Юнги тянется за туркой и, насыпав в неё ровно две ложки арабики, заливает холодной водой.

— Терпеть не могу этих альфачей, — фыркает Роб. — Лишь бы присвоить. Значит, он тебя пометил.

— Пометил, — понуро говорит Шуга. — И мне как раз нужен твой совет, что мне теперь делать, как сказать Малону, и вообще, как я буду работать с укусом на заднице?

— На заднице?! — прыскает в кулак Роб. — Прости, — прокашливается омега. — Вообще, дело дрянь, для тебя. Я итак буду кататься, как сыр в масле. Малон не идиот, против Чонов не попрёт, да он уже сам попятную дал, как узнал, что у тебя течка и с кем ты ее проводишь. Самоликвидировался, скажем. А я буду получать свою денежку и развивать Show Boys дальше. Вот тебе надо будет очень сильно постараться, чтобы Чонгук тебя из постели не выгнал, потому что потом не один из вышестоящих альф тебя не снимет, учитывая метку. Придётся тебе в низы возвращаться.

— В том то и дело, — Шуга ставит чашку кофе перед омегой и садится напротив. – Я не хочу переходить к Чонгуку, не хочу быть его личной шлюхой, я хочу обратно к Малону, ну или к Рону. Помоги мне, — умоляюще смотрит на старшего Мин.

— Прости, но нет. Твой нынешний ёбарь чётко дал понять, что ни с кем тебя делить не собирается, а его метка это в лишний раз доказывает. Так что выбирай себе новые подарочки и получай удовольствие. Тем более представляю, как он горяч в постели, — подмигивает ему Роб.

— Я в полной жопе, — Юнги кладёт голову на соединенные на столе руки. — Мне надо из нее выбираться.

***

После ухода Роба, Юнги сразу набирает Тэхёна и спрашивает, что тот смог узнать о Чимине. Альфа ничем новым омегу не радует. Юнги решает устроить себе сегодня выходной, тем более, по словам Роба, его никто к себе звать не будет. Мин натягивает драные джинсы и большую на два размера толстовку и, схватив портмоне и телефон, отправляется на поиски друга. Вечером Юнги обязательно встретится с Роном, может, хоть младший Чхве согласится по-прежнему его содержать, если Малон дохода омегу лишит.

***

Тэхён находит Чимина, благодаря чистой случайности. До обеда у Тэхёна встреча с одним из партнёров отца в китайском ресторане вдали от центра. Тэхён несколько раз материт выбравшего место встречи мужчину, ругается на пробки и, припарковашись перед рестораном, тянется за пиджаком.

Первый сигнал альфа получает там же, стоит ему выйти из машины, он чувствует ненавязчивый запах корицы. Волк в Чоне моментально трепыхается, начинает внюхиваться. Альфа сбрасывает партнеру смс, что немного опоздает, и начинает осматриваться. Ресторан находится на первом этаже новостройки, где, как помнит Тэхён, есть квартира у его брата. Он обходит всё здание и чувствует, как запах рассеивается. А потом альфа замечает булочную в углу и убеждается, что ему уже везде мерещится запах Чимина. Вот только волк внутри не успокаивается, продолжает биться, всё пытается унюхать своего омегу, снова запах поймать. Тэхён больше на него не реагирует и идёт обратно к ресторану, когда внезапно замечает одного из близких Чонгуку людей. Альфа видит, как мужчина выйдя из подъезда, идёт в сторону припарковавшейся невдалеке тойоты и уезжает. Чонгук в этой квартире не живёт, вот только зачем один из близких ему людей тут ошивается? Тэхён смеётся над своим любопытством и идёт в ресторан к ожидающему его партнёру. После часа, проведённого в душном заведении, где альфе кажется, что он провонял всем, чем только можно, Тэхён выходит на воздух и, достав сигарету, идёт к машине. Альфа снова видит помощника Чонгука, который с пакетом в руке быстрыми шагами идёт к подъезду. Тэхён отбрасывает только что прикуренную сигарету и следует за мужчиной.

— Что ты здесь делаешь? — окликает его Тэхён.

— Господин Чон, — низко кланяется мужчина. — Я принёс еду омеге старшего господина.

— Интересно, — Тэхён вырывает из рук альфы пакет и заглядывает внутрь. — Молоко, бананы, ваниль, пончики с заварным кремом, сгущенка и три плитки молочного шоколада, — Чон закрывает пакет. — Есть только один омега в Бетельгейзе, который ест столько сладкого и обожает банановые милкшейки настолько, что может только ими и питаться, и он не омега Чонгука, он мой омега, — Тэхён толкает альфу в грудь и заходит в подъезд. Ошарашенный мужчина провожает его взглядом, а потом сразу набирает Чонгука.

Чимин услышав звонок в дверь, со всех ног бежит в коридор за своими шоколадками и распахивает дверь.

— Шоко… Тэхён, — выпаливает Пак и отшатывается назад.

Альфа проходит внутрь, кладёт пакет на тумбочку и смотрит на омегу пронизывающим взглядом.

— Ты знаешь, как я скучал? — Тэхён делает шаг к Чимину, но тот отступает. — Что я только не думал эти дни, — ещё шаг. — Как я только не переживал, где я только тебя не искал.

— Тэхён.

— Что, блять, Тэхён, — альфа ловит дёрнувшегося в сторону кухни парня и впечатывает его в стену. — Мы же поговорили, мы же должны были вместе что-то придумать, вместе справиться.

Чон хаотично ведёт губами по щеке, по скулам омеги, сильнее в себя вжимает, силой показывает насколько скучал. Тэхён по Чимину оголодал, зверь внутри него бьётся в припадке, чуть ли в клочья плоть не рвёт, волк без любимого запаха угасал. Этот омега не оборотень, он даже не истинный, но один его голос способен зверя усмирить, его солнечная улыбка делает серого волка сильнее всех, доказывает, что он со всем справится, что ему всё по плечу. Волк больше всего на свете любил засыпать головой на коленях Чимина, пока тот игрался с его шерсткой, волк только его голосу подчиняется и только его рядом хочет. Тэхён добровольно поводок своего зверя в маленькие ладошки вложил. Тэхёну уже умирать не страшно — он свои личные семь кругов Ада уже на Земле прошёл — он прожил без Чимина тринадцать дней.

Чимин цепляется за воротник его рубашки, в собственных желаниях путается — то отталкивает альфу, то ближе тянет, трётся.

— Почему, Чимин? — Тэхён прислоняется лбом ко лбу омеги. — Почему не предупредил, почему ты вообще на квартире моего брата? Я чуть не умер за эти дни. Неужели ты не понимаешь, что я без тебя не могу.

— Понимаю, — Пак с трудом дрожащий голос контролирует. — Но не могу… пойми, умоляю, я не могу так, не могу, — омега обхватывает ладонями лицо парня, чуть не плачет. — У нас нет будущего. Позволь мне научиться жить, подари мне шанс на лучшую жизнь, чем та, которую ты предлагаешь. Неужели я не заслужил большего? — Пак облизывает соленые губы, альфу не выпускает. — Неужели я не достоин того, чтобы ходить с высоко поднятой головой, чтобы держать мужа за руку у всех на виду, чтобы, в конце концов, стать папой?

— Чимин… — омега одними словами на лёгких Тэхёна дыры выжигает, альфа бы вдохнул, но дышать гарью собственных внутренностей невозможно. Чимин не может говорить серьёзно, он не может оставить Тэхёна один на один с этим беспросветным будущим, с этой разрушающей пустотой, с этой разъедающей болью.

— Дослушай, — прерывает его Пак. — Я хочу нормальной жизни и нормального будущего. Я любил тебя, никогда этого отрицать не буду, но нашей любви не хватило, её слишком мало, чтобы противостоять всему остальному. Поэтому, молю тебя, перестань искать меня, перестань преследовать, я больше этого всего не вынесу. Отпусти меня.

— Отпустит как же…

Чимин отстраняется от альфы и смотрит на прислонившегося к дверному косяку Чонгука.

— Ты, — Тэхён подлетает к брату за секунду и с размаху бьёт в челюсть. — Ты спрятал моего омегу, ты лгал мне всё это время! — он вновь бьёт, но старший ловко уходит от удара.

— Ты прав, надо было его на улице бросить, — пожимает плечами Чонгук и вновь пытается уйти от удара, но Тэхён попадает прямо в скулу. Чонгук в ответ бьёт его в живот, потом ещё раз в бок, но младший быстро выпрямляется. Тэхён только распаляется. Ярость вперемешку с болью, которой его сполна накормил Чимин, застилают глаза. Чонгука хочется на куски порвать за такую ложь, за предательство, и Тэхён порвёт, пусть, и сам в процессе получит. Тэхён надеется, что изодранные костяшки его из кошмарного сна выдернут, затмят собой боль от чиминовых слов. Тэхён бы завыл, прямо сейчас в коридоре брата, на колени бы упал и своей болью со всем районом поделился. Его омега от него отказывается. Чимин Тэхёна колючими проволоками обматывает, запутывает, говорит «любил», не произносит «люблю» и резко эти проволоки на себя тянет, плоть в клочья разрывает, но Тэхён это стерпеть готов, лишь бы Чимин в настоящем времени говорил, лишь бы эту связь не обрубал.