Мужчина жевал зубочистку еще минуту, обдумывая ответ:

– Мы не можем делать это открыто и внутри страны. С юридической точки зрения мы все еще состоим в союзе, и любые допущенные ошибки приведут к тому, что назойливые конгрессмены будут месяцами совать свой нос в дела, которые их не касаются. Думаю, лучше задействовать какого-либо иностранного агента.

Рыжий мужчина поправил очки:

– Пока что люди, которых вы выбирали, меня не впечатлили. Или я упустил из виду тот факт, в сфере нашей ли ответственности находится теперь и Латверия?

Движения зубочистки стали еще более стремительными:

– Некоторые орешки расколоть сложновато, признаю. Но человек, о котором я подумал, – профессионал высокого класса, к тому же у него есть опыт взаимодействия с вакандийскими правителями. Если, конечно, мы сможем позволить себе его услуги.

Сандерсон хмыкнул:

– Во сколько бы он нам ни обошелся, мы выиграем в сотни раз больше, если получим в распоряжение вакандийские технологии. Свяжитесь с этим агентом.

Т’Чалла улыбался сам себе, прислушиваясь к восклицаниям «о-о-о» и «а-а-а», которые издавали зрители, пока в тренировочном зале дворца он кувыркался на гимнастическом коне, отталкиваясь одной рукой и не снижая темпа. Дети, которых привели на экскурсию в королевский дворец, были убеждены, что кабинка, через которую они смотрели на короля, звуконепроницаемая, поэтому они не смогут отвлечь его величество во время проходящего дважды в день занятия. Им сказали, что они могут кричать и даже аплодировать в те моменты, которые им больше всего понравятся. Однако никто не подозревал, что натренированный слух Т’Чаллы позволяет ему воспринимать звуки за пределами стандартной звукоизоляции – так что он мог годами незаметно для других наслаждаться восторгом своих юных почитателей. Нечасто он мог так беззастенчиво купаться в восхищении подданных, не боясь смутить вниманием, как обычно происходило на публике. Поэтому он мог себе позволить немного покрасоваться – конечно же, только ради детишек.

Вместительный спортивный зал был оборудован всеми нужными тренажерами: боксерскими грушами, беговыми дорожками и свободными весами, а также гимнастическими снарядами, такими как бревна олимпийского уровня, маты для акробатических упражнений, брусья и подвесные кольца. Но больше всего зрителей впечатляли его упражнения с серией снарядов, которые он про себя окрестил «железными джунглями»: подвешенными у самого потолка кольцами, столбиками и платформами. Вот где он мог по-настоящему растянуться и позволить себе отработать особую технику Пантеры. Дядюшка С’Ян недавно предлагал ему просто на всякий случай повесить под «джунглями» страховочную сетку, но Т’Чалла был убежден, что легкий привкус опасности помогает держать его инстинкты в тонусе. «К тому же, – думал он, перескакивая с платформы на платформу и легко проскальзывая между рядами выступающих столбиков, – без страховки все выглядит гораздо круче».

Через несколько минут, легко махнув рукой благоговейно замершим детям, Т’Чалла лениво спрыгнул вниз на маты и начал серию растягивающих мускулы упражнений, параллельно просматривая новости дворца на голографическом экране. Он только согласился на предложение соорудить новую дамбу на границе Змеиной Долины, как в зал вошла Шури и, потягивая воду из бутылочки, включила свой собственный экран.

Одетая в похожий спортивный костюм, она проигнорировала Т’Чаллу и начала свою собственную тренировку. Король улыбнулся, вспомнив об особенностях их семьи.

– Доброе утречко, медвежонок Шури, – поддразнил ее он.

– Как скажешь, котик, – проворчала она в ответ, сгибаясь назад в мостик и аккуратно положив руки на пол. Около минуты они разминались молча, а потом Шури с громким выдохом упала на пол. Всегда хорошо чувствующий настроение своей сестры Т’Чалла упал рядом с ней и подставил свое плечо, на которое девушка положила голову. Прошло несколько минут, и вдруг Шури захихикала.

– Вонючка, – бросила она.

Т’Чалла рассмеялся:

– Это потому, что один из нас выполнил всю программу тренировок, а другой этим утром был настоящей ленивой задницей, – он легонько толкнул сестру бедром. – Ну давай, расскажи, что случилось.

Шури вздохнула:

– Мама мне не доверяет. Сейчас она хочет, чтобы я начала тренироваться вместе с твоими охранницами. Думает, меня как-то мотивирует подготовка наравне с будущими мамашами твоих детей.

– Постарайся, чтобы они не узнали, как ты их называешь, или они организуют тебе не мотивацию, а местечко под землей, – Т’Чалла начал разминать сестре плечи, пытаясь избавить ее от напряжения, которое чувствовалось почти физически. – Мама хочет для тебя всего самого лучшего, нам стоит уважать ее мудрые решения.

– Нет уж, лучшего она хочет только для тебя, Т’Чалла, – огрызнулась Шури. – А ведь она тебе даже не биологическая мама. Это я должна быть ее любимым ребенком, а не ты, ее пасынок.

Т’Чалла грациозно поднялся на ноги и перекинул полотенце через плечо:

– Она любит нас обоих, медвежонок. Но я король. Если хочешь, могу объявить, что твой тренинг – это приказ короля, а не мамино требование.

Шури подняла на него глаза:

– Значит… это была твоя идея, правда ведь?

Т’Чалла вскинул голову и посмотрел на опустевшую зрительную площадку:

– Я думал о том, как реформировать «Дора Милаж», дать им какие-то новые роли. И если они постепенно привыкнут к тому, что ты рядом, это будет шагом вперед.

Брови Шури взметнулись:

– Да неужели? Ты собираешься отобрать у них функции охранников? Или вообще полностью их распустить?

– Долгие годы «Дора Милаж» охраняли мир в Ваканде. Я не хочу разрушать столь славную традицию, – Т’Чалла размял руки и, посерьезнев, посмотрел на Шури. – Но, обладая благословением Богини Пантеры, неужели я действительно нуждаюсь в защите смертных женщин, даже таких безупречно тренированных, как они? Тебе не кажется, что их услуги гораздо больше пригодились бы кому-нибудь другому?

– Ты же не собираешься отправлять их по домам? – ахнула Шури.

– «Дора Милаж» была сформирована из восемнадцати вакандийских племен, чтобы каждое из них имело равные шансы подобрать королю идеальную невесту. Их военная функция появилась уже позднее. Но только женщины из «Дора Милаж» на протяжении десятилетий имели возможность стать невестами Пантеры.

– Как твоя мама, – прошептала Шури.

– Похоже, пора обратиться к фактам. Годы служения «Дора Милаж» остаются позади. Может быть, они сумеют найти себе иное место под солнцем, а может, их принцессы укажут им верный путь, – Т’Чалла улыбнулся Шури и отвернулся.

– Ты же знаешь, что я тоже могла бы стать Пантерой, если бы все сложилось чуть иначе, – Шури поднялась на ноги и смотрела, как Т’Чалла направляется в душ. – И, знаешь, пожалуй, я вызову тебя на турнир в следующем году.

Уже в дверном проеме Т’Чалла обернулся:

– Просто не забывай – я полностью в тебя верю, сестрица. Как и мама. Помни об этом.

И он исчез за дверью.

Громкоговоритель, размещенный на невзрачной офисной двери, слегка зашипел.

– Могу я вам чем-то помочь, сэр? – произнес женский голос.

Высокий мужчина, одетый в коричневый тренч и шляпу, продолжал улыбаться, даже когда заговорил в микрофон:

– Скажите Фридмену, что Улисс Кло прибыл, как и договаривались.

Камера на секунду сфокусировалась на его лице, а потом двери начали медленно открываться; за ними оказалась приемная. Кло прошел через нее и вниз по коридору в офис, где тот самый мужчина с зубочисткой праздно растянулся за большим деревянным столом. Положив ноги в ковбойских сапогах на подоконник, он окидывал взглядом парковку.

– Кло, – произнес мужчина, не поворачиваясь.

– Фридман, – ответил Кло, подвигая стул к столу. – Для меня нашлась работка?