Моргенштерн выиграл время, чтобы вырезать на Ваале печать, блокирующую способности. Вырезать глубокую, кровоточащую рану себе на радость. Тихие завывания и яростные проклятия придавали генералу сил. Он почти закончил, но в дверь вломился сам Йенс Гросс.
— Вызывали, господин главнокомандующий? — отчеканил он и присвистнул, когда понял, что происходит.
Люциан обрёл надежду.
— Йенс, помоги! — кинул он, обернувшись в сторону начальника по безопасности.
Гросс с сожалением посмотрел на происходящее и поднял руки.
— Я бы с радостью, но если ты умрёшь, меня казнят как изменника.
Моргенштерн зло зарычал, поняв, что его только что лицемерно предали, и брызнул кровью Ваала в сторону Йенса.
— Ты чёртов трус! — вспылил демон. — Тебя казнят как изменника, когда Молох вновь сюда вернётся!
Ваал улыбнулся кровавыми зубами.
— Бог мёртв, малышка, — с силой рванулся он, и руки почти схлопнулись на голове Люциана.
Но генерал остановился на месте, позволив злости овладеть собой. Ваал увидел перед собой две маленькие чёрные бездны с сияющим кровавым пламенем на дне — глаза Моргенштерна. Тёмные подтёки на раскрасневшихся веках придали генералу устрашающий вид. Заражение пошло стремительнее, и пальцы генерала приобрели длинные когти. Ваал чувствовал головокружение — Люциан с жадностью пил его энергию, и кожа его с каждой секундой становилась всё черней.
— Ты сдохнешь раньше, чем заберёшь всё, — с ненавистью прошипел Ваал и вновь попытался вырваться, но и двойники Люциана становились сильнее.
Йенс Гросс наблюдал за происходящим, решив соблюдать суверенитет и стать свидетелем возможного появления нового начальника.
— Ты сдохнешь раньше, чем я умру, — с издёвкой передразнил его Люциан, лицо которого исказилось презрением, и он запустил когтистые руки в лицо Ваалу. Он взвыл от невероятного жжения и закричал от боли. Волна силы отбросила Люциана, но это не умалило его жажды мести.
Моргенштерн зашипел, и двойники начали раздирать могущественного демона когтями, сдирая с него кожу. Ваал разъярился и начал стремительно атаковать, пытаясь оттолкнуть их, — до сих пор он недооценивал генерала и лишь теперь понял серьёзность ситуации. Однако ему уже не хватало силы — перевес воцарился на стороне Люциана, кожа которого почти вся потемнела.
Ваал неистово орал, истекая кровью, но Моргенштерну и этого было мало — он заставил Гросса отдать фляжку с виски — и стал поливать оголённые от кожи участки тела Ваала алкоголем. Звериный рёв демона служил для Люциана усладой. Страдания наполняли сердце генерала упоением. Ваал зубами цеплялся за двойников — и зубы плавились. Он выл как раненый зверь.
На демоне почти не осталось одежды, и Люциан схватил его за член. Ваал вздёрнул голову с зародившимся в глазах животным страхом, и Моргенштерн оскалился. Он когтями вырвал детородный орган и стал заталкивать Ваалу в рот, чтобы тот наконец заткнулся.
— Могущественный демон, а скулишь, как собака, — шипел Люциан, упиваясь победой. — Хочешь члена? Хочешь?
Йенс Гросс с пониманием смотрел на происходящее. Кто знал, что простой генерал способен превратиться в такого монстра. Знал ли Молох о таком потенциале, когда принимал его к себе в мужья? Кто знает. Вполне вероятно, что это было частью большой игры. Но начальник по безопасности никогда не слышал, чтобы такие демоны, как Ваал, так скулили. Судя по всему, Люциану оставалось недолго. Если он умрёт, что, скорее всего, так и произойдёт, то уйдёт он красиво и с достоинством.
Йенс ушёл раньше, чем всё закончилось. Надо было готовиться к присяге новому военачальнику.
========== Оказия 21: Миг счастья — жизнь в муках ==========
Молох не помнил, сколько времени прошло с момента его прибытия. Думал, что сойдёт с ума от скуки, обострявшейся из-за отсутствия возможности броситься к Люциану на выручку. Главнокомандующий воспринял раскалившееся кольцо как нечто естественное: на войне без неприятностей не бывает, но, когда его ладонь начала темнеть, он всерьёз забеспокоился. На его памяти подобного никогда не случалось.
Он помогал Дейн ухаживать за ребёнком. Приносил воду, разводил костры, пытался что-то вырезать из дерева. Единственное, что не смог, — объяснить потемнение кожи.
— У вас об этом что-нибудь знают? — хмуро спрашивал он «якобы»-дочь, кивая на ладонь.
Демоница качала головой и занималась кормлением младенца.
— На твоём месте я бы беспокоилась об ангелах, которые ждут удобного момента, чтобы напасть, — проворчала она. — Они знают, кто мы и на что способны. Умирать вот только не хотят, — Дейн враждебно обвела глазами округу. — Вон тот за нами наблюдает уже долго.
Главком мигом оглянулся. Неужели он мог не замечать ангела такое долгое время? Если так, то он явно теряет сноровку.
Чужак таился в зарослях, ничем себя не выдавая. Но Дейн остро чувствовала его и была готова напасть. Молох взял в руку самодельный топор из палки и заострённого камня. Подошёл к заросли, приготовился ударить. Ангел выскочил из кустов, только на него замахнулись, и отряхнулся от листьев. Когда главнокомандующий узнал его, то захотел приложить с удвоенной силой.
— Когда-нибудь я порву тебя на мелкие кусочки, Газаль, — прорычал демон, бросил топор ему под ноги и, ворча, ушёл к кострищу.
Ему не хотелось его видеть. В конце концов, если бы ангел держал свой ключ от рая при себе, ничего бы из этого не случилось. А если он сейчас его убьёт, то отрежет путь обратно. Надо успокоиться. Этот паршивец наверняка знает, как отсюда выбраться, иначе бы не попал сюда.
— С твоей стороны очень мило не убивать меня сразу, — улыбнулся хитрый ангел. — Сейчас ты будешь делать всё, чтобы я тебе помог. Ужасно зависеть от того, кто может тебе обоснованно отказать, не правда ли?
Дейн сосредоточенно рассматривала обоих, уже уверившись в том, что они знакомы. Ждала, что из этого получится. Ей тоже очень хотелось выбраться — не то что бы вынужденный отпуск с «якобы»-отцом ей не понравился. Демоница до сих пор не понимала, почему он её не уничтожил, пусть и установила для себя несколько рабочих версий. Но после совместного времяпрепровождения она узнала в нём довольно домовитого и толкового мужчину — просто очень медленного и созерцающего. Вряд ли кто-то видел такую сторону его личности. Молох, который не рвёт и мечет, а спокойно вырезает фигурку из дерева. Однако, если бы ему предложили альтернативу в виде драки с каким-нибудь архангелом, он бы с удовольствием поучаствовал и забыл бы о деревяшках.
— К сожалению, ты прав, Газаль, — мрачно произнёс Молох. — Но в случае отказа я, по крайней мере, получу шанс выпустить тебе кишки и обеспечить себе сытный мясной обед. Я давно не ел мяса и почти возненавидел это место для того, чтобы помечтать его сжечь.
— Выпустишь кишки — и ничегошеньки от меня не узнаешь, — ехидно улыбнулся Газаль и сел напротив главнокомандующего.
Он был ребёнком, совавшим руки в клетку с тигром.
— Тебе что-то помешает соврать мне? — Молох смотрел на камни, отгораживавшие кострище, и думал о том, как бы ему хотелось проломить ангелу голову и выпить все его жизненные соки.
— Я дружелюбнее тебя, бычок, — Газаль разлёгся на траве, — ведь наши ссоры начал не я. К тому же ты сейчас такой беспомощный.
— Поспорю, — резонно произнёс Молох. — Я потеряю терпение и просто рухну вниз, пропахав в земле огромный кратер. Энергии хватит, чтобы открыть портал и попасть в Ад. Загвоздка в том, что у меня ещё есть время на разумные поступки. Чем сильнее темнеет моя рука, тем быстрее оно истекает. Так что шевелись.
— Обрадую, — картинно развёл руками ангел, — у меня есть для тебя нужные сведения. Ваш покорный слуга как никогда вовремя!
Дейн неприветливо посмотрела на него и села рядом с «якобы»-отцом.
— Чёртов клоун.
— Не хмурься, детка, морщинки будут, — легкомысленно кинул Газаль.
Молох кивнул вместо ответа. На лбу у него вздувались вены — нарастала злость. Ангел это приметил и затараторил.
