VI.

Уже осень вовсю хозяйничала на земле, когда Гвион достиг Черных Скал. Место это, пустынное и неприютное, тянулось на много миль, простираясь до самого моря. Земля здесь была столь бесплодна, что даже сорняки и колючки не пытались выжить. Повсюду из бурой, спекшейся почвы торчали зловещие черные камни, подобные гнилым зубам во рту великана.

Конь под Гвионом нервно заржал и попытался повернуть назад.

-- Стой, Пламенный, -- приказал Гвион, крепче сжимая поводья. -- Верный товарищ мой, неужто ты струсил? Ведь сюда мы и стремились -- что поделать, раз Фахан выбрал себе такое неуютное жилище!

Пламенный остановился, опустив голову и прядая ушами, потом медленно и неохотно пошел вперед. Гвион ласково потрепал шею коня, сам чувствуя нестерпимое желание развернуться и бежать прочь из этих мест. Серо-лиловое небо казалось небывало низким. Ветер, порывы которого были злобны и хлестки, как удары бича, нес мелкую черную пыль, забивавшуюся в глаза и оседавшую на одежде. Мрачные черные камни громоздились вокруг и угрожающе нависали над всадником, словно спрашивая -- зачем пожаловал? И ни звука вокруг, кроме завывания ветра и медленных, глухих шагов коня.

-- Эй, Фахан, -- крикнул наконец Гвион, не стерпев угрожающее молчание, -- выходи на бой, если ты не трус! Немалый путь проделал я, чтоб встретиться с тобой лицом к лицу! Выходи же -- я знаю, ты слышишь меня!

В ответ на эти слова из-под земли раздался глумливый хохот, а ветер, рассвирепев, рванул так, что едва не выбил Гвиона из седла.

-- Фахан, -- в ярости вновь закричал он, -- я не ребенок, нечего пугать меня ветром! Ты смеешься надо мной? Вольно тебе смеяться, сидя в своей норе! Вылезай, сойдемся в битве -- тогда и посмотрим, кто посмеется!

Ветер тут же стих, словно по знаку, и Гвион услышал из-под земли такие слова:

-- Пошел ты прочь,

Собачье мясо!

Камень найди мой -

Тогда потолкуем!

-- Камень? -- крикнул Гвион. -- Ну что ж, я найду твой камень!

Он огляделся, пытаясь приметить камень или скалу не такую, как прочие. Увидев невдалеке большую круглую скалу, Гвион ударил по ней:

-- Вот твой камень!

Голос захохотал и ответил:

-- Не тот!

Тогда витязь стал медленно объезжать проклятое место и ударять по всем камням, хоть немного отличавшимся от других. Но камней в Черных Скалах было немало, и каждый из них был непохож на соседей. Снова и снова слышал Гвион гнусный хохот и ответ:"Не тот!" В отчаяньи Гвион начал было ударять по всем камням подряд, но быстро опомнился -- ибо и за несколько лет он не смог бы так найти единственный нужный.

-- Вдоволь ты поглумился надо мной, Фахан, -- сказал он. -- Хватит с тебя! Я уезжаю, но я вернусь и найду твой камень -- тогда мы потолкуем!

Сказав так, Гвион повернул коня и поскакал прочь.

VII.

Долго скитался Гвион, расспрашивая всех встречных о Фахане, и искал, сам не зная что. Два раза возвращался он к Черным Скалам и пытался раскрыть секрет камня Фахана, но безуспешно. Фахан, словно устав потешаться над ним, молчал, и Гвион напрасно бродил средь камней.

Осень сменилась зимой, а зима -- весной. Однажды, когда на земле уже воцарилось лето, Гвион медленно ехал по лесной дороге. Было жарко, и юноша думал, где бы напиться. Тем временем деревья расступились, и Гвион увидел по левую руку поляну, покрытую прекрасной зеленой травой. Вдалеке, среди кустов шиповника, журчал прозрачный родник. Гвион радостно поскакал к нему, и вдруг услышал странные тоненькие голоса, звучащие жалобно и сердито.

-- Он топчет нас! Ах, он топчет нас! -- доносилось откуда-то снизу. Гвион остановился, осмотрелся вокруг, но никого не заметил. Он посмотрел вниз -- но и там не было ничего, кроме земли и травы. Не зная, что и подумать, он снова тронул коня.

-- Ах, скорей бы этот мужлан убрался отсюда! Нам больно! -- запищали голоса.

-- Кто здесь? -- воскликнул Гвион. -- Кто разговаривает со мной?

-- Листья и Травы. Твой конь своими ужасными, огромными копытами ступает так тяжело, что топчет нас целыми сотнями! А вдруг ты пустишь его пастись -- что тогда с нами будет?

И Травы, ужаснувшись, подняли такой гомон, что Гвион едва сумел докричаться до них:

-- Эй, да вы умеете говорить? Может ли быть такое? Прошу вас, простите моего коня и меня, мы очень хотим пить, потому и поехали напрямик к роднику. Мой конь постарается ступать осторожнее и, обещаю, я не позволю ему здесь пастись. Но скажите, какое чудо дало вам дар речи?

-- Мы -- дети Богини Дану! Этот родник принадлежит ей, и все, кто пил из него, получают дар речи. Все Деревья, Кустарники и Травы в округе питаются этой водой и могут говорить.

Гвион подивился такому чуду и возблагодарил Богиню за щедрость. Потом он подумал, что Зеленый Народ может знать средство против Фахана, и спросил:

-- Маленькие господа! Не слыхали ли вы о чудовище по прозванию Фахан? Быть может, вы знаете, чего он боится, и как найти его камень?

-- Да, мы слыхали о таком, -- ответили Травы тихо. -- Мы боимся его, боимся даже его имени. Правда, куда больше, чем нас, он терзает Деревья -мы слишком малы и ничтожны для его злобы! Но мы не знаем, чего он боится. Спроси Шиповник! Он растет возле самого родника, и в нем столько силы Богини, что он должен знать!

Гвион поблагодарил Травы за добрый совет и направился к роднику. Первым делом он напился и напоил коня, ибо жажда их была велика. Пламенный, едва отведав воды, встряхнул золотой гривой и звонко заржал:

-- Клянусь, вот прекрасная водица! Приятно пить, а еще приятней -говорить!

-- Пламенный! -- воскликнул Гвион. -- Ты тоже обрел дар речи?

-- Что ж тут удивительного, -- ответил конь. -- Ты ведь слышал, что сказали маленькие господа. О, как я благодарен им и Богине! Наконец-то я могу сказать тебе, что подкова на моей задней правой ноге вот-вот отлетит!

-- Если ты благодарен Травам, то должен обещать мне, что не станешь пастись здесь.

-- Конечно, -- серьезно сказал Пламенный. -- Я и сам это прекрасно понимаю.

Оставив коня утолять жажду, Гвион подошел поближе к зарослям Шиповника. Кусты его были сплошь усыпаны ярко-розовыми цветами и пахли так чудесно, что кружилась голова. Гвион молча стоял, не зная как обратиться к Шиповнику и с чего начать, как вдруг услышал нежный, ласковый голос:

-- Привет тебе, Гвион, сын Ллинмара. Присядь рядом с нами и расскажи, что гнетет твое сердце?

Повинуясь голосу, Гвион сел и начал рассказывать о горе, постигшем сидов, о смерти Яблони и бесплодных поисках Фахана. Долго рассказывал он, а когда закончил -- обратился к Шиповнику с такими словами:

-- Прекрасный Шиповник, поведали мне, что ты знаешь, чего боится Фахан. Прошу тебя, если знаешь -- скажи!

Вот что ответил Шиповник:

-- Юноша! Дело твое благое, и я с радостью помогу тебе. Да, я знаю, как можно убить Фахана, нашего старого врага. Для этого нужно особое оружие, и добыть его нелегко. Лишь деревянным мечом можно поразить Фахана, а меч этот должен быть вырезан из тела живого дерева, которое согласилось умереть ради других. Вокруг тебя -- заповедный лес, пьющий из родника Богини. Иди и спроси Деревья -- быть может, ты найдешь того, кто тебе нужен. Дерево, согласившееся умереть, сруби и вырежи из него длинный двуручный меч. Только таким мечом сможешь ты убить Фахана.

-- А как найти его камень?

-- Это легче. Сорви зеленую, живую ветку и возьми ее с собой в Черные Скалы. Как только прикоснешься веткой к камню Фахана -- она засохнет и рассыплется в прах в твоей руке.

От всей души поблагодарил Гвион Шиповник и, собираясь уходить, спросил напоследок:

-- Многое ведомо тебе. Быть может, ты знаешь, есть ли у Фахана чудесное Яблоко? Весь народ сидов надеется, что я смогу добыть его и возродить Яблоню.

-- Нет, -- ответил Шиповник. -- Про то ведомо только Фахану.

VIII.

Когда Гвион вошел в заповедный лес, то сразу почувствовал, что Деревья рассматривают его и ждут, что он скажет. Не по себе стало ему от этой мысли, но вспомнил он, что иного пути нет.