-Что?! - Таррел в гневе отбросил газету и повернулся к напарнице. Его лицо пылало от ярости. –Это же бред! Клевета и ложь!

-Да, - Пейдж осторожно положила руку на плечо друга, - я не сомневаюсь, но…

-Что но? – резко перебил Майкл.

-Нам нужно встретиться с этой корреспонденткой, чтобы…

-Выбить дурь из ее головы?

-Майк, она ведь не знает нашего Сыщика, а всего лишь выполняет свою работу. И я уверена, что если бы она знала Зака получше, так, как мы, никогда бы о нем подобного не подумала… Никто бы не подумал! – Пейдж на мгновение умолкла и тяжело вздохнула. Она отвернулась к окну, легкий ветерок трепал ее распущенные волосы, и девушка продолжила, - как бы там ни было, Хейли считает, что Зак жив, поэтому мне бы очень хотелось переговорить с ней, понять ход ее мыслей.

-Ты несешь чушь, - пробурчал Таррел, - еще вчера ты рвалась в местное отделение полиции, а уже сегодня оно уходит на второй план, уступая место бредням сумасшедшей журналистки!

-Это зацепка, - настаивала на своем Пейдж, тыча пальцем в газету, - я не думаю, что мы смогли бы узнать нечто новое перерыв даже тысячу полицейских отчетов, и ты это прекрасно понимаешь!

-Но вчера…

-Еще вчера мы сомневались в том, жив ли Зак, боялись смотреть правде в глаза… Но эта корреспондентка уверена, что Сыщику удалось спастись, что с ним все более чем в порядке, и я должна узнать, на чем основывается ее мнение!

Секунду Майкл смотрел подруге в глаза, после чего обреченно вздохнул и спросил:

-Ну, и кто будет договариваться с этой женщиной?

-Не волнуйся, - лицо Пейдж просветлело, - я все устрою.

Корреспондентка мисс Таннен – невысокая стройная мексиканка с густыми черными волосами и загорелой, словно лесной орех, кожей – зорко поглядывала на приближающихся молодых людей – мужчину и женщину. Это с ними у нее была назначена встреча в парке в полдень. Здесь, в тени деревьев было сравнительно прохладно даже в самый разгар жары, как сейчас, хотя девушка все равно предпочла бы встретиться где-нибудь в кафе за стаканчиком коктейля или чашечкой холодного зеленого чая. Причем обязательным условием было бы наличие кондиционера в заведении. Однако место встречи выбирала не она, а странная парочка. Как они сказали, у них есть сведения по поводу дела о бриллианте, а значит, игра ведется на их условиях.

-Вы Хейли-Джин Таннен? – подойдя ближе, резко спросил молодой мужчина в клетчатой рубашке.

-Можно просто Хейли, - улыбнулась журналистка, но расположение парня к ней не изменилось, так что уголки ее губ медленно опустились.

-Меня зовут Пейдж Соммерс, это Майкл Таррел, - произнесла спутница угрюмого типа, - мы договаривались о встрече.

-Да, вы сказали, у вас есть для меня важные сведения. Не тратьте попусту мое время, будьте любезны, давайте сразу приступим к делу.

-Вы правы, - девушка достала свой значок и произнесла, - мы двое – детективы Нью-Йоркского отдела полиции и по совместительству напарники Зака Фостера. Вы писали о нем в газете.

Мгновение Хейли широко распахнутыми глазами смотрела на собеседников, после чего отступила на шаг, затравлено оглядываясь по сторонам и слегка испуганно сказала:

-Я не работаю с копами, - теперь девушка начала понимать, почему эти двое выбрали для встречи именно парк, причем в такое время. Сейчас здесь не было практически никого.

-Правда? – Таррел шагнул вперед, несмотря на то, что напарница отчаянно хватала его за рукав, - тогда как вы посмели написать такое?! – Он сунул журналистке под нос газету. – Вы оклеветали сотрудника полиции, хорошего человека, который столько раз спасал жизни людей, что вы и представить себе не можете! Вы его совсем не знаете, он бы никогда так не поступил! Я требую опровержения!

-Серьезно? Ну, тогда пусть он сам его и напишет… - девушка испуганно замолкла, когда Майк вдруг сделал шаг в ее сторону и яростно заскрипел зубами. Он словно стал казаться выше, массивнее и угрожающе, пальцы парня сжались в кулак. Пейдж в растерянности наблюдала за происходящим; она потянулась было вперед, чтобы вмешаться, но пылающий взгляд Таррела, брошенный через плечо, остановил ее попытки. Соммерс никогда не видела напарника таким.

-Возможно, - глухо зарычал Майкл, - он погиб при исполнении, как герой, а вы только зря оскверняете его память. Он пытался задержать грабителя, а вы обвиняете его в краже! Да как у вас еще язык не отсох! Я всегда знал, что желтая пресса коверкает факты, но не думал, что настолько! Будь Зак жив, он бы вряд ли обрадовался вашей статье, но так как его здесь нет, я…

-Будь он жив? – Хейли осторожно отступила от зло настроенного парня, - так вы считаете, что он мертв?

-Я бы очень хотел думать иначе, но, - Майкл пристально посмотрел в глаза девушке, - вы полагаете, я не прав?

-Да! – уверенно произнесла Хейли и, повернувшись к Пейдж, повторила, - Да!

***

Я сидел в общем зале гостиницы за гладким деревянным столом, покрытым белой кружевной скатертью, вдыхая аромат копченой буженины и жареной картошки. Было обеденное время, и я, поправив манжеты рубашки, дабы их не запачкать, собрался приступить к еде, попутно слушая своих собеседников. Торсон как раз рассказывал, кто такой этот Ганс, а Паола тихонько пила чай, периодически обмахиваясь веером от невыносимой жары. Похоже, девушка быстро переняла привычки высокородных леди. Сегодня на ней красиво сидело ситцевое платье персикового цвета; удивляюсь, сколько у нее в запасе нарядов? А ведь в первую нашу встречу она была одета, как мужчина.

-Ганс Фитцджеральд – немец, бродячий артист, - говорил Торсон, накалывая на вилку кусок сочного мяса; его запах приятно щекотал ноздри, - он путешествует по всему миру, зарабатывая своими песнями и игрой на скрипке. Он не задерживается долго на одном месте, однако в Ливерпуле он провел импровизированных концертов больше чем обычно и, кажется, я знаю что, а вернее, кто, тому виной.

Торсон положил на стол черно-белое фото, на котором я узнал молодую маркизу Кемпбел, рядом со светловолосым мужчиной в шляпе. На его шеи висела та самая золотая цепочка с кулоном, что я нашел в спальне неверной жены. Женщина, улыбаясь, глядела в камеру и теребила своей рукой в белой перчатке край роскошного драпированного платья. На лице мужчины в слегка потрепанном смокинге и черных брюках с шелковыми лампасами читалось безразличие.

-Где ты взял снимок?- воскликнул я, и чуть тише добавил, оглядываясь на посетителей за соседними столиками. - Это же самый настоящий компромат!

Паола мгновенно отбросила веер, выхватила фотокарточку из рук Торсона и внимательно изучила ее.

-Славный малый, - протянула девушка, рассматривая Ганса, - правда, я не совсем уверена, что он любил Мэлори так же сильно, как она его.

-Но скрипач подари маркизе дорогое украшение, - заметил я, - может на снимке парень и изображает безразличие, однако, я уверен, за этим скрывается нечто большее.

Девушка смущенно потупила взор. Ее вдруг очень заинтересовали чаинки в фарфоровой чашке, а я пристально смотрел на нее еще с мгновение, после чего обернулся к Майклу:

-Ты знаешь, где сейчас этот Ганс?

-Да, выступает в придорожной гостинице «Жареный гусь», что в четырех милях от города. Я не знаю, сколько он там пробудет, но в любом случае направляется в противоположную от Ливерпуля сторону, так что нам нужно спешить.

-Думаю, если камень был у него, то музыкант уже продал алмаз кому-нибудь. Крыша над головой, еда и вода важнее для человека такой профессии, чем какая-либо дорогая безделушка. Бродячие артисты не шибко ценят золото и бриллианты.

-Все любят драгоценности и этот парень не исключение, - фыркнула Паола, - особенно, если вещь памятная. Может, у тебя в Нью-Йорке всем и плевать на алмазы, но не здесь. Я полагаю, Ганс до сих пор хранит кулон, а также и алмаз, если камень у него.

-Ты считаешь меня неправым? – я прищурился.

-Я думаю, Ганс и в глаза бриллиант не видел. Даже Мэлори не подарила бы любовнику такую драгоценность, да и муж мог спросить с нее алмаз: что бы она тогда делала? - девушка хмыкнула.