либо местный владетель просто так на дорогах пошаливает, либо у Догаля крыса завелась. Но это, думаю, узнаем чуть позже. Резко вскакиваю - троица отшатывается назад. Плюю кровью в лицо одному и, выхватив меч, на взмахе перечеркиваю горло другого. Меня трясет, словно через клинок пропустили заряд тока. Еще один труп на моей совести.

Опять отвлекся, и тут же следует расплата за это. Третий противник врубается в меня мечом, так, что аж брызги летят, да еще и проворачивает, противно скребя лезвием о кость. Перевожу на него взгляд и жутко скалюсь окровавленным ртом. Мгновенно побелев, вояка дергает за меч - бесполезно, застрял. С размаха сношу ему голову. Оказалось не так трудно, как я думал.

Последний противник, молодой еще пацан с заляпанным моей кровью лицом, наконец, проморгался. Как раз вовремя, чтобы увидеть меня, выдирающего чужой клинок из тела. И как я себе пальцы не отрезал - непонятно… Роняет топорик - все правильно, кто такому олуху меч-то доверит - и пятится в ужасе. Оглядываюсь, вижу спускающихся с холмов Атари и Эдрика. Эльф пинками гонит впереди себя пленника. Что же, парень, значит, обойдемся без тебя… Без труда настигаю улепетывающего на четвереньках "воина" и протыкаю его мечом. Снова волна наслаждения окатывает меня. От страшной раны в боку не остается и следа, только ноют занозами сидящие в груди арбалетные болты.