Может, в баньку сходишь, ненароком?
И потом,… тебя бы мне подстричь…
Посмотри-ка в зеркало, Серёга, -
Разлахудрил патлы, словно бич…
За сметану с молоком – спасибо,
Ну и за ведро коровяка…
На-ка, вон, возьми с собою рыбы…
Ну и что, что рядышком река…
Как тебе обрадовалась мама,
Будто двадцать долгих лет долой!..
Ну а ты такой же всё упрямый…
Разливай, чего уж там, герой…
Знай, нельзя на правду обижаться.
И послушай, мой тебе совет,
Чем в козла под рюмку обряжаться,
Проживи-ка свой остаток лет
По-людски, не списывая близких,
Что на пальцах можно перечесть…
Ты гляди, как тучи тянет низко…
Может и у туч здесь кто-то есть?..
Ты семь лет уж, дядька мой, Серёжа,
Не общался с мамою моей…
Неужели вещи есть дороже,
Чем пороги близких нам людей?
За молоком
Каждый вечер снаряжает
Мама Владика в дорогу,
И «молочную» бутылку
В сумку синюю кладёт,
И по-доброму внушает:
«Не кричать, овец не трогать…
Снова грязный, погляди-ка!
Ну-ка быстро вытри рот!»
И пацан уже на вёслах
(всё боится опоздать он)
С Расторгуевым на пару
Про фонарики поёт…
…а темнеет нынче поздно…
С темнотой придёт усталость…
Но усталость, почему то,
Влада вовсе не берёт.
Вместо вёсел бы гитару,
Да к костру на остров дальний
Провожать закат бардовый,
Или с удочкой дремать,
Иль картошку с пылу, с жару
Аппетитно уплетая,
Не тревожиться о доме,
Где тебя устали ждать…
А грести то – метров сотню
До соседского чертога…
На наличниках узоры,
Да кудрявое крыльцо…
«Ну и что, что пальцы стёрты
И живот болит немного…
Мам, отлынивать – позорно!..»
Мальчик Владик молодцом!
Поболтает с тётей Зиной:
«Тётя Зина, ты здорова?»
«До заката недалече…»
«Ой, да много ли беды…»
Позабудет, что просила
Его мама… «Тут корова
Говорит по-человечьи,
Что грустит без лебеды… »
Хорошков (хозяин дома)
Приглядит ему игрушку:
«На те красную машинку…
Или может паровоз?»
Но слышны раскаты грома…
«А не веришь, так послушай…
Ну-ка, Владик, поспеши-ка…
Прыгай в лодочку, матрос…»
… и родными незамечен,
Появляется внезапно
Мальчик Влад – герой героем,
С полной банкой молока.
И темнеет синий вечер…
И грозой подсвечен запад…
«Всё нормально. Не промок я.
Вам привет от Хорошка».
Под трещётки и гудки
(из детского альбома)
Я мечтаю на лугу,
На пушистом на стогу.
Покрывает мне лицо
Ветер клеверной пыльцой.
Вьются мошки над травой,
Над травою луговой
И поют мне ноткой «ля»
Всё про Русские края.
Жёлтый, красный, голубой, -
Удивительно цветной
Мир вокруг меня кружит:
Всякой живностью кишит…
Эх, возьму да пробегусь,
Оттолкнусь и поднимусь
Ввысь до солнечной звезды,
Чтоб увидеть с высоты:
Жизнь окрестных деревень,
Грустноглазую сирень,
Скачь буланого коня,
Ветрогульные поля,
Бор, грустящий по дождю,
Рыбы полную бадью,
Да подковку озерца;
А ещё стихотворцА,
Что лежит среди травы,
Свив из трав
стихи
свои.
Квипрокво
На болоте острова –
Необычное явленье.
Объяснишь ли в двух словах
Это несоединенье?
А на тех на островах
Белый гриб произрастает
От болота в двух шагах
И о том совсем не знает.
На болоте острова –
Многомачтовые судна,
Кои противостоять
Не смогли болоту. Трудно
Быть в отсутствии морей
Кораблём… И весь рангоут
Поглотил пурпУр-кипрей…
Мачты-сосны – полуголы:
Парусина – до махры…
Но и после превращенья
Нахожу я здесь миры
В отраженьях посещений
Дальних стран. И даже гриб
С бурым бантиком брусники
Представляется средь рыб
Мне кораллом. «Донырни-ка…», -
Будто дразнит он меня.
И ныряя между сучьев,
Я срезаю хвастуна,
Чтоб ещё найти получше…
Вот и рюмочки волнух,
Словно жёлтые медузы,
Что торопятся ко дну,
Но попав в корзины кузов
Затихают, надломясь,
Красной шляпкою теснимы…
Я брожу не торопясь
Кораблей уснувших мимо…
В топь и в вязь, в болотный дух,
Долгой чавкающей тропкой
Я… в Австралию иду…
Сам уже не знаю толком:
Акваланг или рюкзак
За уставшими плечами?
И… акулии глаза
Грибника не замечают…
Родина любимой Натали
(майский этюд)
Родина любимой Натали:
Бантики разбуженных акаций,
Ворчуны-скитальцы-корабли,
Огоньки теряющихся станций,
Безымянность солнечных дворов,
Хвойный дух плюс запах мандарина,
О любви скрипящее перо, -
Всё, как есть, без фальши и без грима;
Облаков послушные стада
Меж цветов в больших квадратных окнах,
А ещё заветная мечта,
Что поймать так хочется вне срока,
Голоса простуженных ветров,
Старый бор – опущенные веки,
Невода чешуйчатых даров,
Юных верб пушистые побеги.
Родина любимой Натали:
Джаз котов снующих одиноко,
Зов составов тающий вдали,
Эликсир берёзового сока,
Всплеск весла, туман седых озёр,
Посвященье в таинство рыбалки,
Дворовой извечный ля-минор
Под лихое бряцанье гитарки…
Родина любимой Натали:
Баловства невинная копилка,
Безыскусный жалкий первый блин,
Трудный выбор жизни на развилке,
Школьный бал, но всё ещё детей,
Где все чувства в стройности аккордов,
Свет свечей в волшебной темноте
Над глазурью праздничного торта…
Родина любимой Натали –
Радостью взлелеянное время,
Что назад уже не возвратить…
…и понятно: дерево – не семя.
Присущности дорог
Где властвуют сонные травы –
Есть память следов бесконечных.
О том ли туманною ранью
Строчит невидимка-кузнечик?
Привет тебе, друг-насекомый!
Куда мне шагать, не подскажешь?
Я знаю, должны быть знакомы
Тебе невиди’мые стражи…
И я по забытому следу
Ступаю, бредя осторожно
Туда, где гуляют медведи,
Лесной тишины не тревожа;
Туда, где мерещатся всюду
Замшелые дряхлые духи,
Что сдавленным голосом «Лю-ю-ди-и!..»
Кричат мне под самое ухо.
…и падают наземь росинки
Мелодией тихой, небыстрой,
Своей красотой невеликой
Вплетаясь в узор пересвистов.
…и камни горячие греют
Подошвы босых моих ног…
Дороги лесов не стареют,
Раз молоды стражи дорог.
В ощущении тревоги и оставленности
Шумит всю ночь тревожно
Над нами бор сосновый…
Понять его не сложно:
Два всем знакомых слова…
Два очень ёмких слова, -
Не раз их слышал ты…
«Планета нездорова…»
В предчувствии беды
Черно, безлунно небо…
Как у закрытых врат
Я вглядываюсь слепо,
Ищу пути назад
