— Взаимно, — Шуга разворачивается и быстрыми шагами идёт к двери. План зацепиться за Рона только что с треском провалился.

Юнги сидит в машине, прислонившись лбом к рулю, и думает, как ему дальше поступить, когда на телефон приходит звонок с незнакомого номера.

— Да, — нехотя отвечает омега.

— Юнги, — слабо доносится с того конца трубки, и Мин отчётливо слышит всхлипывания.

— Чимин…

========== 19 ==========

Комментарий к 19

Music: IAMX - Avalanches

https://youtu.be/rLmx1dXFMIE

***

— Как же они там, в этом долбанном Сохо, оборзели-то! — Хосок бьёт кулаком по столу и, встав на ноги, идёт к завешанным шторами окнам. — Ни за какие деньги, говоришь?

— Ни за какие, — Тао остаётся сидеть в кресле, задумчиво чешет голову и всё надеется под горячую руку не попасть. — Его и так не предлагали никому. Ещё тогда, в первый раз, когда вы приказали разнюхать о нём, я выслал туда человека, но ему отказали от имени хозяина, Роба этого. В этот раз сказали категорически «нет», более того, его имя сняли с предложений. То есть, фактически, ваш брат больше в Show Boys не работает.

— Интересно, — цокает языком Хосок. — Что ещё смог узнать?

— За этим стоит Чон Чонгук. Говорят, бывший клиент Юнги уступил его именно чёрному волку.

— Сукин сын! — выругивается полукровка и идёт обратно к Тао. — Ты хоть понимаешь, как мы проебались? — Тао не успевает сориентироваться, как Хосок хватает его за воротник рубашки и резко поднимает на ноги. — Понимаешь, насколько твоя медлительность усложнила мои планы? — альфа притягивает парня к себе и резко отшвыривает в противоположную сторону. Тао больно бьётся о стену и падает на пол. — Значит, Чонгук забрал его себе! Как мы до него теперь доберёмся, как пройдём через чёрного волка? Потрудись, ответь мне! — кричит полукровка на вжавшегося в угол человека.

— Но я сразу начал действовать, просто было сложно найти оборотня, которому мы бы могли доверять. И потом, — Тао, превозмогая боль, встаёт на ноги, — Юнги живёт в квартире своего постоянного клиента, он вроде не переезжал, во всяком случае мне бы доложили, — заикаясь говорит парень. — И вообще, не похоже, что у вашего брата что-то серьезное с Чонгуком, поэтому дайте мне немного времени — я всё точно выясню и вышлю к нему человека.

— Я не могу начать войну, пока этот омега и его выродок не сдохнут. Действуй быстрее, руки чешутся, как хочется, наконец, уже избавить Бетелегейз от оборотней. Люди — это высший вид, они должны стоять на вершине всего, они должны управлять всем, а не прислуживать оборотням и другим нечистям. Неужели, ты не хочешь этого, Тао? Неужели, не хочешь отомстить этим псам за то, что твои сёстры и братья драят им полы, прислуживают за столом, я уже не говорю о случаях, когда сами становятся основным блюдом, — Хосок подходит к парню и кладёт руки на его плечи. — Мы ведь стараемся во благо человеческой расы, мы столько времени боремся с этим режимом, так давай дойдем до конца, давай закончим начатое.

— Да, босс, я всё сделаю, я больше не подведу, — на одном дыхании произносит Тао.

— Умница, а теперь беги, принеси мне новости, желательно хорошие, — Хосок взглядом провожает выбежавшего за дверь помощника и проходит к своему креслу. Альфа достаёт из выдвижного шкафчика сигару и, раскурив, прислоняется к спинке кресла. — Скоро, совсем скоро с вашей же помощью, мои любимые пешки, я избавлюсь от всех оборотней Бетельгейза, ни одного не оставлю, и тогда никто не сможет пойти против меня. Не останется никого, кто будет способен меня победить. Все вы станете моими рабами. Я буду вашим Богом, а вы будете или преклоняться, или висеть на дорогах, пугая путников и показывая, что ждёт всех тех, кто осмелится пойти против Мин Хосока.

***

— Я знал, что ты через трудности будешь проходить, всё гадал, куда же ты исчез, чем занят, но всё равно и подумать не мог, что всё вот настолько плохо, — Чимин лежит на ковре, положив голову на колени Юнги. Вот уже неделя, как Мин пришёл к Паку и, сразу собрав его вещи, забрал к себе в квартиру.

— Человек ко всему привыкает, — горько улыбается Юнги. — Вот и я привык. Я относился к тому, чем занимался, как к работе. Для меня это был просто способ дохода. Я не мог вернуться в Дезир или убежать в Итон. И когда я начинал сопоставлять, что лучше — быть блядью в Сохо или жить под вечным страхом в Итоне, то я конечно же выбрал первое, и сейчас бы выбрал. Мы с тобой сейчас в одинаковой заднице, просто, у меня переболело, — лжёт Мин. — Я, когда ушёл тогда, уже принял и понял, что моя любовь не имеет под собой никакого основания, не имеет будущего, а ты это только сейчас принимаешь и тебе предстоит еще много бессонных ночей и горьких воспоминаний.

— Да я всегда это знал, — отмахивается Пак. — Просто предпочитал игнорировать. Я знал это, когда мы только познакомились — понял, что оборотню с человеком не быть, но позволил своему сердцу руководить всем, позволил ему ослепить меня. Я ведь никогда никого больше не полюблю, — скорее утверждает, чем спрашивает Чимин.

— Не полюбишь, — тихо говорит Юнги. — Будешь жить с Тэхёном внутри себя, так же, как и я живу с Чонгуком — он у меня везде, но только не рядом и не будет рядом. Я считаю, ты правильно сделал, что ушёл, ты просто представь себе, — Юнги облокачивается на диван и смотрит на принявшего сидячее положение друга. — Вы с ним живёте, гуляете, а ночевать он ходит к другому, представь этот запах, который ты будешь чувствовать на нем, эту постоянную сжирающую ревность и желание узнать, где он, с ним ли… Я бы такого не вынес. Я Рену пару раз морду бил не потому, что он дерьмо — а он именно такой, он меня провоцировал — а потому что он касался его, потому что целовал, потому что может держать его за руку, может касаться, когда хочет, может жить с ним и носить его фамилию. Именно поэтому. Я не смогу вынести такого. Но мы не будем отчаиваться, мы придумаем, как выживать, а потом посмотрим. Сейчас самое главное, не позволить депрессии завладеть собой. Мы будем бороться с нашими демонами, мы их выгоним. Пока у меня есть деньги, и их на пару месяцев хватит. Я всё равно попытаюсь уломать Роба, а если нет, то у меня есть один запасной вариант. Ты, главное, не отчаивайся. А сейчас дуй на кухню, готовить курицу с ананасами, по которой я дико скучал, только ты так умеешь. А я достану мои лучшие вина и устроим пижамную вечеринку.

Чимин бьёт Юнги подушечкой и, встав на ноги, идёт на кухню.

***

— Ты справишься, ты сильный, ты, как минимум, должен быть таким же сильным, как он, — Мун зарывается ладонью в пепельные волосы своего сына и играет с прядками. — Чимин сделал то, на что в своё время даже у меня смелости не хватило — он отказался делить своего мужчину с кем-то ещё, и я им восхищаюсь.

— Папа, я задыхаюсь без него, я всё равно это решение не приму, я всё равно надеюсь, что это временный разрыв, и что он меня не бросил, — Тэхён удобнее располагает голову на коленях омеги.

— Сынок, ты должен уважать его решение, хотя бы потому, что ты не можешь ему предложить ничего лучше. Я ненавижу себя за всё, что происходит эти месяцы, ненавижу за беспомощность, за то, что молча наблюдаю, как разбиваются сердца людей, которых я люблю, — грустно говорит Мун.

— Я никогда не женюсь, я просто хочу, чтобы ты это понял и чтобы поверил, что я это говорю не из-за эмоций, а потому что так и будет. Или Чимин, или никто. Я не вижу других омег, для меня их не существует, жаль, что отец этого понять не может.

— Он понимает, он всё прекрасно понимает, — Мун наклоняется и целует сына в лоб. — Но он не может по-другому, он не выбирал эту роль, не выбирал, кем будет. Это его судьба. Дживон — глава стаи, всю жизнь им был, а теперь Чонгук. У них нет других вариантов, они должны в первую очередь думать о стае, а потом о себе, именно поэтому вам и не разрешено строить семью с людьми.

— Но я причём? — Тэхён приподнимается и садится на кровать. — Я этого всего не хочу, всё, чего я хочу, это мой омега. Отец волен делать, что хочет, так же, как и Чонгук, но я за себя отвечаю.