— Тебе же больно… — слабо запротестовала я, стараясь не прикасаться к нему, потому что не знала, где именно он ранен.

Никогда не видела его таким побитым. Из-за ввалившихся щек и темных кругов под глазами, да еще и вместе с нездоровой бледностью этот вампир рекордно походил на, собственно, вампира.

— Это самая приятная боль в моей жизни, — тихо и очень-очень серьезно пробормотал Алекс, мягко касаясь большим пальцем моих губ.

Первая потянувшись за поцелуем, я обхватила его лицо ладонями, наконец-то чувствуя его сильные руки на талии. Мы целовались неторопливо, нежно, так, что тянуло в груди. И только когда Алекс прижал меня поближе, я ощутила, что он мелко дрожит всем телом.

— Ты замерз? — шепнула я, чуть отстранившись.

— Долгий перелет, — буркнул блондин, мягко поцеловал в шею.

— Ну так хотя бы душ прими, а лучше ванну, — прикрыв глаза, я рвано вздохнула, чувствуя скольжение широкой ладони к пояснице.

Опустив руку еще ниже, он дернулся и зашипел сквозь зубы.

— Поскольку любовник я сейчас плохой, пожалуй, последую совету, — криво усмехнулся вампир, медленно тяжело сел, — но потом тебе придется помочь мне сменить повязки.

Степень серьезности ран я осознала, увидев его походку — осторожную, чересчур плавную, в развалочку. Никак не похоже на твердые быстрые шаги Алекса. Ох и досталось ему в этот раз…

Взяв привезенный им пакет с бинтами и пластырями, я пошла на кухню. Достала свою внушительную аптечку, протерла столешницу спиртовой салфеткой, а потом руки просто опустились. Я сидела на стуле, борясь с желанием разреветься, старалась взять себя в руки. Он же тут, ходит, говорит, что все будет нормально. Значит будет! Не любит же, когда его жалеют, вот и не надо этого делать. Просто надо помочь и уложить спать. Но с его болевым порогом и выдержкой какие же должны быть раны, чтобы он не мог сдерживать шипение?

Конкретные. Очень конкретные!

— Китайцы — люди изобретательные, — вымученно улыбнулся придурок, расхаживающий на своих двоих с двумя дырками в животе!

А еще со здоровым ожогом на боку, огнестрельным ранением в бедре. И, кажется, ему со спины пытались кожу снять.

— Тебе точно можно вставать? — уточнила я, пока Алекс усаживался на стул.

— Доктор разрешил, — кивнул он, потянувшись к своему пакету и морщась.

Взяв из его рук ампулы, я сгрузила их в аптечку, кроме одной, распаковала шприц.

— У тебя шов разошелся, — вздохнув, мысленно порадовалась, что профессиональный восторг заставил меня с год назад купить набор, в который входил саморассасывающийся шовный материал, — я зашью.

— Ты не должна, — тихо сказал мужчина, пытаясь заглянуть мне в глаза.

— Твою выпавшую селезенку я тоже потом обратно запихивать не должна! — огрызнулась я, протирая спиртом его локтевой сгиб.

— Прости, — пробормотал он, и мне сразу стало не по себе от собственной защитной грубости и вины в его голосе, — наверное, мне действительно не нужно было приезжать в таком состоянии.

— Я просто волнуюсь, — вздохнув, я отложила пустой шприц и взяла его лицо в ладони, — у меня все еще человеческое восприятие ран, понимаешь?

Полицай смотрел на меня снизу вверх с щемящей сердце преданностью. Грустно улыбнувшись, я огладила большими пальцами сильнее выступившие из-за изможденности скулы, прижалась лбом к его лбу.

— Я люблю тебя, — еле слышно выдохнул Алекс, — впервые мне хочется бросить все и никуда не уезжать.

— Сможешь? — усмехнулась я.

— Вряд ли, — в тон ответил вампир.

Я знала, что обезболивающее еще не подействовало, но он не подал виду, что больно, пока я вытаскивала ненужные уже нитки из раны и заново зашивала. Две дырки в животе были явно не огнестрельными, да и, похоже, сделаны чем-то титановым, потому что обычный огнестрел в бедре уже почти зажил. Сдается мне, интерполицай и сам немного удивлен своим ранам.

— Тебя пытали, что ли? — проворчала я, примериваясь, как получше закрыть повязкой кусок оголенного мяса размером в четверть его спины.

— Просто мучили, — выдохнул блондин, неосознанно чуть наклоняясь вперед, когда я нечаянно коснулась воспаленного края среза, — раньше они паниковали и пытались либо сбежать, либо убить меня, а теперь уже вторые пытаются… — захлебнувшись вдохом, он опустил голову и тихо зарычал.

— Прости, — стараясь больше не давить на больное место, я пластырем хорошенько прикрепила края повязки к здоровой коже.

— Спасибо, — хрипло шепнул Алекс, но конвульсивно вцепившуюся в край стола руку так и не разжал.

Я хотела было спросить, не занесена ли инфекция через раны, но потом вспомнила про токсичную кровь в его вампирских венах.

Когда я закрыла плотной марлей ожог на боку и заклеила раны на бедре, Алекс нетвердо встал и пошел одеваться. Провожая взглядом его крепкую задницу в темных боксерах, я отметила, что походка стала потверже. И впервые действительно осознала, сколько на эту задницу пришлось бед и несчастий. Наверное, только эта надуманная полугероическая месть заставляла его оставаться живым, иначе, думаю, повторил бы он поступок отца.

Спохватившись, я посмотрела на часы. Половина пятого, а мне к девяти сегодня. Смысла ложиться уже нет, я так понимаю. Вздохнув, я заглянула в пакет — на полперевязки осталось. Надо будет вечером не забыть заехать в аптеку.

— Давай позавтракаем где-нибудь? — я чуть не подскочила, не ожидая услышать его голос за спиной. — Не хочу, чтобы ты готовила, если и так из-за меня не выспалась.

— Хорошо, — пожав плечами, я вспомнила о круглосуточном Макдоналдсе через пару кварталов, — зайдем еще в аптеку.

Я быстренько собралась, мы оделись потеплее, решив прогуляться пешком. И я была счастлива, несмотря на то, что мой жених серьезно ранен. Потому что он шел рядом, крепко держа меня за руку, несильный морозец казался незаметным, падал крупный снег. Мы тихонько переговаривались, неторопливо шагая по тротуару, утопая по щиколотку в снегу, который еще не успели расчистить.

— Помогите!.. — откуда-то спереди донесся вскрик, резко оборвавшийся. Алекс нахмурился, ускорил шаги. — Насилуют!

Я остолбенела, широко раскрыв глаза, сердце подпрыгнуло до горла и ухнуло в пятки. Сглотнув, я взяла себя в руки и побежала следом за немцем. На мои крики тогда никто не откликнулся, хоть кого-то я избавлю от этой участи…

Завернув следом за полицаем за угол в полутемный тупичок, я успела увидеть, как он ухватил парня за шкирку и отшвырнул от прижатой к стене девушки. Бледная жертва тряслась, спешно что-то отыскивая в сумочке, а Алекс чуть наклонился влево, прижимая ладонь к только что зашитой ране и болезненно морщась.

— Вы в порядке? — преодолевая страх и ватность ног, я осторожно приблизилась.

И тут она достала баллончик. Алекс взвыл, запрокидывая голову и закрывая лицо руками, а эта сучка бросилась к насильнику, лежащему без сознания.

— Леша, Леша! Ты меня слышишь? — хлопая его по щекам, девушка едва не плакала. — Кто просил тебя лезть? — крикнула она трущему глаза немцу. — Это была ролевая игра, неужели не ясно?

Ах, игра. Кто его просил лезть, да? Ну все, мать твою.

— Если это была игра, — чуть не поскользнувшись, я подошла к ней и заставила ее встать, — чего ж ты тогда так орала?

Курсы самообороны не прошли даром — от удара в челюсть шлюха шлепнулась на своего псевдонасильника.

— Так мне еще повезло, что все зубы на месте? — нервно хохотнул за спиной вампир, мягко положив ладонь мне на плечо, потому что я порывалась добавить. — Пойдем.

Уже сидя за столиком в Маке, я зябко куталась в накинутую на плечи огромную мужскую парку, пахнущую одеколоном моего жениха, и безуспешно пыталась согреть руки о стакан кофе.

Алекс аккуратно взял меня за руку, внимательно заглядывая покрасневшими глазами мне в лицо.

— Ты в порядке? — негромко спросил он, ласково поглаживая кончиками пальцев мое запястье.

— Да, просто… — взмахнув ладонью, я вздохнула. Как объяснить, что меня дико бесит, что ей пришли на помощь, а она не была нужна? А мне нужна была, и люди вокруг были, но никто, ни один не откликнулся! — Завидую ей немного.