Мужчина усмехнувшись посмотрел на свое обручальное кольцо, немного потускневшено за время. Нужно отдать Соре на чистку.

-Сердце все еще любит и жаждет внимания двадцатилетней девушки с широко распахнутыми глазами, со странным роск... белкранским акцентом.

-А тебе от этого не бывает страшно?- Сакура протянулась к нему и взяла за руку.

-Конечно страшно,- слабо улыбнулся тот, разглядывая цветочный орнамент платья сестры и избегая ее взгляда. -Ощущение, что я что-то упускаю.

Вот и ее в это сентябрьское утро мучило чувство утраты. Одевшись, поев и выпив все прописанные витамины, Анна спустилась вниз, кутаясь в связанную Хикари шаль. Прошла сквозь отцветший сад, осторожно открыла калитку, ведущую в пункт назначения, спрятанный за парочкой дубов и сосен, совершенно непригодных для этой местности. Дорожка из гравия привела ее прямо к центральному постаменту с гербом Грепиль- здесь был похоронен отец Альберта, но женщина не останавливаясь свернула влево, туда где ждали ее любимые.

Виктора похоронили рядом с кустом роз, по другую сторону от их ангелочка. Установили маленькую одноместную скамеечку, специально для Анны, что любила разговаривать с мужем. Женщина тяжело опустилась, отметив, что на могилу дочери кто-то положил новые цветы. Скорее всего Хезер или Жанна.

-Представляешь,- Анна и сама удивилась как хрипло по старчески звучал ее голос. -Сегодня нашей Роуз исполнилось тридцать пять.

Женщина закрыла глаза, стараясь успокоить сердце и не смотреть на ту единственную дату на надгробии дочери. Но, прошлое и не думало отпускать, постоянно напоминая о Розе. Женщина видела образ своей дочери в Грейс, в Клеменс и даже Од, в остальных юных девочках, встречавшихся ей на пути. Это было нелегко. Ведь она даже не видела тельца ее малютки- Виктор запретил. Но он был прав, она бы не пережила. Но сердце. То, что она не могла представить какой Роуз была бы в десять лет, в пятнадцать, какого цвета были бы ее волосы- это сдавливало сердце изнутри.

Женщина открыла глаза, силой воли заставляя себя, перевести взгляд на могилу мужа.

-А ты уже старик,- слеза, внезапно появившаяся в глазах, решила осталась в уголках. -Семьдесят пять. Мама свои восемьдесят пять праздновала с размахом, видел бы ты салют. Клеменс испугалась и спряталась под стол. Давно я так не смеялась. Представляешь у нас два внука, а еще есть Од. И каждый из них похож на тебя. А Гай-то. Мне всегда казалось, что у твоего отца была капля азиатской крови.

Анна медленно встала и подошла к кусту. Все еще единственному кусту роз, растущему на территории дворца. Женщина протянула руку и потрясла его, скидывая вниз пожелтевшие лепестки отцветшего растения. Она ненавидела это увядание.

-Я скучаю по тебе,- кончиками пальцев Анна дотронулась до холодного черного мраморного надгробия. У Роуз оно было белым, а себе женщина выбрала серый- ей показалось это немного забавным.

Женщина осторожно провела по выгравированным буквам, зачарованно следя за своей рукой, что холодела с каждой секундой. Она правда скучала и в такие моменты "единения с мужем" чувствовала, как сердце разрывается пополам. Почему люди не вечны?

31.10.2044

С Днем рождения!

К.

06.11.2044

С Днем Рождения!

A.P.

Однажды у всех наступает момент, когда наконец-то начинаешь замечать увядание вокруг: уже не так звонко поют птицы и на деревьях все еще желтые листья, все замедляется, все кроме времени. Она и оглянуться не успела, как княжество отпраздновало ее шестидесятипятилетние, с огромной помпой и признаниями любви; как Виктора нет рядом с ней долгих десять лет, что слились в один год; как ее маленькому ангелу-сыну скоро сорок. Осталось совсем чуть-чуть. В двадцать лет ей казалось, что этот день немыслимо далек, но вот пару мгновений и она со своей восьмидесяти пятилетней матерью с нежностью и очарованием, наблюдают как трехлетняя Клеменс втихаря от старших Гая и Анеко, которую привезли немного погостить, пока у ее младших братьев какая-то инфекция.

-О чем ты задумалась?- спросила Мария, положив руку на колено сидящей рядом дочери. Временами они походили на старых сплетниц, обсуждающих все и всех.

-О молодости,- ответила Анна с улыбкой. -О том, что много времени проводила впустую.

-И что же нужно было? Бросить княжество и уехать в горы?- ехидно поинтересовалась мать, совершенно точно зная, что ее дочь ни при каких обстоятельствах не отдала бы трон. Даже сейчас, она все еще старается плыть в политической горной реке.

-Было бы неплохо,- пожала плечами Анна. -Лет двадцать назад. Теперь поздно, посмотри, мы с тобой две старые вдовы в курортном городе.

-Было бы смешно, если бы это была бы правда,- усмехнулась Мария, разглядывая свое обручальное кольцо. Она, так же как и ее дочь, не сняла его даже после завершения траура. Даже после того, как на нее вновь начали обращать внимание мужчины. Мужчины. Как же ей хотелось откровенно спросить свою собственную дочь, насчет императора Упонии. Если бы тот был свободен: были бы они вместе или снова бы нашли отговорки и противоречия? Первым противоречием были бы наверняка были Хикари и Киард. Знают ли они о той первой любви. Что кажется до сих пор тлеет? Испугало бы это? Огорчило или они бы посчитали это омерзительным?

-Я все жду от тебя коронную фразу "Все будет хорошо",- подала голос дочь, с улыбкой наблюдая, как Клеменс с недовольным лицом отодвинула подарок, предназначенный не ей. Эту маленькую занозу определенно будет любить общественность. Надо бы сделать пару официальных фотографий "трех принцесс": Анеко, Клеменс и Од. Неплохая идея.

-Конечно все будет хорошо,- Мария похлопала Анну по коленку. -Все плохое уже с нами случалось. Сейчас осталось только ждать мой девяностолетний юбилей.

Анна усмехнувшись покачала головой, если бы у нее был такой же оптимизм как у матери. Жаль, что он полностью передался брату.

25.12.2044

С Рождеством!

Императорский дом

31.12.2044

С Новым годом!

Полиньяк

Последняя глава

И лист невозвращенья

Прости меня за те слова

И то, что я жестока.

Но милосердие в том,

Что ты живешь во мне.

А счастье мое в том,

Что учишь ты меня.

Она научилась быть открытой, не затаиваться от остальных, наконец-то исполнив свою мечту - больше времени проводить с сыном. Ее умным, красивым, до невозможности сложным, как и она сама, сыном. Они наконец-то научились быть откровенными, без страха ранить в самое сердце, больше не было вопросов без ответов, тем на которые они не говорили. Киард знал о Розе, о писательстве, об "операции охмурить Виктора", которую разработала Хезер, знал и о Куроки. Единственный из всех отпрысков обоих кланов. Он ответил, что другим знать не обязательно, когда его мать поинтересовалась расскажет ли он хотя бы своей жене.

-Эта информация ни к чему,- Киард опустил чашку с чаем и снисходительно, подобно своем отцу, посмотрел на нее. Знал бы сколько черт, манер поведения умудрился перенять от Виктора, просто проводя с ним больше времени. - Ты любила папу, и все это прекрасно знают, так что какое всем дело до твоих страданий о первой любви? Мои дети не будут знать об Андре. Если конечно она не заявится с ребенком, что будет похож на меня.