- У меня-то? Нет. Нет с меня прибыли господам. Убыточный я раб.

- Как ты можешь так спокойно об этом говорить?

- Я в этом вырос. Это моя жизнь. Я всегда знал, что буду жить именно так и дети мои. Хотя нет, когда-то раньше, я надеялся заслужить право свободы, но теперь-то мне его точно не видать.

- Право свободы?

- Да. Особо отличившихся рабов освобождают. Они уходят жить в специальную деревню. Родившиеся в ней дети свободны. Деревня охраняется и её жители считаются полноправными членами общества.

- Это правда?

- Не знаю. Может и нет. Но ведь приятно верить в такую красивую сказку?

Эдена ничего не ответила.

-ОНА-

К вечеру они вышли к дороге, а вскоре и на патруль наткнулись. Как же она была рада видеть людей! И лошадей! Да расцеловала бы этих неотесанных хамов, но положение не позволяло. Да и дотянись до них, когда они верхом. Да и не заслужили.

- Стоять! Кто такие?!

- Я ЭденаРаумволь, - но представиться целиком миледи не успела.

- Госпожа! – взмолился стражник, - Слава всем богам, вы живы! Мы с ног сбились, Вас разыскивая. Господа будут счастливы узнать, что Вы не пострадали.

- А Господа целы?

- Господин Ренуа сильно ранен, но лекарь обещает, что он выздоровеет. А с господином Антуаном всё в порядке. Он лично Вас разыскивал. Ночь не спал.

- Весьма благородно. Надеюсь, господин Ренуа поправится, и всячески желаю ему здоровья.

- Вы очень великодушны, госпожа.

Всё это время Рашан молчал. Держался в стороне, следил за окружившими всадниками. Выглядел он весьма спокойно, но вот эти прижатые уши и нервно подрагивающий хвост, выдавали напряжение её спутника. Он же не будет глупить? Или?

-ОН-

Сидеть в клетке на заднем дворе было… да никак было. Было откровенно всё равно. И на всех этих людей, проходящих мимо и бросающих на него взгляды, и не только взгляды, тоже было плевать. А вот её бы он хотел увидеть, ещё бы разок. На прощание. Ну и спина затекла. На высокую клетку, в которой можно встать, хозяева не расщедрились. А, пить тоже хотелось. Опять это солнце, и опять без воды. Да и помыться. В общем, как оказалось, а хотелось ему очень многого. Ведь и жить, по-хорошему, тоже хотелось. И желательно, подальше отсюда. И желательно с ней.

-ОНА-

Варвары! Просто какие-то варвары! А она всё гадала, куда запропастился Рашан, не видно нигде. Не приходит, и ей, наконец, нормальных слуг выделили. Нет, слуги – это хорошо, конечно. Но котяру её куда дели? А он в клетке оказывается сидит. Мыслимо ли подумать! В клетке! И за что? За то, что спас её?! Варвары!

- Где он! – её возмущению не было предела.

- Госпожа, прошу принять мои заверения, что с ним поступят в соответствии с законом. Вам не о чем беспокоиться, - в который раз увещевал Антуан.

- Не сомневаюсь. Но где он? Я хочу его видеть, - не унималась она, проносясь по двору фурией.

Ага, вот он, сидит, прильнув лбом к прутьям и нагло на неё взирая. В глаза ведь смотрит. Знает, что нельзя и смотрит. Вот зачем усугубляет ситуацию?

- Почему он в клетке?

- Ждёт своего наказания.

- И что же с ним будет?

- Смертная казнь, - спокойно пожал плечами Антуан.

- Казнь? Он мне жизнь спас, а Вы его казнить за это хотите?!

- Нет, госпожа, казнь его ждёт совсем за другое.

- За что же?

- Он своевольничал, он посмел увести Вас из лагеря, он забыл, кто он такой…

- На всё это…

- Госпожа, прошу, я не договорил, самое страшное, что он оскорбил Вашу честь, посчитав себя равным Вам, и это уже непростительно и требует высшей меры наказания.

- Честь. Мою. А то, что он мою жизнь спас совсем ничего не стоит?

- Ну что Вы, госпожа. Неоспоримо, это прекрасно, что он в полной мере исполнил свой долг и защитил Вас.

- И что ему за это будет? Я хочу знать, во сколько Вы оцениваете мою жизнь.

- Мы его обязательно наградим за Ваше спасение.

- Перед казнью или после?

Рашан нагло и неприкрыто фыркнул, и схлопотал её злой взгляд. Нашел время смеяться!

- Как Вам будет угодно, госпожа, - даже Антуан не сдержал улыбку.

- Ага, прекрасно. Значит последнее желание умирающего. И вы его исполните?

- Да, госпожа. Если Вам того угодно. Чего ты хочешь, раб? Госпожа желает наградить тебя.

Ну, давай же, котик. Попроси тебя простить и даровать тебе жизнь. Давай! Это твой шанс.

- Чего я хочу? Поцелуй, подарите мне свой поцелуй, Эдена, - и он улыбнулся, обнажая клыки.

Да ты издеваешься!

- Вот же нахал, - только и смогла произнести пораженная женщина, взирая в его жёлтые глаза.

Антуан же позволил себе засмеяться. Слегка. В рамках приличия:

- Госпожа, Вы всё ещё настаиваете, чтобы я исполнил его последнее желание?

- Ооооох! – и пылая праведным гневом, Эдена унеслась обратно в замок.

-ОН-

Антуан же проводил её взглядом, а после повернулся к клетке и сказал:

- Ну что, котик, – в его устах это звучало оскорблением, Рашан аж поморщился, - тупое ты животное. А ведь мог свободу попросить. Она так ради тебя старалась, всю душу из меня вытрясла, а ты всё испортил.

От его взгляда Антуан отшатнулся. Испугался. Устыдился своего же испуга, бестолково ударил кнутом по клетке с возгласом:

- Не смей на меня смотреть, раб!

И тоже удалился. Скорее сбежал, гонимый своей слабостью. Всё испортил? Что бы ты ещё понимал! А вот поцеловать, так и не поцеловала. Вот это печалило. Так бы и умирать не жалко было.

За ним пришли к вечеру. Целая толпа. Вооруженная толпа. Рашан даже загордился тем, как его опасаются. Хотя, это было странно, думал прям тут копьем заколют, ан нет. Выгоняют из клетки. Что задумали? Антуан вон в сторонке наблюдает. Последняя пакость на прощание? Легкой смерти, Рашан так понял, ждать не стоит?

Только он вышел и его повалили на землю. Он особо и не сопротивлялся. Чего уж? Просто покалечить кого-нибудь? Так они просто приказ выполняют. Чего их калечить? Убежать всё равно не сможет. А вот Антуан злился, на другое рассчитывал – ну извиняй. Хочешь убить? Убивай!

Но убивать не торопились. Глаза завязали зачем-то и руки за спиной сковали наручниками. Ещё ошейник нацепили. И куда-то повели. С повязкой на глазах. Рашан надеялся, что воины не сильно удивлялись, почему он пару раз их завалил, обо что-то споткнувшись. Как же неприятно было падать. И руки дергались каждый раз, да что тут сделаешь.

А потом его посадили в другую клетку. Повозку? Он слышал лошадей. Совсем рядом. Затолкнули грубо внутрь ещё и руки к потолку прикрепили, заставив принять не самую приятную позу. Рашан даже зарычал от безысходности. А руки тут же начало ломить. Судя по звукам, его ещё и тряпкой прикрыли. А после тележка тронулась, мотая его из стороны в сторону и оббивая плечами об прутья. Поездка обещала быть на диву приятной. Чтоб его пока ещё господам всегда в таком комфорте ездить! И куда вот его везут? Зачем? Был бы собакой, наверное, заскулил бы. Но он был котом. Он держался.

Ехали они долго. Очень долго. Рашан даже поспать успел, а когда проснулся, не мог понять, что происходит и почему он ничего не видит. Ну да, повязка. Тележка, клетка, казнь. Куда его везут? Сколько можно уже? Он так может и не дожить до казни. Или в этом и смысл? Просто замучить его до смерти? За что так жестоко?

И вот они остановилась. Въехали куда-то и остановились. Определить по звукам куда не представлялось возможным. По запаху и тем более.

- Это что? – вопрошал кто-то.

- Велено сюда доставить. Вот бумаги, - отвечал возница.

- А что там?

- Не знаю, не говорено.

- Даже не посмотрел?

- Не чай господ серчать. Велено доставить, я доставил. Принимайте.

- Хорошо, пущай тут стоит.