— Мне так жаль, Чонгук-и, — нарочно растягивает слова Мин. Он принимает вызов и продолжает играть, зная, как это бесит альфу. — Хочешь на колени встану? Ползать буду? Прощение вымаливать. Ты же этого хотел.
— Не беси меня.
— Я не понимаю тебя, — криво улыбается Юнги. — То ты ненавидишь, что я не подчиняюсь — избиваешь и насилуешь, сейчас ты бесишься из-за того, что я послушный. Может, определишься уже, — омега с достоинством выдерживает пронзающий его взгляд черных глаз.
— Ты, сука, и сейчас непослушный. Ты к своей цели идешь, и я даже уважаю твои мозги, вот только не переходи границу. Не переигрывай, а то тошно.
— Я нашел друга и хочу с ним дружить. Требую личного пространства.
Альфа смотрит на него пару секунд и начинает громко смеяться.
— Требуешь? Серьезно?
— Я хочу общаться, дружить, делиться сплетнями, в конце концов. Что здесь ужасного?
— То, что я неспроста тебе охрану поставил. Ты мой омега, а у меня врагов много, поэтому не шляйся по чужим квартирам и встречайся со своим новым другом на нейтральной территории или пригласи сюда.
— В эту тюрьму? Спасибо, — Юнги снимает с себя удерживающие его руки и идет в спальню, находу стягивая с себя рубашку. — А насчет врагов не переживай. Я им нахуй не сдался, да и тебе тоже.
Омега копается в шкафу, в поисках футболки и, найдя ее, подходит в плотную к альфе.
— Я дождусь, когда тебе надоест меня трахать. А пока будем жить в мире и гармонии, да, любимый? — Мин смотрит так, что Чонгук не знает, чего ему хочется больше: свернуть омеге шею или выебать за такой острый язычок и блядский взгляд.
— Я за тебя ни денег не заплачу, ни на уступки не пойду, ты прав, ты нахуй мне не сдался. Но я свое слово сказал, никаких походов в чужие дома. Будешь умничкой и дольше проживешь. Да, любимый? — цитирует его альфа и толкает на кровать.
Чонгук взбирается сверху и сразу затыкает собравшегося еще что-то сказать Юнги поцелуем. Чонгук сминает, терзает, до крови кусает чужие губы, не реагирует на слабые протесты, переворачивает омегу на живот, одним рывком стаскивает с него брюки и белье и давит на поясницу, заставляя выгнуться. Юнги не успевает опомниться, как получает звонкий шлепок по попе.
— Мы так не договаривались, — мычит омега в подушку и пытается перевернуться, но альфа снова шлепает и сильнее вжимает его в постель.
— Мои ладони идеально смотрятся на твоей заднице, — Чонгук поглаживает задницу омеги, любуется налившимся красным отпечатком своей ладони, разводит половинки и снова шлепает. — И я с тобой ни о чем не договаривался. Ты прав, мне нравится тебя трахать, потому что ты ахуенный в постели, — альфа ложится сверху, придавливая омегу к постели и кусает мочку уха. — У тебя шикарное тело, и твои блядские стоны ласкают мой слух. Но я знаю, что тебе нравится скулить подо мной не меньше. Не знал — убил бы сразу же. Так что не строй из себя жертву. У нас выгодное сотрудничество, — смеется Чон и, отпустив омегу, сползает с постели.
Юнги не может скрыть вздох разочарования, стоит альфе пойти в сторону двери.
— Хочешь? — Чонгук прислоняется к косяку и ухмыляется. Юнги обиженно сидит на постели и прожигает его взглядом. Конечно он хочет. Пусть это — мания, болезнь, помешательство, но он хочет Чонгука всегда, с того самого вечера в клубе, всё существо тянется к этому альфе. Может это и звучит дико, но именно в его объятиях Юнги хорошо и спокойно.
— Пошел ты, — Мин горит изнутри, и сгорит, кажется, в одиночестве. Чонгук раззадорил его и уходит.
— Считай, что это твое наказание, удовлетворяй себя сегодня сам, а я найду менее языкастых омег, — усмехается альфа и выходит за дверь.
Омег. Сука. Даже не омегу, а омег. И найдет же. Чонгук никогда не шутит и попусту не угрожает. Юнги рычит в подушку, а потом со злостью отшвыривает ее в сторону. Он еще долго проклинает Чона, разносит туалетный столик и, наполнив ванну, идет за мобильным. Может, хотя бы Хоуп его сегодня не пошлет. И пусть это наглость — позвонить тому, с кем только расстался, но Юнги это нужно, иначе мысли о трахающем других омег Чонгуке сведут его с ума.
«Долбанная метка, когда-нибудь я тебя вырежу и сразу же перестану думать о нем и хотеть его!» — лжет себе Мин и залезает в ванную.
========== Хочу твою боль себе ==========
Комментарий к Хочу твою боль себе
ЮнГуки
Music:Angus and Julia Stone - I’m Not Yours (PatrickReza Dubstep Remix)
https://soundcloud.com/lsdotcomtunes/angus-julia-stone-im-not-yours
ВиХоупы
Oscar and The Wolf – Joaquim
https://soundcloud.com/bertug-acikova/oscar-the-wolf-joaquim
РизМины
Meg Myers - Desire (Hucci Remix)
https://soundcloud.com/hucci/desire-remix
Коллажи к главе
http://s018.radikal.ru/i517/1708/ed/5d496e5d6a91.jpg
http://s018.radikal.ru/i523/1708/73/7d5801e7bd4a.jpg
***
Юнги тошнит. Он проговорил с Хосоком почти час, лежа в ванной, и еле из нее выполз, когда съеденный пару часов назад обед попросился наружу. Мин сидит на кафельном полу, продолжая обнимать унитаз, и ругает себя, что так долго просидел в ванной, что ему стало плохо. Хотя плохо ему скорее по другой причине. Все мысли омеги сейчас с Чонгуком — где он, с кем он, что делает. Хотя, что он делает — ясно, как день. Это выбешивает на раз. И не понятно, что бесит сильнее — то, что альфа сейчас трахает другого, или то, что Юнги это настолько сильно беспокоит. Разве не этого все это время хотел омега. Разве он не мечтал, что Чонгук найдет другого, отвлечется, переключится и отпустит Мина. Тогда почему так херово, что внутренности скручивает узлом, и еще немного, и они, не выдержав напряжения, порвутся. Острая ревность пронзает легкие, сдувает их вмиг, и Юнги дышать и дышать, но не надышаться. Делить Чонгука невыносимо, обладать им нереально.
Прополоскав рот, Мин тянется к полотенцу и идет в спальню. В любой непонятной ситуации лучше пойти спать. Вот только до постели ему дойти не дает прислуга, которая сообщает, что Юнги ждут в другой квартире Чонгука, этажом ниже. Мин не знает, что он чувствует — радость, от того, что все-таки о нем вспомнили, или злость, что о нем все-таки не забывают, когда по плану должно быть именно второе. Юнги отказывается переодеваться и, как и есть в спортивных штанах и растянутой домашней футболке, следует за одним из охранников Чона в коридор к лифту.
В этой квартире Юнги никогда не был, и сейчас, стоя на ее пороге, предпочел бы, чтобы это и не менялось. Запахи, голоса, альфы, омеги, все смешалось, создавая адский коктейль, от которого Мина снова начинает мутить. Омеги… их много разных и полуголых. Все красивые и яркие, Юнги рядом с ними чувствует себя бесцветным и жалеет, что все-таки поленился привести себя в порядок.
Конечно, Чонгук будет выбирать других. Его, кстати, нигде не видно. Грохочущая из колонок музыка, делает невозможным, расслышать хоть что-то, поэтому Мин не сразу понимает, что ему говорит охранник, но послушно следует за ним вглубь комнаты. От стонов закладывает уши. Гости вечеринки не стесняются ничего и никого. От всего того, что творят непонятно под чем находящиеся альфы и омеги, Юнги стыдно. Мин никогда не видел оргию вживую, и ему приходится идти, не поднимая голову, чтобы не замечать всех этих занимающихся сексом пар. Он останавливается перед низким столиком, на котором аккуратными дорожками рассыпан кокаин. Чонгук сидит на диване и со стеклянным взглядом наблюдает за тем, как исчезает очередная дорожка вдыхаемая омегой, сидящим у его ног. По обе стороны от альфы также сидят омеги, но он ни на что не реагирует и пару секунд даже взгляда со столика не поднимает.
— Ты хотел меня видеть? — пытается перекричать музыку Мин. Омеги ластятся к альфе, льнут, а Чон и не против. Чонгук не просто угрожал тем, что найдет других омег, и Юнги это и так знал, но все равно где-то глубоко внутри щемит. Хочется поскорее уйти из этого гнезда разврата. Невыносимо видеть чужие руки, ласкающие его альфу. Его ли?
