Оба внеплановых предмета Поттера ужасно расстроили. Выяснилось, что руны - это буквы древних языков. От нормальных они отличаются отсутствием гласных, поэтому, кроме, как для прочтения старинных текстов, ни на что не годятся. К тому же известно несколько систем рунных записей. В некоторых большинство значков имеет ещё и отдельное значение, меняющееся в зависимости от положения. То есть сплошные ребусы, а не наука.

Нумерология же была посвящена магии чисел. Вот где мрак! Правда, когда после славословий в адрес тройки и семёрки начался разбор пропорций многоугольников и многолучевых звёзд, стало легче. Ну и рассуждения о так называемых золотых сечениях несколько примирили Гарри с этим предметом. Хотя он и до этого момента не стонал - пусть ему и тошненько, зато подруга не тянет неподъёмную лямку, в которую намеревалась впрячься.

Через пару месяцев Гермиона вычислила, что Ремус Люпин - оборотень. В дни полнолуния его замещал Снейп. В общем-то это ни на что не повлияло. Ещё выяснилось, что Невилл больше не может покидать школу, когда пожелает - дементоры загоняли его обратно на Астрономическую Башню, не позволяя добраться до Хогсмита. В то же время до кота и выдры им не было никакого дела, так что Гарри с Гермионой без помех навещали Сириуса Блэка в его лондонском доме на Гриммо двенадцать. Крёстный поздоровел, окреп, стал спокойней и сделался вполне здравомыслящим человеком. Он часто и подолгу гостил у дриады, ничего не рассказывая крестнику и его подруге о том, чем занимается в обществе лесного духа.

В принципе, можно было бы уже отловить крысу Рона, чтобы доставить Сириусу для расправы над предателем - Питером Петтигрю, как вдруг тот сбежал. Оказывается близнецы Уизли увидели на своей карте, что рядом с их братом в спальне находится незнакомец, бросились разбираться и спугнули.

В целом год выдался спокойным - на Хэллоуинн ничего примечательного не произошло. А во время матчей по квиддичу, на которых в прошлые годы происходили покушения на Поттера, вокруг стадиона курсировала серебристая выдра, отгоняя маячащих поодаль дементоров. Парочка сделала выводы и приняла соответствующие меры.

Гарри, беря пример с подруги, налегал на трансфигурацию и чары и был исключительно внимателен на уроках зельеварения, чутко отслеживая описанные в рецептах признаки проходящих в котле процессов. На новаторство его больше не тянуло. Особенно после того, как он экспериментально установил - помешивание реально влияет и на скорость варки, и на её результат.

========== Глава 27. В логове тёмного колдуна ==========

- Итак, Аластор, ни ты, ни я не помним адреса дома, принадлежащего древнейшему и благороднейшему семейству Блэк, - донёсся до ушей сидящего под шкафом Снежка бархатный баритон директора. - Следовательно, на него наложен Фиделиус - заклинание, требующее от исполнителя огромной магической силы.

Гарри прошлым летом каким-то образом встретился со своим крёстным и получил от него разрешение на посещение Хогсмида. Сам Сириус изрядно сильный волшебник. И умелый. Особенно когда сначала думает, а потом делает. Но не настолько, чтобы наложить заклинание доверия. В то же самое время еще в прошлом году мне пришлось стать свидетелем последствий чудовищно мощного Петрификуса, снять который не смогли ни Поппи, ни Минерва. Пришлось делать это самому.

- Кого же так крепко приложили, Альбус? - донёсся каркающий голос колченогого.

- Джинни Уизли. И произошло это в момент, когда Гарри находился в больничном крыле. Невольно подозрение падает на подругу мистера Поттера, девушку весьма сведущую и упорную в учёбе.

- Гермиона Грейнджер, магглорождённая, - прокаркал Аластор. - Ей уже ближайшей осенью исполнится пятнадцать, то есть в самой поре девица. Неужели мы имеем дело с талантом такой невероятной силы?

- Ну, её Патронуса в этом году видели многие. Немногие догадались, кто его выпустил охранять от дементоров матчи чемпионата школы. Телесный и очень устойчивый, что однозначно указывает на зрелость автора, как мага. К тому же она почти неразлучна с Гарри. И исключительно разумна. А мне никак не удаётся привлечь её друга к действиям на стороне добра - Гарри будто не видит возможностей выступить во имя света, как бы ни намекали ему на это обстоятельства.

А ведь Том Риддл обязательно вернётся и непременно ему отомстит.

- Ты так и не решился на прямой разговор с мальчиком?

- Проклятое пророчество может стать неподъёмным грузом для неокрепшей психики подростка, - мягко проговорил директор. - С другой стороны, грядущий учебный год сможет несколько расшевелить нашего засидевшегося в детстве подопечного. Будем терпеливы, мой старый друг.

“Ушлый характер когда-нибудь может стать однозначной и непреодолимой причиной для резкого ухудшения вашего здоровья, дедушка. Детство… Как сказал бы Голдштейн, шо вы себе знаете за моё детство, если вас рядом не стояло? Сам бы так пожил.”

Когда колченогий исчез в пламени камина, а директор вышел из кабинета, Снежок пятясь пробрался через кошачий лаз. Надо было идти на прощальный завтрак. А пересказ подслушанного разговора подруге… закончить мысль он не успел: длинное тело выдры выскользнуло в коридор из того же самого лаза.

- Так приятно, когда о тебе столь уважительно говорят, аж засмущалась, - с мечтательным выражением произнесла вставшая во весь рост Гермиона. - Я нашла удобную нычку под секретером. В неё даже хвост помещается.

- Ты не поняла, к чему это меня пытаются привлечь?

- Пока единственное, что я поняла - тебя пытаются втянуть в какие-то похождения, Гарри. Представь себе, что тогда, на первом курсе, ты попытался бы узнать, что за ценность лежит под охраной трёхголового пса? И как бы это на тебя повлияло? Вот чем бы ты, при своём неугомонном характере, занимался вместо учёбы?

- Ну, во что меня втягиваешь ты, я прекрасно себе представляю, - юноша призывно распахнул объятия, но подруга не повелась.

- Надо идти на прощальный завтрак и уезжать на каникулы, - она потянула Поттера за руку. - И ты тоже на меня влияешь. По большей части дурно.

***

На вокзале Кинг Кросс Гермиону встретили родители, а Поттера - дядя Вернон. Приехав на Тисовую, Гарри прибрал свою комнату, разложил вещи и аппарировал в Лондон прямиком на площадь Гриммо, где с осени проживал его крёстный.

Дверь послушно открылась на поворот ручки, в прихожей вспыхнул свет. Подставка для зонтов из ноги тролля, сушёные головы домовых эльфов на стене - всё, как обычно. Блэки небезосновательно считались тёмным семейством и подчёркивали это, поддерживая соответствующий антураж. Плотно задёрнутые шторы на портрете умершей хозяйки леди Вальбурги напоминали, что не всех гостей в этом доме встречают приветливо.

Тихонько сняв крепкие ботинки и надев приготовленные для него мягкие тапочки, Гарри на цыпочках прокрался коридором и поднялся на второй этаж. Здесь располагалась хозяйская спальня, где и нашёл он своего крёстного. Со своим же маленьким крестником.

- Сириус, Бейд! Моё почтение, - произнёс он мягко и нейтрально, чтобы не напугать кроху. - Я на кухню, приготовлю ужин.

- Добрый вечер, Гарри, - кивнул Блэк. - Дрю появится минут через сорок.

В низком сводчатом зале на первом этаже отчётливо дымила дровяная плита, которую растапливал Кричер. Впрочем, спустя пару минут он справился, закрыл печную дверцу и прислушался к ровному гудению пламени - тяга установилась.

- Привет, старина, - махнул рукой Поттер. - Позволишь мне заняться стряпнёй?

- Как я понимаю твоя гр… Грейнджер тоже придёт? - невпопад откликнулся домовик, поправляя складочки на своём неизменном сари, намотанном на его тело из шёлковой занавески с крупными яркими цветами.

- То есть мыть рот померанцевым мылом тебе тоже не понравилось, - пришёл к неожиданному для стороннего наблюдателя выводу Гарри и принялся доставать из шкафчика кастрюли, чашки и блюда.

Кричер покосился на визитёра, вздохнул, подбросил в топку пару длинных поленьев и извлёк из ящика большой пакет с картошкой.