Делегаты конференции в Сан-Ремо

В период французского владычества произошли важные события, наложившие серьёзный отпечаток на будущее региона. Действуя по неизменному имперскому принципу разделяй и властвуй, используя естественную конкуренцию между двумя важнейшими городами Сирии – Дамаском и Алеппо, французская администрация в 1920–1921 годах на территории эфемерного Арабского Королевства Сирии образовала пять не менее эфемерных квазигосударств [30]:

Государство Дамаск,

Государство Алеппо с имеющим особый административный статус санджаком Александретта,

Алавитское государство,

Джабаль аль-Друз,

Великий Ливан.

Под единство Великой Сирии фактически была подложена «бомба замедленного действия», а чехарда с административно-территориальными переделами и переименованиями продолжилась.

В 1922 году французский генерал Анри Гуро провозгласил создание Сирийской Федерации в составе государства Дамаск, государства Алеппо и Алавитского государства, которое спустя два года было отделено снова. В декабре 1924 года Сирийская Федерация, уже в сильно урезанном виде, была переименована в государство Сирия. Алавитское государство со столицей в порту Латакия вернулось в состав Сирии в конце 1936 года. В том же году с Сирией объединился Джабаль аль-Друз, но, играя в свои колониальные игры, французы в 1939 году ещё раз его отделили. Окончательное объединение крохотного государства друзов с Сирией произошло в 1944 году.

Квазигосударства на территории Сирии [30]

Судьбы последнего из квазигосударств и санджака Александретта сложились иначе. В 1926 году в отдельную территориальную единицу, хотя по-прежнему управляемую французами, была выделена территория Ливана, ставшая впоследствии, в 1943 году, современным государством Ливан. Таким образом, область, которая на протяжении четырёх веков входила в состав Османской империи, а затем в состав французского мандата, была вначале отделена от Сирии, после чего получила со временем статус независимого государства. Фактическое отделение Великого Ливана от Великой Сирии объяснялось необходимостью защиты христиан-маронитов и других христианских общин, составляющих тогда большинство населения Ливана.

Но это не спасло уже независимую Ливанскую Республику от великих потрясений. Постоянно меняющийся в пользу мусульман религиозный состав страны и углубляющиеся противоречия между общинами породили две гражданские войны: малую, ограниченную в 1958 году и большую, продолжительную в 1975–1990 годах. Процветающая до второй гражданской войны страна, являющаяся финансовой и банковской столицей арабского мира и неофициально именуемая «Ближневосточной Швейцарией», стала ареной кровопролитных столкновений, унёсших 150000 жизней. В 1976 году по просьбе тогдашнего правительства в Ливан вошла сирийская армия, что однако не привело к прекращению войны. А сирийские войска, несмотря на протесты ливанского руководства, оставались на своей бывшей территории до мая 2005 года.

Уроки ливанской трагедии весьма показательны. Во-первых, это наглядный пример того, как ни к чему хорошему не приводит и привести не может колониальная политика, когда вопросы политического устройства и территорий решаются не народами самих стран и их руководством, а правителями метрополии, которые руководствуются исключительно своими имперскими интересами, обычно прикрываемыми соображениями целесообразности и псевдогуманной риторикой. Во-вторых, кардинальное изменение этнического и/или религиозного баланса страны неизменно сопровождается конфликтом интересов, чаще всего в форме гражданской войны. Последний урок важен для стран Евросоюза, особенно Германии, проводящих недальновидную и гибельную для европейской цивилизации миграционную политику.

Не меньшего внимания заслуживает история Александреттского санджака. Административным центром санджака (округ, составная часть вилайета в Османской империи) была Антиохия (Антиохия-на-Оронте, Антиохия Великая). Основанная в 300 году до н. э. после распада империи Александра Македонского его телохранителем и полководцем Селевком I Никатором, Антиохия числилась среди великих городов эллинистического, римского и византийского периодов истории, а в меньшей мере – эпохи крестовых походов. Она была одной из двух столиц державы Селевкидов [35], которая просуществовала почти четыре столетия, после чего её западная часть, включая Антиохию, была обращена в римскую провинцию Сирия. Антиохия была четвёртым по величине, вслед за Римом, Эфесом и Александрией, городом Римской империи и вторым по величине, после столицы Константинополя, городом Византийской империи.

Антиохия известна и как крупнейший центр раннего христианства, как колыбель христианского богословия. Согласно Новому Завету, последователи Христа именно «в Антиохии в первый раз стали называться Христианами» [Деян. 11:26]. Антиохийская церковь, одна из четырёх древнейших автокефальных церквей, была основана по преданию около 37 года в Антиохии апостолами Петром и Павлом. В Антиохии родился и начинал служение богослов и проповедник Иоанн Златоуст, почитаемый как один из трех Вселенских святителей и учителей, а по некоторым данным здесь родился и евангелист Лука. Уроженцем великого города, очевидно, является и Игнатий Богоносец, третий епископ Антиохийский, ученик Иоанна Богослова, предполагаемого автора Евангелия от Иоанна и Книги Откровения (Апокалипсиса).

Распад Османской империи и включение некогда знаменитой области в состав французского мандата стал началом сирийской драмы, с отголосками в настоящем. В соответствии с франко-турецким договором от 20 октября 1921 году санджак был выделен в особую административную единицу под тем предлогом, что там проживает много турок. Тем не менее, Турция не признала принятое решение, продолжая считать санджак своей территорией. По словам, сказанным 15 марта 1923 г. Кемалем Ататюрком, тогда ещё председателем Великого Национального Собрания, ставшим спустя несколько месяцев первым и бессменным президентом Турецкой Республики, эта территория на протяжении 40 веков была турецкой, и не может оставаться в чужих руках. И это при том, что турки-сельджуки появились в Анатолии лишь в XI веке, когда они оккупировали восточную часть Абасидского халифата и захватили Багдад. В условиях широкой автономии области активно проводилась политика её отуречивания, с осуществлением преобразований в духе реформ Ататюрка, формированием различных организаций, выступающих за идею объединения с Турцией.

В 1936 году, французская администрация произвела перепись населения области, результаты которой показаны в таблице [34], см. также [22].

Сирия в составе империи Селевкидов [35] (Антиохия и Дамаск отмечены чёрными кружочками)

Таблица 1. Население Хатая по переписи 1936 года

При таком соотношении, когда численность турецкой общины едва достигала ⅖ от общей численности населения, трудно, казалось, рассчитывать на то, что удастся придать хотя бы видимость законности аннексии территории, представив её как результат свободного волеизъявления народа. Другая проблема состояла в позиции западных держав, которые могли, в принципе, воспротивиться аннексии.

Но это не останавливало Ататюрка. Вначале он решил переименовать область в Государство Хатай (тур. Hatay Devleti), с намёком на связь с хеттами, обитавшими в Малой Азии задолго до появления там турок. Затем в Лиге Наций был поднят «Хатайский вопрос», с требованием присоединения Хатая к Турции, что никак не соответствовало букве и духу заключённого в Сан-Ремо договора. Хотя требования Ататюрка не были полностью удовлетворены, но по соглашению между западными державами и Турцией области была дана конституция, вступившая в силу в ноябре 1937 года. Формально всё ещё оставаясь в составе Сирии, санджак уже почти не был с ней связан и якобы для нужд обороны фактически перешёл под совместное управление Франции и Турции.