Будущий папашка сидел напротив и как-то тревожно на меня поглядывал. Да-да, переживай, засранец! У-у, подлец… В суд надо подать на этих гребаных производителей контрацептивов!

— Кир? — тихонько окликнул меня Егор. — Ты как?

— Не очень, — едва не всхлипнула я, отложив вилку и нож.

Все равно кусок в горло не лезет. Еще и токсикоз скоро начнется. Какой кошмар! Это все из-за него! Ребенок это, конечно, хорошо, но как же моя мечта стать психологом? Как я буду дальше? Как родителям сказать?

— Извините, мы на секундочку, — сообщил всем оборотень, вставая.

Выйдя с ним в холл, я все же начала всхлипывать.

— Меня тошнит, — я стукнула его по груди, — это все из-за тебя!

— Ла-аска, — с укором протянул подлый растлитель, — если бы ты была беременна, у тебя с первого же дня запах бы кардинально поменялся. Так что ты просто что-то не то съела, вот и все.

— Честно? — шмыгнув носом, я заглянула ему в глаза.

— Честно-пречестно, — чмокнув меня в лоб, он объяснил, как пройти к домоправительнице за лекарством.

Мадам домоправительница в своей комнате-кабинете что-то считала, записывая результаты в толстую тетрадь и подклеивая чеки. Выслушав меня, она молча достала огромную аптечку и выдавила в одноразовую ложку из тюбика белесую пасту. Ее консистенция едва не подействовала на меня, как два пальца в рот, но я все же проглотила склизкую массу и запила водой. Поблагодарив, я поспешила вернуться за стол.

Все делали вид, что я и не уходила, только мама коснулась моего лба ладонью, проверяя температуру. Что же я такого могла съесть? Даже не представляю, родители же ели то же самое. Наверное, это все-таки от нервов.

Буквально через полчаса меня отпустило, и я с радостью стала помогать распутывать гирлянды для принесенной парнями здоровенной пушистой елки. Процесс украшения дерева и комнаты занял несколько часов, когда мы закончили, оставалось меньше часа до полуночи. Все расползлись по своим комнатам наряжаться, давая возможность прислуге накрыть на стол и разложить подарки.

Я не стала слишком уж выпендриваться, просто надела красный рождественский свитер с оленями — все равно платья не ношу, да и на фоне моложавых мам так и так буду выглядеть стремненько.

В половине уже сели за стол — провожать год. Потом слушали речь президента, считали удары курантов, поздравляли друг друга. Правда, шампанского нам с Егором не дали — несовершеннолетние, не положено.

И сразу же выставили стулья в полукруг вокруг елки, Александр Александрович взялся раздавать подарки адресатам. Подарки оборотней друг другу, нам, наши подарки им, моя кружка-термос в виде объектива фотоаппарата для Егора, и маленькая коробочка с бантиком от него.

— Нет, нет, не так! — не выдержал он после полуминуты моих попыток распустить ленточку. — Вот так надо, ласка.

Раскрыв посередине коробочку, оказавшуюся шкатулкой с тонким изящным колечком, он встал на одно колено.

Все встали, аплодируя, его братья засвистели, мама, кажется, даже прослезилась. Я все это не воспринимала. Только его полный надежды взгляд и ласковая улыбка. Не в силах сказать хоть слово, я просто закивала и, разрыдавшись, спрятала лицо у него на груди.

— Люблю тебя, — шепнул он, целуя меня в висок и стискивая до боли в ребрах.

========== Часть 11 ==========

Решили пожениться мы в день выпускного. Ну, вернее, я не хотела идти на выпускной, а Егор предложил создать уважительную причину. Родители во всем старались меня поддерживать, так что не были против. Я старалась поменьше выносить мозги и без того нервничающему и скучающему парню, мы почти каждые выходные проводили только вдвоем. За подготовкой к экзаменам полгода пролетели незаметно, сами экзамены буквально мелькнули.

— Так ты определилась с туфлями? — сонно спросил в одно утро Егор, прижимаясь ко мне покрепче.

Я даже вздрогнула от осознания — осталась неделя! Мы уже жили вместе, время стремительно утекало, и мне все казалось, что еще долго до свадьбы. Вот же ж блин…

— П-почти… — пробормотала я.

Он решил сохранять для себя интригу, одновременно соблюдая традицию, и запрещал мне даже рассказывать о платье и сопутствующим ему аксессуарам. Платье я с грехом пополам выбрала, оно мне даже нравилось — не пышное, облегающее мои кости и даже делающее фигуру изящной, из жемчужного цвета атласа, расшитое серебристыми нитями. Оно больше напоминало вечернее, но мама говорила, что мне идет. А Егору было все равно, он едва не подпрыгивал от нетерпения, когда речь заходила о том, что я буду не в брюках.

— Да хоть босиком будь, все равно самая красивая, — легко улыбнулся стобалльник по английскому.

Я переживала не столько за то, что не могла найти подходящие к платью удобные туфли, сколько за возможность поступить в тот институт, в который мы хотели подать документы. Егор-то точно по баллам пройдет, а я… Хотя у меня тоже все неплохо, но разве ж не найдется столько тех, у кого лучше, чтобы я не прошла?

— Слушай, Егор, — я решила, что об этом лучше поговорить до свадьбы, — ты не хотел бы попробовать другую позу?

Судя по тому, как резко парень поднял голову, вся дневная сонливость с него буквально слетела.

— В смысле? — а голос-то охрип… — Я… Ну, я не против, конечно, ласка, но… Ну… Ты хочешь?

— Ну… Я просто подумала…

Кажется, мы оба здорово смутились, хотя уж Егор-то чего? А нет, он просто завелся.

— Боже, ласка, — промурлыкал мне в шею уже нависший надо мной брюнет, — я хочу тебя как угодно и когда угодно, но когда ты начинаешь переступать через себя ради меня, у меня аж… Грм-м…

Невнятное рычание-мычание и ласковые укусы, конечно, звучат очень соблазнительно и возбуждающе, но спать же хочется…

Оборотень тоже не выдержал, раззевался и все же улегся.

В день Икс я была на грани истерики. То прическа развалилась, пришлось переделывать, то ноготь сломался, то молния на платье заела. Родители стойко переносили эти миниатюрные катастрофы, а мама еще и успевала сама собираться. Папе позвонил Александр Александрович — в их родовом гнезде творилось то же самое. Егор метался по дому, нервничая и матерясь прямо при родителях и старших братьях, нечаянно порвал рубашку, чуть не забыл побриться и пил успокоительное, потеряв кольца в кармане пиджака.

Но все шло по плану — когда мы приехали к ЗАГСу, многочисленные родственники уже были на месте, как и нервно расхаживающий кругами жених.

Когда папа помог мне выбраться из салона, Егор побледнел. Я запаниковала, потому что он просто молчал и смотрел на меня.

— Старший, ты точно не забыл меня разбудить? — уточнил младший из братьев. Получив подтверждение, брюнет закатил глаза и, воздев руки к небу, простонал: — Почему она мне говорила, что ей платье не идет?

Под смех родни мой будущий муж неторопливо подошел, поцеловал мне руку, а в его взгляде буквально читалось обещание бурной и жаркой первой ночи в браке. Да и сам он выглядит очень даже, сидит на нем костюм просто шикарно.

Я так волновалась, что плохо запомнила всю церемонию, и успокоилась только тогда, когда кольцо непривычно оттягивало палец, а муж у выхода на улицу подхватил меня на руки. Он точно не споткнется. И так будет всю жизнь — любимый оборотень будет поддерживать меня, носить на руках. Я больше чем уверена.

========== Часть 12 ==========

Утром первого сентября Егор проснулся первым. Вернее, первым дотянулся до будильника. Он весь август пытался хоть немного войти в режим, и в результате у нас получился примерно такой распорядок — мы вставали в семь, к восьми тридцати уже должны были быть в институте, куда ему с собой я с утра должна была сварить крепкий кофе, затем часа в четыре снова ложились спать и вставали часов в девять вечера. Делали дела, занимались друг другом, а потом часа в три ночи снова ложились, чтобы оборотню хватило сил пережить учебный день.

Сонный и вялый оборотень ворчал, что хочет на заочку, но покорно собирался. Я же от волнения ничего не могла удержать в руках. Меня волновала не столько успешность придуманной нами схемы, сколько перспектива вливаться в новый коллектив. Большую часть группы составляли девушки, а девушки на психологию идут обычно красивые, ухоженные, и тут я, худой уродец…