Изредка ее оттуда вытаскивали взволнованные голоса, открывая глаза, она видела очертания то ли людей, то ли животных. И вновь над ней склонялись ярко-зеленые, огромные глаза и голос умоляюще повторял:

- Пей, девочка. Борись, не сдавайся. В тебе столько силы.

После пятого или шестого раза - Ирэ не знала, она потеряла счет времени в этих бесконечных снах - пришел жар. Он терзал ее тело, выжигая из легких воздух. Серое марево спокойного сна раскалилось и потекло жидким золотом, обжигая глаза. Тени 71метались, хватая ее за руки и выкрикивая ее имя. Часть Ирэ рвалась к ним, обратно в этот вечный покой и легкость, а часть с ужасом хотела вырваться, наконец, из череды этих неясных снов. Очнуться, наконец, в лесу. Убедиться, что ногу не обглодали волки, а боль всего лишь следствие от воспаления раны. Жар выворачивал ее на изнанку, она металась в ослепительном свете плавящегося золота, а потом словно через вату стала проступать молитва. Золотое пламя все сильней разгоралось, казалось, что кровь вскипела в теле и по сосудам течет жидкий огонь. И через долгие, мучительные часы все начало стихать, и Ирэ провалилась в темноту.

Теплые лучи играли световыми пятнами сквозь плотно закрытые веки. Пение птиц настойчиво будоражило цепляющееся за сон сознание. Ирэ недовольно нахмурилась, перевернулась на бок. Затем, нащупав одеяло, натянула его на голову. Полежав в блаженной темноте, инквизитор поняла, что спать уже и не хочется. А потом до нее стало медленно доходить, что лежит она на кровати, под головой - перьевая подушка вместо сумы, а укрыта она одеялом вместо плаща. Откинув одеяло, Ирэ собралась резко сесть и осмотреться, но в глазах потемнело и ее повело в сторону. Схватившись за деревянную спинку кровати, девушка переждала приступ головокружения с закрытыми глазами. Сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, Ирэ приоткрыла веки и осмотрелась. Она находилась в незнакомой комнате. Стены из плотно подогнанных бревен, большое окно, за которым шелестели ветви деревьев, стул из светлой прочной древесины, кровать из того же материала. Ковер с мягким зеленоватым ворсом. И икона в углу.

"Видимо, меня подобрал кто-то в лесу. Да хранит его Господи долгия лета" - подумала Ирэ, пытаясь осторожно подняться. Во всем теле была разлита непривычная слабость. Руки подрагивали от напряжения, вцепившись в спинку кровати и помогая телу принять вертикальное положение. Оперевшись на правую ногу, Ирэ вскрикнула от боли и чуть не рухнула обратно на кровать. Судорожно отдышавшись, инквизитор потянула вверх подол длинной ночной рубахи, оголяя бедро. Нога выше колена была обмотана бинтами, пропитавшимися какой-то черной жидкостью. В нос ударил неприятный, неподдающийся описанию запах. Отпустив подол, чтоб он скрыл бедро, Ирэ какое-то время просто стояла, тупо сверля взглядом стену. Воспоминания тяжело поддавались осмыслению. Да и что из них явь, а что сон?

Придерживаясь за стену, инквизитор доковыляла до окна, шипя от боли в покалеченной ноге. Надо хоть осмотреться, чтобы понять, где она. Взгляду предстал поразительный вид. Домик с единственной комнатой находился на дереве. Вокруг шелестели темными листьями таинственные леса Бигль. В ветвях просматривались и другие подобные постройки на различной высоте, а между ними натянуты прочные веревочные мостики. Ирэ заприметила несколько человеческих фигур, спокойным шагом передвигающихся по мосту от одного дерева к другому, словно прогуливающихся по улочкам города. Дверь за спиной тихо скрипнула и Ирэ лицом к лицу столкнулась с одним из своих снов. Худая и очень гибкая женщина со стянутыми в темную косу волосами. Огромные зеленые глаза с увеличенной радужкой. Ее можно было бы назвать красивой и даже очень, если бы не вытянутый в щелку зрачок и не рисунок серебристо-зеленой чешуи, проступающий сквозь кожу.

- Девочка, вставать ты еще поторопилась, - женщина приветливо улыбнулась, продемонстрировав тонкие, загнутые внутрь влажно поблескивающие клыки. Ее молчаливая спутница с пепельными волосами, в которых нет-нет, да и проскакивала рыжинка, серьезно кивнула, глядя на Ирэ мудрыми золотистыми глазами. Уловив быстрое движение руки инквизитора, готовой ударить по ним спешно сплетаемым экзорцизмом, пепельная предостерегающе рыкнула, прижав к голове длинные, покрытые серой шерстью уши.

73- Не глупи, девочка, - зеленоглазая женщина медленно поставила глиняную плошку на стул, вытянув вторую руку ладонью вперед. - Здесь нет твоих врагов.

- А с каких пор ведьмы - друзья Церкви, - угрюмо спросила Ирэ, внимательно отслеживая каждое движение женщины-змеи. Та горьковато улыбнулась:

- Очень давно, девочка. Но мало кто об этом знает.

Сбитая с толку Ирэ недоуменно опустила руки на мгновение, но спохватившись, вновь приняла защитную стойку:

- Я слушаю.

- Не сейчас, малышка, - глухо отозвалась волчица. Почему-то становилось совершенно необидно слышать такое обращение от молодой девушки, стоило лишь заглянуть ей в глаза. Усталые, мудрые - в них плескались века, и они дико смотрелись на молодом лице. - Яд все еще в тебе. Нельзя терять время на разговоры, иначе мы потеряем весь эффект, и души вновь придут за тобой.

Ирэ недоверчиво перевела глаза с пепельноволосой, на зеленоглазую и встретилась с ней взглядом. Зрачки несколько раз едва заметно расширились и сузились, голос приобрел иное, глубокое, завораживающее звучание:

- Ложись, девочка. Выпей отвар.

Руки сами собой опустились, и Ирэ покорно поплелась к кровати. Как только она улеглась, зеленоглазая, не отрывая от инквизитора пристального взгляда, протянула ей плошку. Приняв прохладную посудину, девушка ощутила терпкий травяной запах из снов, а вязкая жидкость привычно потекла в горло.

- Умница, девочка. А теперь потерпи, все скоро пройдет.

Пока женщина-змея разматывала пропитанную черной кровью повязку на бедре, Ирэ слипающимися от накатывающего сна глазами наблюдала, как молодая ведьма со старыми золотистыми глазами медленно плавится. И вот на ее месте сидит грустная серая, с рыжими подпалинами волчица. "Потерпи, малышка" - прозвучал в голове глухой голос, и волчица стала осторожно зализывать шершавым языком сочившуюся черным рану. Ирэ поморщилась и несколько раз простонала от боли, но потом сон постепенно взял над ней верх.

На этот раз инквизитора разбудил странный звук. Словно сверчок стрекотал над самым ухом. Приоткрыв один глаз, Ирэ обнаружила, что уже смеркается. Какая-то неясная фигура сидела на стуле с ногами вплотную к кровати и, судя по всему, неотрывно пялилась на нее.

- Изыди, - сонно пробормотала Ирэ, поворачиваясь к ней спиной. - Не заставляй меня читать экзорцизмы.

- Очень тебе этого не советую, - раздался из полумрака за спиной задорный девичий голос. - Шарахнет - будь здоров. Пол поселка снесешь, да и от самой одни перья останутся.

- Ну и пусть, - нога ныла, что очень сказалось на настроении. Повисла тишина.

- Слушай, ты можешь на меня не смотреть? - раздраженно обратилась к тени Ирэ, полуобернувшись.

- Не-а, меня просили дождаться, пока ты проснешься и присмотреть за тобой, - жизнерадостно откликнулась навязчивая тень. Ирэ сощурилась, несколько раз досадливо моргнула и с удивлением поняла, что в комнате заметно посветлело. Теперь она могла рассмотреть свою собеседницу. На стуле у кровати, поджав под себя обе ноги, сидела девушка в короткой зеленой юбке из плотной ткани и таком же лифе. Рыжие кудряшки до плеч топорщились в разные стороны под немыслимыми углами. Из этого хаоса выглядывали два заостренных уха, покрытых более темной, нежели волосы, жесткой рыжей шерсткой. Большие глаза с увеличенной карей радужкой с расширенными зрачками внимательно рассматривали лицо инквизитора. Полноватые губки растянулись в широкой улыбке, обнажив клыки.

- Сгинь, нечисть, - раздосадовано буркнула Ирэ, вновь отворачиваясь. Никакой опасности от ведьмы не исходило, только ощутимое физически любопытство. Бессмысленно устраивать Божий суд в поселении ведьм. Да и нет никакого 75желания. Проще просто узнать, что им необходимо, да поскорей покинуть леса.