Но если внимательно вчитаться в среднюю часть пушкинской фразы, то становится понятно, что поэт знал о своём прадеде гораздо больше, но не желал на эту тему особо распространяться.

Вот я и сам, наверное, ошибся, когда на схеме ( ссылка на неё была мной приведена после темы казни Степана Глебова ) написал дату рождения Александра Петровича Пушкина - 1686 год, так как в тот год родился его брат Илья Петрович..., хотя всё могло быть ( в году не 7 или 9 месяцев, а 12 ), а других данных у меня нет.

Помолвка между Александром Петровичем Пушкиным и Евдокией Ивановной Головиной состоялась 30 ноября 1719 года. Надо сказать, что ветви Головиных и Пушкиных были в родстве и в более ранних поколениях.

Обвенчались они в январе 1721 года и уже в том же году 25 декабря у супругов родилась дочь Мария, а через четырнадцать месяцев - 22 февраля 1723 года на свет появился сын Лев.

Муж очень любил жену, невзирая на то, что взял он её уже "не девственну" ( по его словам ). И хотя он имел свой дом в Москве ( в Троицкой слободе у Неглинных прудов ), но служил в чине сержанта в Петербурге. Я предполагаю, что это Иван Головин "устроил" зятя на должность каптенармуса 2-й роты в престижный лейб-гвардии Преображенский полк ( читай "Президентский полк" ). А жена во время разлуки жила в Москве в Китай-городе в доме своего отца. Жили супруги не отставая от моды - на "широкую ногу", но это не всегда соответствовало их доходу. Александр Петрович залезал в долги..., и его заём 800 рублей в полковой канцелярии говорит о многом.

Серьёзные проблемы со здоровьем у главы семьи начинаются в 1723 году, когда он полгода лечился в Петербурге у полкового лекаря -"был зело болен горячкою, отчего был в беспамятстве". У супругов, которые подолгу находятся на расстоянии, волей-неволей возникают подозрения в неверности партнёра..., вот и у Александра Петровича это постепенно становится навязчивой болезненной идеей. 6 сентября 1724 года у них родился сын Михаил.

Смерть Петра I крайне расстроила Пушкина А.П. и он очень тяжело переживал уход государя из жизни. В феврале 1725 года он берёт отпуск и приезжает в Москву. Здесь его опять одолевает тяжёлая болезнь, которая сопровождается целым "букетом" - сердечными болями, кровавыми рвотами и беспамятством.

В июле умирает их сын Михаил и семья уезжает из Москвы. Сначала они заезжают в родовую вотчину Пушкиных - в деревню Латыгори ( сейчас это в Зарайском р-не Московской обл. ), затем навещают родного брата Александра Петровича - Фёдора Пушкина в его рязанской деревне..., и в августе наконец приезжают в свою деревню Истлеево Шацкого уезда ( сейчас это в Сасовском р-не Рязанской обл. ). Там в ограде Казанской церкви ( сейчас её уже нет ) были захоронения многих Пушкиных.

В трёх с половиной километрах к востоку от Истлеево находится село Устье, там тоже когда-то жили Пушкины..., и есть сведения, что поэт Александр Сергеевич, отправляясь в Оренбург собирать материалы для своей работы "История Пугачева", заезжал к своим дальним родственникам в это Устье.

Всю последнюю неделю перед трагической развязкой Александр Петрович вёл себя не вполне адекватно. Ему опять становится "зело тошно" и он не находит себе место - мечется то в Устье, то к куму Богданову, то усердно молится в церкви и постоянно прощается с детьми.

По просьбе Евдокии Ивановны из соседней деревни привели лекаря-знахаря Анания, который начал лечить "болезного" разными корешками, настоями трав ну и конечно же заговорами..., но муж воспринимал такое лечение, как колдовство над ним и только психовал ещё больше. Его болезнь приобрела волнообразный характер - то просветления, то припадки.

Примерно 14 декабря супруга отправляет посыльного с письмом к брату мужа - "Государь мой, Федор Петрович, доношу тебе, брат ваш Александр Петрович в жестокой болезни, от которой не чаем животу ево спасение, изволь не мешкая, к нему в шацкую деревню в Ислеевую."

17 декабря с самого утра Александр Петрович с женой пошли в церковь. Супруга была уже на последних сроках беременности. После обеда они легли отдыхать и заперли дверь, чтобы им не мешали. Через некоторое время Пушкину почудилось, что около их кровати стоит "колдун" - мужик Ананий, и он в гневе стал спрашивать, как смел мужик войти к ним в комнату "без докладу".

И тут "зело стало мне тошно без меры, пожесточалось сердце мое, закипело и как бы огонь, и бросился я на жену свою ... и бил кулаками и подушками душил ... и ухватил я кортик со стены, стал ея рубить тем кортиком...".

Нянька услышала крики Евдокии Ивановны и позвала слуг..., те выломали двери и обезоружили Александра Петровича. Припадок у того мигом прошёл. Потом на следствии 4 февраля 1726 года он напишет - "и такое убивство жены своей ... в беспамятстве учинил".

Евдокию Ивановну перенесли в другую комнату и она вскоре умерла..., но успела исповедоваться. Священника она попросила передать её отцу, чтобы тот "не проливал де за то мужа ее и людей их крови".

Вскоре в деревню приехал Федор Петрович Пушкин, и братья с телом Евдокии Ивановны выехали в Москву. 1 января 1726 года Александр Петрович явился с повинной. Его самого арестовали, завели дело, описали имущество дома, допросили слуг и всех свидетелей по этому процессу.

На допросах Пушкин А.П. вёл себя тоже не вполне адекватно ( доводил себя до исступления ) и глава Преображенского приказа князь-кесарь Ромодановский Иван Фёдорович отдал распоряжение о его освобождении из тюрьмы на поруки - "понеже, он, по-видимому, весьма болен и при смерти..." и чтобы "от страха не умер безвременно и от того следствие о убивстве жены не было б безгласно".

21 января Александр Петрович был отдан под расписку его родным братьям - Федору и Илье, с запрещением покидать Москву.

Уже находясь "на воле", Александр Петрович пишет 12 февраля 1726года завещательное письмо - "...пишу сие изустное письмо в целом уме и разуме, ежели бог переселит меня от века сего в будущую вечную жизнь...".

Далее он просит поминать его "многогрешную и недостойную" душу, просит прощения у матери покойной жены - Марии Богдановны Головиной ( в девичестве Глебова, родная сестра Степана Глебова ) и у всех родственников "знаемых и незнаемых".

Затем в письме он переходит к завещательным просьбам и распоряжениям - "Также прошу слезно, чтоб тело мое многогрешное приказать погрести в Варсонофьевском девичьем монастыре ( в Москве, снесён при большевиках, там были похоронены его отец и дед. - И.Ш. ), где положены родители наши, или где благоволите, да будет воля вашей, также прошу самим богом и пресвятой богоматерью слезно, поручаю ему с братом своим, богу и пресвятой его владычице ... рожденных мною детей моих бедных, которые малые остались в горестном и во всеконечном сиротстве, воспитать и учить страху божьему ... людей моих, всех, крепостных и бескрепостных, что есть ныне в доме моем, всем воля, куды пожелают, или как в том указе ея величества повелено будет, а дом мой пожаловал, оставляю владеть детям моим ... в деревнях наследник сын мой Лев, и во всем, дочери моей Марьи, ежели будет жива, дать сыну моему приданое за нею пять тысяч.

Писал своей рукою в самой скорости, однакож сие изустное мое писмо оставляю детям моим в крепость, якобы вместо завещательного моего писма. И вручаю вас богу и пречистой его богоматери, да будет над вами божеская милость".