- Колобок, сука, стреляет... - с теплотой вспоминает шахту Орда.

У него звонит телефон.

- Во! - не может он поверить, кто с ним на связи.

Ротный майор ВСУ смеется в трубу:

- Вы, что там? Сами с собой воюете?

- Вы, что там? Сами с собой воюете? - звонит Орда уже Колобку.

- Снайпера в зеленку вошли. Не до вас, - сразу же обрывает тот связь.

...Пробежала свою дорогу луна, и перед самым финалом - не терпится ж с запуском - взлетел из поселка напротив украинский беспилотник.

- Я этих снайперов знаю. Они ко всем приходят, кто в лоскуты... - пылит утром на шахту Орда.

Там - горе шире моря... На блокпосту у костра из солярки сидит на земле старый солдат Запорожец - наводчик БМП. Задран от ветра промасленный воротник, красные, не выспавшиеся глаза, тяжело опущенные на колени руки. Под ногами вперемешку окурки и латунные гильзы. Запорожец пил сорок лет, потом закодировался и скоро сюда.

- Ну, я понимаю, - садится рядом Орда, - сорок лет, а потом резко бросить - любого "белочка" посетит. Но что, ты, стрелял?

- Пулеметчика прикрывал, - двигаются только губы у Запорожца.

- А он, что стрелял?

- А он не бросал еще, - веско добавляет солдат.

На самой шахте в середине двора бронированный "Камаз", и вечно черный, и сальный - можно в борщ макать для навара - его водитель Рояль. Утро, и он вылезает из кузова, набитого матрасами и какими-то деревяшками. Через двор идет Колобок.

- Шестнадцать снайперов в мясо! - с ходу дает он последнюю сводку.

- Мы пойдем, поглядим, - поворачивает в "зеленку" Орда.

В "зеленке" мы нашли только срезанные пулями ветви и старую собачью ногу. Несет на весь лес тухлятиной, потому и сыскали.

- А шестнадцать снайперов что? На трехногой собаке ускакали? - хохочет Орда, заново отыскав Колобка.

- Да, тьфу, на вас! Инспекторы сраные... - тоже смеется "лавинщик".

- Мы вас, знаешь, как называем? Не "Лавина". Не... "Синяя Лавина"!

Просмеялись все вместе. Стоит рядом какой-то боец:

- Да, ладно, ребята. Вы какой день здесь?.. А мы все лето и до сих пор дырки по фронтам затыкаем. Тут нет нормальных. Все давно спятили. Тут каждый по-своему сходит с ума, - говорит спокойно и без упреков.

Да, мы понимаем. Потому и смеемся. Чтоб самим с катушек не съехать.

"Лавина" стоит двумя ротами. Одна здесь на шахте, другая повыше на шоссе в Украину. По прямой километра три. В первой Кирпич, во второй Коготь - пара неуправляемых разведчиков. Первые две ночи ползали, разведывали друг друга, выяснить, кто рядом с ними.

- А днем подойти не судьба?

- Да, неудобно как-то... Мало ли, кто там стоит.

Как-то снюхались вместе. Теперь самостоятельно лазят по ночам в поле, "кошмарить" "укропов". Днем мы пристреливаем по "зеленке" оружие, они сидят там же в кустах. Минируют от врага тропу.

- А мы видели, что это вы стреляли. Не стали отстреливаться.

- Вы бы командира предупреждали, где вы сейчас! Застрелят же так!

- А мы ему не доверяем...

Скоро Кирпича уволили с отряда за пьянку. И трезвенник Коготь остался без друга. Не с кем стало ходить в разведку. Зато, наконец-то, пришло свободное время отмыться. Получил новую форму, сам отстирался, отскребся, проступило розовое молодое лицо. От его прежнего образа осталась только, записанная мной для истории характеристика от Шайтана: "Им можно АГС чистить - кусок мазута с маслом. А на лице картошка растет!"

...Наш "Беркут" доживает последние дни. Скоро, как и за Сочи, прикатят танки "Оплота". У нас новая тактическая задача: рыть поглубже окопы. Только не в сторону фронта, а в сторону тыла. Откуда приедут с нами кончать.

Бойцы с утра на окопах. Швыряют лопатами землю:

- Сначала рыли против "укропов", теперь против "Оплотов" и против "Востоков".

Порыли и сразу разминка - учебная атака "Оплота". Бах-бах с главной дороги и все, кто в окопах, убиты. Эге... Что-то не то накопали. Сидим, передумываем план обороны. После опять за лопаты.

- Мы воевать не будем. Что за херня с командирами?! Кладут друг у друга бойцов! - собрались россияне на заднем дворе.

С нами Японец:

- Мне наплевать, где служить нынче и с кем. Лишь бы я по фашистам, - показывает он на Украину, - стрелять не перестал.

Какая теперь нам колонна "укропов", когда вокруг сумасшедший дом?.. Словно, почуяв конец, стали даже кончаться продукты: с трехразового перешли на двухразовое питание в день.

Подлить в стакан яда прибыл из Донецка какой-то командир Клуни с парой бойцов. Сам, как старый лохматый лев: седой, тяжелый, в клетчатой "арафатке", расселся по-царски за нашим столом. Давний друг Севера. Этот ему сознался, что готова засада и надо обсудить последние мелочи. Оба командира, с ними Орда и Родник, долго сидят над моей картой в столовой. Долго спорят и ничего не могут решить.

- А почему не накрыть колонну минометами? - откидывается Клуни на стуле.

- А нам это неинтересно, - усмехается с превосходством Орда. - Нам нужно навязать бой.

- Но у нас перемирие! - не забывает о главном Клуни.

- А, как они, суки, через день город бомбят? - негромким хриплым голосом спрашивает Родник.

- А нам нельзя. У нас перемирие. И мы его соблюдаем. А за нарушение, сами знаете: расстрел. Провокация... - сложив руки, улыбается гость.

- И что теперь, колонну не брать? - стоит над ним, руки в карманы, Орда.

- Берите. Но, как только возьмёте, я вас расстреляю, - сидит он с той же холодной улыбкой. - Или повешу...

Ну, не было печали, черти накачали!

Этой осенью Клуни уже штурмовал поселок, что перед нами. Он шел со своими бойцами под чужим командованием, и у тех не сделала дела разведка. "Укропы" накрыли всю колонну своей артиллерией. Результат - срыв наступления, несколько десятков убитых, из них и солдаты Клуни, и линия фронта снова у города.

- Ну, и командирчик у вас... - стоим мы с бойцами Клуни.

Один достает из ранца какую-то папку, кладет рядом на стол.

- Посмотри, - зовет он меня. - Их всех по этой дороге, мимо вашей казармы, Клуни провез. Ногами вперед, - высыпает из папки фото боец.

Все на едином зеленом фоне. Семь фотографий, на всех одна дата, под каждою имя:

Планов Ростислав Игоревич 1984 г.р. "Викинг". г.Санкт-Питербург, Россия

Мартынкевич Юрий Валерьевич 1975 г.р. "Гвоздь". г.Фастов, Украина

Терешкин Николай Витальевич 1982 г.р. "Кипяток". г.Макевка, Украина

Мусиенко Сергей Александрович 1969 г.р. "Художник". г.Макеевка, Украина

Митюшкина Татьяна Сергеевна 1989 г.р. "Мыша". г.Шахтерск, Украина

Хара Вадим Александрович 1987 г.р. "Тезка". г.Донецк, Украина

Кравченко Максим Владимирович 1985 г.р. "Кальмар". г.Екатеринбург, Россия.

Под фото газетные вырезки со стихами. Несколько рукописных листков, тоже с четверостишьями. Два вырваны из самого сердца:

Прощай Украина, страна палачей!

Ворота открыты, теперь я ничей... 

Прощай, и не надо мне в спину смотреть,

Твою диктатуру не смог я терпеть.

Прощай, озверевший от крови, майдан,

Я с шеи Донбасса срываю аркан. 

Прощай, и не жди, я назад не вернусь.

Свой путь выбирает ДОНЕЦКАЯ РУСЬ!!!

Клуни не стал и обедать, махнул седой гривой, умчался в Донецк.

- Что делать будем с колонной? - стоим мы с Севером, проводив гостей.

- Руками будем душить. Без звука, - отметает все сомнения командир.