— Можно мне с тобой? — судя по выражению его лица, он и сам понимал, что это глупо — хотели бы со мной что-нибудь сделать, так давно бы сделали. — Пожалуйста? — я как можно мягче высвободилась, покачав головой. Ему бы двигаться поменьше, чтобы вирус медленнее распространялся. — Только поскорее, ладно?
Я кивнула, открывая хлипкую дверь. Ладно, надо кого-нибудь найти и спросить, где можно взять что-то на перекус. Основные приемы пищи тут в столовой происходят, в одно время для всех, но не ждать же до вечера нам, да?
Мне показали, как пройти к столовой, так что я быстрым шагом направилась туда. Главного в этой “крепости”, как сами они это называли, я еще не видела, да и видеть не особенно хотела — суку вторую такую еще поискать надо. Это уж точно не то место, где я хотела бы провести остаток жизни.
— Кто не работает, тот не ест, — объявил мне завхоз или как его там.
Опешив, я не сразу даже нашла слова для ответа.
— Но мы же тут первый день! — возмущенно взмахнув руками, я чуть не задела какую-то полку.
— Еду получают только те, кто выполняет работу, — терпеливо, как маленькой, повторил седоватый мужчина, — вы оба еще нихрена не сделали, а ты просишь еду, да еще и не во время обеда или ужина.
— И что же, нам голодными сидеть до завтрашнего обеда, что ли? — я сжала свои бесполезные кулачки. — Пока работу нам не дадут?
— Такой порядок, — флегматично пожал плечами мужчина.
Не в силах сказать хоть слово, я пожалела, что у меня нет способов убеждения, как у мужа. Ладно, если нечем заплатить, можно же взять в кредит? Обед пропустить не очень хочется, учитывая, скорее всего, отсутствие завтрака, а вот ложиться спать голодной вполне привычно.
— Тогда дайте мне порцию с моего завтрашнего ужина, — я скрестила руки на груди.
— А что тебе еще дать? — нахмурился завхоз.
— Вы дадите мне ту порцию, которую я получила бы завтра на ужин, сейчас, а не завтра вечером, — я нетерпеливо притопнула, — просто авансом.
В принципе, дело к вечеру, сейчас с Левой перекусим и до обеда вполне доживем. Как же жалко, что все наши запасы из джипа наверняка этому козлу передали!
— Ну ладно, — задумчиво протянул он, вышел из комнатушки, заваленной бумагами и папками.
Когда он вернулся, я молча, без всяких благодарностей забрала банку кукурузы, две картофелины в мундире и булочку размером с кулак. Что-то небогатый ужин, мне-то хватит, а вот будет ли наедаться Лева?
На обратном пути я немного поплутала, с трудом нашла именно нашу комнату, но, видимо, отсутствовала слишком долго.
Лева забился в угол, сжался в дрожащий комок и закрыл голову рукой, когда я вошла.
— Я не спал, не спал, пожалуйста! — хрипло скулил он, пытаясь стать как можно меньше.
Оставив еду на тумбочке, я аккуратно подошла и присела рядом на колени.
— Лева? — тихонько позвала я.
— Я ничего не знаю! — отчаянно взвыл брюнет, попытался отшатнуться. — Ничего не знаю, ничего!
— Эй, тише, это же я, — нежно коснувшись напряженного плеча, я прошлась кончиками пальцев по горячей шее, — я здесь.
— Вера? — моментально изменившимся тоном спросил Лев, медленно поднял голову. — Спасибо, что приходишь, — ластясь к моей ладони, он прикрыл глаза, — прости, я дал этим ублюдкам убить тебя, я не должен был…
— Нет, меня никто не убил, — заверила я, стараясь улыбаться и улыбаться естественно, хотя больше всего хотелось плакать.
Теперь так постоянно будет? Он теперь будет проваливаться в воспоминания о плене и пытках, потом вспоминать, что меня убили, а затем осознавать, что я жива? Долго ли так выдержит его психика?
— Не убили? — на меня смотрел замученный человек, сломленный, с потускневшими глазами, полными боли. — Но я же сам слышал… Прости, — взгляд прояснился, мужчина глубоко вдохнул, — прости, иди ко мне, — он вытянул ноги, и я с облегченным выдохом села на теплые бедра, чувствуя, как он обнимает меня и трется носом о висок, — эта гребаная рука как триггер, просто тогда у меня она была прострелена, так же висела, плюс эти дурацкие темные комнаты… Вот уж не думал, что мою дохуя устойчивую психику сломают инопланетяне.
— Все будет хорошо, — самой не верится, что сказала такую дурацкую фразу в такой момент. Да и звучало больше как просьба, — все будет хорошо.
— Пока мы вместе — будет, — уверенно заявил Лева.
— Они тут такие ебанутые, — пожаловалась я, уткнувшись носом ему в шею.
— Охо, ничего себе, — негромко засмеялся он, крепче прижимая меня к себе, — если уж ты материшься, то наверняка. Хотя знаешь, что? — я подняла голову и заглянула ему в глаза. — Убью их всех.
— Но организаторы…
— Да похуй! — взмахнув ладонью правой руки, брюнет снова опустил ее мне на плечо. — И так хрен его знает, сколько мне осталось, а мы хоть вдвоем побудем. Надо только мне денек-другой понаблюдать за ними, а дальше дело техники.
— Как хочешь, — улыбнувшись, я опять прижалась щекой к его ключице.
Хотелось, конечно, спросить, сможет ли он сделать это одной рукой, но к чему такие глупости. А если его убьют — что ж, он попадет в Вальхаллу… Мне такое вряд ли светит, я же буду самоубийцей, но не страшно. Вот бы спросить у инопланетяшек, знают ли они, что там, после смерти.
— Знаешь, если бы… — я замерла, услышав тихий и очень серьезный голос. — Если бы мне предложили вернуться в старый мир… Ну, до первой игры, я бы отказался.
— Почему? — прикрыв глаза, я прикинула, вернулась ли бы я.
До первой игры — это без него. Нет, наверное, я бы так не хотела. К хорошему быстро привыкаешь.
— Там не было бы тебя, — легко улыбнувшись, я вздохнула, — да, все было бы нормально, Света, работа, джип… Но без тебя не хочу. Люблю тебя.
— И я тебя, — чуть потянув за плечо, Лева отстранил меня.
Я приподняла голову и обняла его за шею, запустила пальцы в волосы, отвечая на нежный, бережный поцелуй.
Все будет хорошо. Лева всех убьет.
Утром я боялась повторения этих трех стадий, но нет, Лев был привычным собой. За нами пришел тот мужчина, который руководил нашим захватом — теперь-то я знаю, что его зовут Семен. И, кажется, он самый адекватный из всех, кого я в этой крепости знаю.
— Начальство решило, что Вера будет врачу в санчасти помогать, — спокойно говорил он, пока мы шли за ним по узкому коридору между комнатушками, — а Лев остаток жизни будет снайпером на вышке.
Я возмущенно поджала губы. Нельзя было более либерально сформулировать?
— Да, снайпер я сейчас отличный, — саркастично усмехнулся муж.
— Винтовка на сошках, — невозмутимо ответил Семен, — и так ты будешь под присмотром.
Мы вышли на улицу, я прищурилась после полумрака. Но не Лева. Он как шел, так и продолжал идти с широко открытыми глазами. Присмотревшись, я увидела, что его зрачок так и остался расширенным на половину от возможного максимума. Прекрасно. Просто чудесно.
— Ого, Ка-52? — с неприкрытым восторгом вдруг спросил Лева, глядя куда-то влево.
— Шаришь в этом? — тут же среагировал Семен.
— Ну, летал на Ка-50, суть одна, — пожал плечами брюнет.
— Тогда займись им, — скомандовал, как я поняла, непосредственный глава местной маленькой армии, — часть была мотострелковая, но техника почти вся в городе на улицах заблокирована, вертолет тут вообще непонятно откуда.
— За руководством прилетел, — мы все еще стояли, смотрели на красавец-“Аллигатор”.
Ох и не прошли мне даром годы с Левой…
— Инструменты у завхоза возьми, если понадобятся, в обед жду отчет, — поманив меня, Семен пошел дальше.
Единственный на всю “крепость” доктор оказался травматологом, что чертовски удачно в условиях апокалипсиса. Но, не успел он объяснить мне, где что лежит, прибежал мальчишка лет десяти, запыхавшийся и чрезвычайно гордый тем, что ему доверили важное послание:
— Веру срочно зовут к вертолету перед зданием штаба!
Я бежать не могла, но и быстрый шаг разбередил мою несчастную простреленную икру. Причина, по которой меня позвали, была проста — Лева находился во второй стадии. Едва не всхлипывал, повторяя что-то обо мне, любимой, обожаемой и зверски убитой.
