Несмотря на значительное численное превосходство врага, советские летчики одержали блестящую победу, уничтожив в этом бою три истребителя и четыре бомбардировщика противника.
Не выдержав стремительного натиска советских истребителей, вражеские самолеты повернули обратно, беспорядочно сбрасывая бомбы. Капитан П. Тарасов и его ведомый лейтенант С. Калугин взяли один истребитель противника в клещи и привели его на свой аэродром. Опытный фашистский ас был взят в плен, а его самолет попал на выставку трофейного оружия в Москве.
Несмотря на героические усилия советских летчиков-истребителей и десятки сбитых вражеских самолетов, наша истребительная авиация в эти дни еще не смогла полностью отразить удары авиации противника. Фашистское командование сосредоточило на Кубани большое количество самолетов. Только на аэродромах Крыма и юга Украины в радиусе 500 километров от Краснодара базировалось около 1400 фашистских самолетов{20}.
30 мая с раннего утра разгорелись ожесточенные воздушные бои. Воздушное пространство над районом боя наземных войск до наступления темноты было насыщено самолетами всех типов. Героями этого дня были летчики 926-го истребительного авиационного полка, которые за один вылет сбили восемь истребителей противника.
На прикрытие большой группы штурмовиков вылетели с небольшим интервалом одна за другой три четверки истребителей этого полка. Пытаясь прорваться к штурмовикам, двенадцать истребителей противника атаковали четверку наших истребителей. Однако советские летчики не допустили прорыва и сорвали атаку фашистов, сбив ведущего вражеской группы. Отбивая яростные атаки "мессершмиттов", младшие лейтенанты В. Мурашов и В. Михайлов уничтожили еще два самолета.
Попытка врага помешать повторному заходу советских штурмовиков на цель также оказалась безрезультатной. Стремясь атаковать ведущего советской группы, истребитель противника сам был сбит меткой очередью лейтенанта Б. Ушакова. Через несколько минут к полю боя подошли еще четыре наших истребителя и cразу вступили в ожесточенную схватку с врагом. Старшие лейтенанты А. Буйдин и А. Карнаухов сбили по одному самолету врага.
К полю боя подошли еще 12 "мессершмиттов" и четыре советских истребителя. Вражескому истребителю удалось подбить самолет И. Мясникова, но за друга отомстил младший лейтенант П. Щеблыкин. С высоты ринулся он на фашиста и поджег его самолет.
События этих дней показали, что, хотя советская истребительная авиация приобрела достаточный опыт борьбы с сильным и опытным воздушным противником, однако в ее боевых действиях все еще наблюдались существенные недостатки и просчеты. Для прикрытия своих войск выделялось мало истребителей, а для сопровождения штурмовиков и бомбардировщиков - слишком много. Оставляла желать лучшего и тактика истребителей. Вместо того чтобы перехватывать вражеские бомбардировщики на вероятных курсах над территорией, занятой противником, наши истребители завязывали бои над линией фронта, что позволяло отдельным самолетам и группам бомбардировщиков противника прорываться к целям. Истребители прикрытия иногда увлекались воздушными боями с истребителями противника, забывая, что их главная задача уничтожать бомбардировщики врага.
Изучив недостатки в боевых действиях нашей авиации, командование срочно приняло меры к их устранению. В тактику штурмовой, бомбардировочной и истребительной авиации были внесены изменения. Советское командование учитывало, что вражеская истребительная авиация в предыдущих боях понесла большие потери, но численность бомбардировщиков все время увеличивалась. Исходя из этого, было решено уменьшить группы истребителей сопровождения, а за счет их увеличить количество истребителей для борьбы с бомбардировочной авиацией врага. Это позволило добиться перелома в воздушной обстановке, который обозначился уже 30 мая.
В начале июня противник вновь предпринял несколько попыток нанести массированные удары по нашим войскам, но безуспешно. Советские летчики оказали решительное противодействие вражеской авиации и громили ее не только в воздушных боях, но и на аэродромах. Один из таких ударов был нанесен 4 июня 1943 года летчиками 3-го истребительного авиационного корпуса по вражескому аэродрому в районе Анапы.
На рассвете этого дня группа наших истребителей, ведомая командиром корпуса генерал-майором авиации Е. Я. Савицким, вылетела на выполнение боевой задачи. На подходе к аэродрому зенитная артиллерия противника открыла заградительный огонь, но, искусно маневрируя, группа сумела выйти в район цели. Одна группа с разных направлений нанесла удар по самолетам еа стоянках, а другая подавляла зенитную артиллерию.
Внезапно для противника наши истребители обрушили на вражеские машины огонь из пушек и пулеметов. Сделав несколько заходов и выполнив поставленную задачу, летчики без потерь вернулись на свой аэродром, уничтожив и повредив 10 фашистских самолетов.
Только в воздушных боях в районе станиц Киевской и Молдаванской авиация противника потеряла 315 самолетов. Но и советская авиация в этот период также пбнесла значительные потери - около 150 самолетов{21}. Эти цифры свидетельствуют о той ожесточенности, с которой обе стороеы вели борьбу за господство в воздухе на заключительном этапе воздушного сражения на Кубани.
Творческие дерзания
Советская истребительная авиация с самого начала воздушного сражения на Кубани была грозной силой для врага. Советские летчики накопили немалый опыт в борьбе с сильным воздушным противником. Однако наряду с очевидными успехами в боевой деятельности наших истребителей были и существенные недостатки. В частях, особенно не имевших боевого опыта, слабо был отработан воздушный бой в паре и в группе. Многие летчики применяли в бою на новых самолетах устаревшие тактические приемы и изжившие себя боевые порядки. Отдельные воздушные бои напоминали, "карусель", столь характерную для боев начального периода войны, когда применялись устаревшие типы самолетов - И-16 и И-153.
Эти недостатки были унаследованы от старой тактики, а также являлись следствием слабого знания отдельными летчиками высоких боевых свойств новых советских истребителей.
А воздушная обстановка складывалась таким образом, что только творческое дерзание советских летчиков, их гибкость, умение противопоставить врагу более совершенную тактику могли привести к победе.
"Почти не имея численного перевеса над противником, - пишет в своих воспоминаниях бывший командующий 4-й воздушной армией, ныне Главный маршал авиации, К. Вершинин{22}, - мы должны были добиваться превосходства над ним в боевом мастерстве. Однако здесь у нас не все было гладко. Среди наших летчиков имелось немало опытных воздушных бойцов, но в их тактических взглядах не было единства. Новые тактические приемы недостаточно изучались в частях и соединениях и поэтому не получили общего признания. В авиасоединениях, прибывших на усиление, было много летчиков, вовсе не имевших боевой практики. Их командный состав хотя и обладал боевым опытом, но за время формирования авиационных частей успел уже несколько отстать от изменений в тактике. Оказывало свое влияние на возможности использования авиации в предстоящих боях также поступление на вооружение новых типов самолетов, для которых тактические приемы боя только разрабатывались"{23}.
Коммунистическая партия и Советское правительство, учитывая важную роль авиации, уделяли повседневное внимание оснащению Военно-воздушных сил новейшими типами самолетов. На вооружение истребительной авиации с конца 1941 года начали поступать самолеты талантливых советских авиационных конструкторов А. С. Яковлева и С. А. Лавочкина. Особенно резко увеличился выпуск новых самолетов в 1942 году.
Появление в наших авиационных частях новых, более скоростных самолетов оказало значительное влияние на развитие тактики советской истребительной авиации в годы Великой Отечественной войны. Важную роль в развитии тактики истребительной авиации сыграло также появление радиосвязи между самолетами в полете и с наземными радиостанциями.
