Баки хихикнула – словно по медной тарелке легко пробежались пальцы.
– А вы двое сейчас отправитесь на его поиски.
Тауг кивнул, а Баки подтвердила:
– Да, именно так.
– Послушайте, поищите и моего мужа тоже.
Тауг изумленно уставился на сестру:
– Ты замужем?
– Да. Его зовут Поук. Я же говорила.
– Слуга сэра Эйбела, – пояснила Баки.
– Я не знаю, как он выглядит, – сказал Тауг.
– Я знаю, – сказала Баки.
Ульфа не обратила на нее внимания.
– Чуть выше меня, большой нос, татуировки на обеих руках. – Ульфа улыбнулась – впервые с момента встречи с братом. – Вы хотели услышать мою историю.
– Но ты ничего не рассказала, – заметила Баки.
– Да, действительно. Сейчас расскажу. Я повстречалась с сэром Эйбелом. Он тогда забрал Тауга с собой.
Тауг кивнул.
– Мы все страшно за него встревожились, но отец не разрешил мне отправиться на поиски, а сам не мог надолго отлучиться, оставив нас с матерью одних. Поэтому я ушла из дому, когда они легли спать. У меня было немного денег, доставшихся от разбойников, которых убили сэр Эйбел и мой отец. Немного, но, мне казалось, вполне достаточно. Половину я закопала в лесу. Остальное взяла с собой и пошла по тропинке, опираясь на посох.
– Тебя могли убить, – сказал Тауг.
– Верно, но меня могли убить и дома. Один мужчина пытался снасильничать меня, но я вытащила у него из ножен меч и едва не убила его. Если не считать этого случая, все было не так уж плохо.
Баки приподняла бровь:
– Так ты не любила сэра Эйбела?
– Мне казалось, любила. Я ж не говорила, что не любила, я только сказала, что не рассчитывала выйти за него замуж. Он рыцарь, а я простая крестьянская девушка. Во всяком случае, тогда была простая. По пути я всех спрашивала о нем, но лишь через несколько лет мне удалось напасть на след: он направлялся на север по Военной дороге, с оруженосцем, боевым конем и всем прочим. В некоторых трактирах, где они останавливались, упоминали также о слуге.
Ульфа умолкла, и с расчетом побудить сестру продолжать повествование Тауг сказал:
– О Поуке.
– Да, и услышав о нем, я обрадовалась – подумала, что сэр Эйбел меня наймет. Я подряжалась работать разносчицей в пивной, когда выходили все деньги. Он знал меня, вроде бы неплохо ко мне относился, а служанка – женщина, готовая трудиться днем и оказывать любые услуги ночью, – могла бы выведать, что с тобой сталось. – Она снова улыбнулась горькой улыбкой. – Я постоянно представляла тебя помирающим с голоду в темнице. Ты худой, но явно не помираешь с голоду. Но так или иначе, что он сделал с тобой?
– Думаю, сейчас не время останавливаться на этом.
– В действительности, – сказала Баки, – сейчас самое время всем нам сообщить друг другу, чего именно каждый хочет больше всего. Что надеется сделать. Я постановляю так: пусть каждый назовет одно свое желание, одно-единственное желание, которое касается…
– Но разве все они не будут разными? – спросил Тауг.
– Я как раз перехожу к этому. Прежде чем каждый назовет свое желание, мы все должны поклясться, что поможем друг другу. Я помогу тебе и Таугу, Ульфа. Но ты должна будешь помочь и мне тоже, а не одному только Таугу. А Тауг должен поклясться помочь нам обеим.
– Я не сильна в клятвах, – сказала Ульфа, имея в виду, что не уверена, стоит ли ей клясться.
Баки истолковала ее слова по-своему.
– Я тебя научу. Каждый из нас поклянется именем высших существ, чье право на нашу преданность утверждено Верховным Богом. Поднимите руку, Тауг.
Тауг поднял правую руку.
– Повторяйте за мной. Я, Тауг, оруженосец и истинный человек, клянусь обитателями Ская…
– Я, Тауг… – У Тауга сдавило горло спазмом, но он сглотнул и продолжил: – … оруженосец и истинный человек, клянусь обитателями Ская…
– Клянусь Вальфатером и всеми его сыновьями, а также той Леди, чье имя нельзя произносить вслух…
– Клянусь Вальфатером и всеми его сыновьями…
На мгновение Таугу показалось, что сэр Эйбел извлек Этерне из ножен: высокие фигуры стояли по углам комнаты, сияющие тени, сотканные из пыли и отблесков огня, и он чувствовал их взгляды.
– Ну? Ты собираешься продолжать или нет? – спросила Ульфа.
– И той Леди, чье имя нельзя произносить вслух…
Словно по волшебству в сквозняке, тянущем от окна, донесся слабый аромат духов – благоухание далеких лилий.
– Что я сделаю для своей сестры Ульфы и для своей почитательницы Баки все возможное, дабы они осуществили свои заветные желания. – Баки улыбалась.
Тауг отчетливо видел острые зубы и горящие желтым пламенем глаза.
– Что я сделаю для своей сестры Ульфы… – повторил он.
Ульфа тоже улыбнулась, и от улыбки сестры Таугу стало тепло, как от огня в камине; призрачные наблюдатели исчезли.
– … и своей почитательницы Баки все возможное, чтобы они осуществили свои заветные желания.
– Твоей почитательницы Баки? – спросила Ульфа.
– Поскольку я исцелил ее, – торопливо объяснил Тауг.
– Теперь твоя очередь, Ульфа. Мне повторить слова клятвы?
Ульфа помотала головой:
– Я, Ульфа, свободная крестьянка из Гленнидама, клянусь обитателями Ская…
– Сначала Леди, – настойчиво прошептала Баки.
– Клянусь той Леди, чье имя нельзя произносить вслух…
– А также Вальфатером…
– А также Вальфатером и всеми его сыновьями, что я сделаю для своего брата Тауга и его почитательницы Баки все возможное…
– Ты должна сказать «своей почитательницы», – горячо прошептала Баки.
– Я же не исцеляла тебя!
Баки вздохнула:
– Начни сначала.
Ульфа взглянула на Тауга, который выразительно кивнул.
– Ну, если надо… Я, Ульфа, свободная крестьянка из Гленнидама, хотя в настоящее время рабыня короля Гиллин-га, клянусь обитателями Ская – той Леди, чье имя нельзя произносить вслух, а также Вальфатером и всеми его сыновьями, – что я сделаю для своего брата Тауга и своей почитательницы Баки все возможное, дабы они осуществили свои заветные желания. Ну как, сойдет?
– Сойдет. Я, Баки, истинный огненный эльф…
Ульфа так и ахнула.
– … клянусь обитателями Митгартра – Таугом и Ульфой, а также, если он простит мне такую дерзость, самим сэром Эйбелом, – что я сделаю для названных выше Тауга и Ульфы все возможное, дабы они осуществили свои заветные желания. И данной клятвой, как и всеми прочими, я, Баки, навсегда отрекаюсь от ложного и безнравственного поклонения Сетру.
Ульфа вытаращила глаза.
– Кто такой Сетр? – спросил Тауг.
– Об этом чуть позже. Сначала каждый из нас должен сказать, чего он желает больше всего. Вы поклялись первым – значит, и говорить должны первым. По крайней мере, мне так кажется. Вы согласны?
– Ну, – начал Тауг, – мы собирались отправиться на поиски Мани…
– И мужа вашей сестры, – сказала Баки. – Поука. Но, безусловно, желание найти первого или второго не может быть вашим заветным желанием. У вас слишком большое сердце.
– Мне нужно время, чтобы подумать.
– Ты действительно эльф? – спросила Ульфа.
– Из племени огненных эльфов. Хочешь убедиться?
Ульфа кивнула, и в следующий миг у нее перехватило дыхание.
– В чем дело? – поднял взгляд Тауг.
Ульфа стояла на коленях.
– Вы видели большее, – сказала ему Баки. Она помогла Ульфе встать. – Ты поступила неправильно, так нельзя делать. Ты удостоила меня великой чести, но воздание незаслуженных почестей является преступлением. В сердце своем я преклоняю колени перед тобой.
– Я… я…
– Тебе нет надобности говорить, если только ты не намерена сообщить нам о своем желании. Ну как? Или твой брат уже готов?
– Еще нет, – сказал Тауг.
– Я не знаю. – Ульфа шумно сглотнула. – Мое старое платье. Такое и надеть-то стыдно.
– Но я ношу его с достоинством, – сказала Баки, – и полагаю, в скором времени у нас появятся наряды получше.
Ульфа снова сглотнула и опустила голову.
– Теперь скажи нам о своем желании. Пожалуйста. В чем оно заключается? Мы с Таугом поклялись сделать все возможное, чтобы помочь тебе.