– Придержи язык за зубами, – огрызнулся Артем.

– Убирайтесь вон! – возмутился я. Противно было видеть их лоснящиеся, похотливо наглые рожи.

– Не шуми, не шуми, – с нарочитым спокойствием отреагировал Артем. – Побереги нервные клетки. Говорят, они не восстанавливаются. Бабу он пожалел, праведник. Да они для того и созданы, чтобы по первому желанию доставлять нам кайф. Странный, ненормальный мужик. Наверное, у тебя крыша поехала…

Потом повернулся к Картежнику, все еще державшему меня на прицеле, и язвительно посетовал:

– Хозяин сердится. Загостились мы, пора и честь знать. Пойди и уничтожь наши "пальчики", чтобы не искушали его. Мы еще встретимся. Не обессудь, Евгений, ты сам этого захотел. Девочку не обижай. Пусть немного у тебя побудет, отдохнет после жаркой схватки. Разрешаю поразвлечься. Она тебя примет, клиент богатый. Шальные доллары захотела заработать, дуреха. Ха-ха!

Он сочно рассмеялся, куражась, очевидно, намекая на мой скромный достаток и жилище. Картежник вскоре возвратился из спальни.

– Окурки забрал? – спросил его Артем.

– Вот они, – разжал широкую ладонь, рассчитывая на похвалу, сообщник. —Фужеры и бутылку протер. Никакой хрен отпечатков не обнаружит. Коньячок прихватил. Хватит с него остатка. Не шибко приветливым оказался, не научился гостей встречать.

– Молодец, кореш, – поощрительно произнес Артем. – Делаешь успехи, далеко пойдешь, если не остановят…

– Выметайтесь со своей девицей! Она мне и даром не нужна, – воспротивился я их намерениям оставить ее у меня, отмечая их предусмотрительность и осторожность. Видать, тертые калачи, все до деталей продумали, чтобы никаких следов и улик.

– Заказывал, пользуйся, – возразил главарь. Женщина с мольбой в глазах прошептала:

– Можно я останусь, боюсь их? Ее большие глаза с малахитовым цветом зрачков магически подействовали на меня и сердце оттаяло. Я молчаливо отвел взгляд.

–Не буянь, побудь немного сиделкой. Успокоится и щедро тебя отблагодарит. Хоть до утра кувыркайтесь. Это для меня она недотрога,– сквозь зубы процедил Артем. Пощупал пальцами царапины и скривился. Затем пошарил глазами по комнате и остановил взгляд на телефонном аппарате.

– Сделай ему харакири, – приказал он сообщнику.

– Кому сделать? – не понял тот, имея меня в виду, глядя в упор и садистски радуясь. Картежник достал из кармана нож, нажал кнопку на рукоятке, из которой со щелчком вылетело узкое стальное лезвие. Он стоял напротив меня, изготовившись для молниеносного удара. Это состязание нервов длилось не более десяти секунд. Главарь сознательно выдерживал паузу, стараясь понять мою реакцию. Выдержу ли испытание или обнаружу признаки трусости и замешательства. Мой мозг работал четко. Сейчас им нет смысла кончать со мной, иначе бы я ощутил серьезность опасности. Я был спокоен. Это всего лишь инсценировка, имитация, или, как говорят между собой эти типы, проверка на вшивость. Кажется, я ее выдержал с честью.

– Кому харакири? – специально заикаясь, переспросил Картежник.

–Телефону, шнуру, – поспешно, якобы разряжая ситуацию и опасаясь, что он ненароком меня прикончит, пояснил Артем.

Картежник, с готовностью подошел к тумбочке, на которой стоял телефонный аппарат, и коротким взмахом ножа отсек трубку. По злорадствующему выражению его лица я понял, что эта операция доставила ему удовольствие. Представил, с каким наслаждением он вонзил бы лезвие в тело человека. Играючи, нажимал на кнопку, то, пряча, то выбрасывая острое лезвие. На его лице блуждала улыбка идиота.

– Теперь порядок, – одобрил его действия главарь и резко бросил в мою сторону. – Советую не шуметь, ради твоей же пользы. Иначе загремишь в кичман, по нескольким статьям Уголовного кодекса. Гуд бай.

Они решительно прошли к входной двери и скрылись за ней. Послышался шум лифта. Сообщить в полицию, может, успеют блокировать квартал? Я машинально потянулся к телефонной трубке и остановился на полпути, глядя на свесившийся с тумбочки обрывок шнура (мобильные телефоны в ту пору были редкостью). Можно было воспользоваться телефоном соседей, но у меня не было малейшего желания впутывать их в эту историю. Да и предупреждение Артема действовало отрезвляюще. После мгновенного анализа пришел к выводу, что ситуация складывается не в мою пользу. Прибытие милиции только усугубило бы мое положение, поставило в недвусмысленную ситуацию. Надо поскорее избавиться от женщины. Почему ее не слышно? Смутное подозрение закралось в мое сознание.

7. Юная блондинка

Я вошел в спальную. Первое желание – выставить женщину за порог, чтобы никаких улик в квартире. Но когда увидел ее, вспышка гнева прошла, уступив место сочувствию. Явно уставшая, она прилегла на диване. Золотые нити волос веером разметались на хрупких плечах. Глаза были полузакрыты, блузка разорвана, беспомощные руки скрещены на груди, влажные губы искусаны… Черт подери, кажется, я влип. Они инсценировал изнасилование. Надо быстрее привести ее в чувство и скрыть следы насилия. Так вот почему она просила не мучить ее. Слегка постанывая, беспомощная женщина находилась в каком-то полубессознательном состоянии.

– Очнись, не спи, здесь не ночлежка,– осторожно встряхнул ее за теплые плечи. Вряд ли она сознательно пошла на уготованную ей роль. Скорее всего, женщина оказалась заложницей их коварного замысла.

– Пить, дайте что-нибудь пить, – попросила она слабым голосом, глядя, будто сквозь меня.

Опять смутил ее знакомый облик. Я принес стакан воды, она жадно прильнула к нему пылающими губами. Ей было трудно поднять голову, и я придержал ладонью ее затылок, ощутив пальцами шелковистость мягких волос. Женщина поблагодарила тоскливым испуганным взглядом и стыдливо опустила взор.

– Простите, – слабо прошептала она. – Эти шакалы, специально все подстроили. Я это сразу поняла, как только вы вошли. Немного приду в себя и заявлю в милицию о насильниках, отморозках…

И смущенно запахнула на груди края блузки.

– В полицию звонить не следует, ославят, опозорят, – возразил я. – Вам надо срочно привести себя в порядок. И, пожалуйста, соберите свои вещи.

Я указал взглядом належавшие на полу ажурные черного цвета колготки. Она потянулась к ним тонкой рукой. Я подметил, на пальцах ни одного колечка, значит, в роскоши не купается.

– Как вас зовут?

–Снежана Ларцева, – прошептала она, на бледном лице вспыхнул румянец.

–Редкое имя, но, пожалуй, оно очень вам подходит. Снежана. Что-то от снега, подснежника, чистоты и нежности. Снежинка.

Она робко улыбнулась, одарив меня теплотой зрачков.

– Значит, начинающая. Из чувства любопытства польстилась на запретный плод?

Девушка, стыдливо опустив голову, спрятав лицо за локонами, промолчала. Я стремился больше узнать о ней и сутенерах, пока еще было время.

– Доверчивая и наивная. Вы их знаете?

– Один назвался Артемом, а второй всю дорогу молчал.

–Где они вас сняли?

– Возле ресторана "Меридиан", что в микрорайоне Марат.

– Успела вкусить райское яблочко? – наконец я отважился на волновавший меня вопрос

– Нет, я отбилась, они решили не портить «товарный вид» Все произошло совершенно нелепо, случайно.

Ее ответ, не знаю почему, но меня обрадовал. Девушка с характером, строптивая, но не с теми спуталась. Я вышел из комнаты, давая возможность женщине привести себя в порядок. Огляделся в прихожей и остановил взгляд на своем "дипломате". Один замочек был отщелкнут. Открыл крышку, диктофона не было. Какая непростительная оплошность! Подвела излишняя самонадеянность. Эх, надо было аппарат оставить в кабинете, тогда бы им не завладели бандиты. А без диктофона я, как без рук, ведь отвык от ручки и блокнота.

В этот момент раздался звонок. Ну вот, мое предположение подтвердилось, подумал я. Завидная оперативность. Подошел к двери, за которой слышался нетерпеливый топот.

– Откройте, полиция! – прозвучал угрожающе-требовательный голос.