К сочувственному слову…
Но кто виновен в том,
Что мы, упрямцы, снова
Уродуем свой дом?
Ужель и вправду, звёзды,
Вы близоруки к нам?..
Кто скажет: кем он создан
Наш мир?.. Не вижу дна,
Не вижу наказаний,
Ни смысла, ни основ…
А жизнь… В одно касанье
Нам жизнь издёвкой снов…
А может, нас забыли,
Не указав пути,
Куда меж звёздной пыли
Нам следует идти?
И мы всё непослушней,
Всё разобщённей мы…
Кому всё это нужно?..
Не переведены
Нам языки ушедших
Богокрылатых стай…
Не обожгут ушей их
Холодные уста
Оставленных народов
На отсвет Главных Слов…
Девятимирный Один,
Зажги в нас Свет Родов!
…………………..
Шумит всю ночь тревожно
Над нами бор сосновый…
Понять его не сложно…
Да жаль, до шума зова
Его не дорасти…
Планета – не здорова…
Планету – не спасти…
Сиреневый этюд
Букет сиреневых цветов
Расцвёл у дома за калиткой, -
Себя влюблённому готов
Отдать на робкую попытку
Услышать жаркие слова
Смешной веснушчатой девчонки.
Какой ей смысл их скрывать
И взгляд скрывать под рыжей чёлкой?
Она сиреневый букет
Возьмёт горячими руками
И скажет ласково – «привет»,
Несмело в дом любовь впуская…
А может, будет он цвести,
Рукой не тронутый, всё лето,
Как та девчонка, что грустит
И дожидается букета?
К пробуждению бани
Хошь не хошь, а прочисти трубу,
Если баня с зимы не топилась,
Простудилась и сажей забилась,
Обслужив в сто паров наобум
Развесёлых, ленивых гостей,
Посетителей неблагодарных…
А ведь пол её, помнишь, блестел,
Точно кузов испанской гитары.
И ковши, и ушата, и жар
Были в радость уставшему телу,
Что хотелось берёзой дыша,
Врачевать себя до беспредела;
Отрешиться от суетных тем
В этом мире нейтральном к проблемам
И просить, обращаясь к воде,
Избавленья от белого плена.
И с зарёй, начиная с нуля,
Лезешь ты справедливо на крышу
Банный дух из тюрьмы вызволять
Да пробоем греметь, чтоб я слышал;
Чтоб под вечер дымком из трубы
Потянулись знакомые строчки
Перейдя в голубые клубы
Расслабляющей, медленной ночки.
Свирепый чёрный кот
(из детского альбома)
Ходит-бродит огородами
Чёрный кот, в бою ободранный.
Вздыбив шерсть, он полон мщения:
Вторгся враг в его владения…
Из кустов горланят вороны,
Разлетаясь во все стороны
Перед лапами тигриными,
Да повадками звериными.
По-хозяйски землю меряя,
Страшен он в своих намереньях…
Никому не даст пройти,
Кого встретит на пути!
Только, надо же – фантастика:
Испугался головастика…
По следам её воспоминаний
За неприглядным жёлтым тюлем,
Что не снимался сорок лет –
Зелёнка первого июля
И голубь солнышком пригрет.
Да вот не хочется на солнце…
Сижу в обступе старых стен,
Где с прошлым связь незримо рвётся…
И что? Беспамятство взамен.
В углу надорваны обои.
На тумбе смят пяток газет.
Напрягся градусник от боли,
Да только вот больного – нет.
На стенке три невзрачных фотки.
Дырявый тапок под столом.
Бутылка с рюмкой из-под водки, -
Зелено-мутное стекло…
И с кем тут, право, объясняться
За вдруг оставленный сарай,
В котором встречу, может статься,
И я судьбы внезапный край?..
Панно забытых настроений:
Вот-вот и время – оживёт,
Жены моей отец военный
К себе дочурку позовёт,
Усадит дочку на колени,
(такое, право – не забыть)
И про горячие сраженья
Начнёт с волненьем говорить…
…но мысль ушла и… пылен сумрак…
Ковра загнулся уголок…
А на ковре – медведка хмурый
Опёрся грузно на батог.
«Чего ж ты, хищник окаянный,
Глядишь из прожитого сна?..
Прости меня за эту тайну,
Что это тайна – не моя»
Яблоня
Оголилась, замёрзла, иссохла
Наша яблоня возле забора.
Надоело ей, видимо, охать,
Изнывать от неведомой боли,
Чёрной тенью метаться, да виснуть,
Да шуршать неживыми ветвями…
Лишь под вечер играет с ней киска,
Смело пробуя стволик когтями.
И решили мы: хватит! Доколе
Разлетаться по ветру на сучья,
Игроков занимая собою,
Ожидая, когда же домучат?..
И беру я зубастую бестью,
Что в сарайке у брёвен лежала
И пилю, не пугаясь возмездья…
В общем, яблони нашей – не стало.
Потемнеют неяркие кольца,
Что сотрёт беспощадное время…
Только, к счастью, всегда остаётся
После смерти проросшее семя.
До встречи
Дописаны строки, дополнить их нечем…
И мне остаётся сказать вам: до встречи!.. -
До дней, когда вновь зацветут небеса,
С надеждою глядя поэту в глаза…
Привольное поле, приветные реки,
Чуть сбивчивый топот коня и телеги
Весёлая скрипка – вернутся опять,
Пока не остыло желание ждать…
До встречи, берёзы!.. Я к вам припадаю,
Я вам свою исповедь тихо читаю…
И словно в ответ мне – сочится вода
Из трещин коры, золота и густа…
Я встречусь обратно с заборчиком ветхим,
Заденут меня по-приятельски ветки
И будто смущаясь, задышит ольха…
«А ну-ка, скажи, чё в деревне слыхать?..», -
Спрошу у ольхи я, у старой подруги…
А листья всё так же резны и упруги…
И с каждым листочком, как за руку, я
Опять поздороваюсь: «Доброго дня!»…
Не стоит разлуку бранить откровенно:
Со встречей главенствует попеременно
Она над душой, как рассвет и закат…
И… хочется снова вернуться назад…
Дописаны строки, дополнить их нечем…
И я говорю вам: «Родные, до встречи!»
Шангостров
Я пью этот воздух,
Тяну это время,
Ведь дал мне Шангостров
Сродниться со всеми,
Со всеми мирами
Сродниться сейчас,
Туманною ранью,
В предутренний час.
О, Солнце, я снова
Ловлю этот дух,
У вод бирюзовых
«мурлычу» на слух,…
Прошу у кукушки
Достаточно лет,
Брожу по опушкам,
Ищу на букет
Цветы для зазнобы
Моей – Натали,
С которой мы оба
Здесь счастье нашли!
Чуть дальше, за лесом,
В пределах болот,
Охотятся бесы
Всю ночь напролёт…
Но нам эти парни
Не шибко страшны,
Поскольку мы – пара
Беспечной Весны.
Я пью этот воздух,
Летаю по лугу,
Где вьются стрекозы
Средь листьев упругих,
Где конь быстроногий
Свободу несёт
И царствуют Боги
Реальных природ.
Я пью этот воздух,
Тяну это время,
Ведь дал мне Шангостров
Сродниться со всеми,
Со всеми мирами
Сродниться сейчас:
Водой и ветрами,
Красой без прикрас.
Магазин неволи
В магазине уездного города ''Пэ'',
Что под вывеской – ''ЗОО'', на улице «Меди»,
Я стою и тяну про себя на распев
Непонятную фразу из трёх междометий…
В этом городе я, как трава без корней:
Путешествуя, быть домоседом не создан…
И смотря на аквариум в тыщщу рублей,
Не колеблясь, полмира отдал бы за воздух,
Чтобы только не жить за преградой стекла
Пред глазами «богов», что глядят неотвязно,
Как пугливые рыбы снуют по углам
