— Император защищает, — выдавила женщина, творя знамение священной аквилы. — Он перенес нас…

— Вот только куда? — громко спросила Мирия, повторяя ранее озвученный вопрос сестры Коры.

Незнакомую местность, устланную матовой сталью, целиком окутывал нефритовый свет, из-за чего она выглядела еще более чужеродной. Сороритас находились на плоской железной платформе, размерами не уступающей погрузочному отсеку «Тибальта» и держащейся в пространстве без каких-либо видимых опор или средств. Вдоль одного конца тянулся ряд стеклянных плит, неотличимых от тех, что стояли в пещере; большинство из них были темными и не горели, но некоторые — в том числе та, из которой только что вышли люди, — пульсировали энергией. На определенном расстоянии, где поверхность палубы выпирала, как если бы ее выдавили из гигантской мульды, возвышалось серповидное сооружение с чем-то вроде панели управления.

— По-моему, это какой-то перевалочный пункт, — пробормотала Даная, высказывая те же мысли, что роились в голове Мирии.

Боевая сестра оглядела присутствующих и коротко вознесла Императору благодарность, когда досчиталась Верити и остальных членов отряда в целости и сохранности. Но затем она неожиданно для себя поняла, что смотрит за край парящей платформы.

Просторная пещера, которую они покинули, внушала трепет, но она не шла ни в какое сравнение с окружавшей их сейчас пустотой, превосходившей ее в тысячи раз.

Железное небо застилало горизонт, насколько хватало видимости, и было разбито на одинаковые геометрические сектора с помощью линий уже знакомого темного камня, нарезанного идеальными, математически точными долями. Вдалеке из купола выступал громадный обсидиановый шпиль, тянущийся к платформе с людьми подобно горе, положенной на бок. Через, на первый взгляд, случайные интервалы из него торчали стержни, излучающие яркий свет, который широкими полосами падал на прямолинейные фигуры. Одни — пирамиды и зиккураты с золотыми филигранями и изумрудными кристаллами на вершине, другие — серебряные монолиты, со временем выцветшие и блестевшие совсем тускло.

Именно эти лучи давали основное освещение в колоссальной камере, хотя и каждое затененное строение, казалось, испускало собственное мягкое свечение. Мирия попробовала на глаз измерить расстояния и масштабы, но у нее не очень-то это получилось, поскольку ничего знакомого для сопоставления размеров рядом не было. Обманывавшие зрение густые тени и жесткая иллюминация, впрочем, тоже не способствовали претворению ее затеи.

— Отойди, — ломаным сиплым голосом строго сказала неумершая, появившаяся под боком у Мирии.

Прежде чем Сороритас успела отреагировать, загадочная союзница вытащила черный меч. Мирия отшатнулась, осознав, что закрывает выпуклую консоль, и услышала, как на другом конце платформы, где собрались остальные сестры, бьет тревогу Кора. Что-то последовало за ними через врата.

Из ближайшего стекловидного портала показался некрон-воин, со спины озаряемый потоками энергии, искривлявшей пространство и время. Только он поставил одну ногу на металлическую палубу, как уже нацелил свое гаусс-ружье прямо на сестру Кассандру.

Черный меч беззвучно описал небольшую дугу и ровно разрезал металлическую панель. С громким треском устройство обесточилось, и консоль погасла; в тот же миг вся энергия ушла из активных порталов, и они снова стали цельными плоскими брусками стекла.

Некронский воин, успевший высунуться из врат лишь наполовину, когда они вернулись в твердое состояние, так и замер на месте, вплавившись в стекловидную структуру. Огонь в его глазницах мигнул и погас.

Мирия обернулась к неумершей.

— Ты закрыла проход. — Женщина кивнула. — Тогда как нам покинуть это место?

— Я уже проделывала это однажды, — сухо прозвучало в ответ. В ее словах сквозили давние боль и скорбь. — И смогу повторить.

— Мы движемся! — оповестила Кассандра.

Вполне вероятно, что причиной послужило выведение консоли из строя, но, так или иначе, платформа пришла в движение и стала медленно опускаться к большому стальному кольцу, напоминавшему громадную шестерню в лежачем положении.

Мирия осмелилась выглянуть за край платформы и увидела внизу практически точное отражение того же, что находилось наверху. Она тут же смекнула, что они находятся внутри колоссальной железной сферы, как если бы инопланетные архитекторы построили для себя крошечную планету и вывернули ее наизнанку. Обдумывая эту смелую мысль, боевая сестра почувствовала, как у нее снова начинает кружиться голова, словно после межпространственного перехода. Принять идею о возможном существовании чего-то столь непривычного, столь чуждого стабильному порядку вещей, было очень непросто.

— Видишь? — спросила Кассандра, подойдя ближе. — Там, — показала она болтером.

Сперва Мирия не могла понять, о чем речь, но затем один из белых лучей выхватил что-то поблизости и залил ослепляющим светом объект, о котором говорила подруга.

То, что в полутьме представлялось Сороритас обычными тенями от опорных колонн и балок, оказалось громадным троллеем, образуемым металлическими лапами и волнистыми кабелями. С него подобно марионеткам свисало бесчисленное множество идентичных гуманоидов, сверкающих серебром. Она различила очертания скелетообразных воинов наподобие тех, что встретились им в пещере, но были там дюжины и других разновидностей некронов, более высоких и плотных. От лицезрения этих полчищ у Мирии сдавило грудь и стало трудно дышать. Она достала болтер и прижала к глазу оптический прицел, чтобы рассмотреть все поближе.

Так она увидела механических верзил, копирующих строение человека, причудливых циклопов и блестящих созданий, похожих на насекомых. Как на якорной стояке, в разреженном воздухе парили странные летательные аппараты в виде полумесяца из черной стали и углеволокна, а также большие конструкции, напоминающие раскрытую грудную клетку, и массивные четырехгранники, выглядевшие как надгробия.

— Ночные Косы, — шепнула женщина в лохмотьях, поочередно называя экспонаты этой чудовищной выставки. — Ковчеги Духов и Монолиты. Там — Бессмертные, Призраки и скарабеи… — Женщина замолкла. — В спячке. Ждут, пока их призовут.

— Сколько их тут примерно? — выдавила из себя Кассандра, пребывающая в благоговении и ужасе одновременно. — Здесь явно не одна армия. Скорее легионы.

— Вы должны кое-что увидеть, — безжизненным голосом произнесла неумершая.

— Обязательно, — твердо согласилась Имогена. Ее глаза пылали. — Мы обязательно посмотрим, кто устроил это безумие!

Прежде чем кто-либо успел остановить ее, старшая сестра метнулась вперед и схватила капюшон, закрывавший лицо незнакомки. С дикой силой она дернула его и стащила. Обезображенная женщина издала тихий стон, словно свет на ее мертвенно-бледной коже вызвал у нее острую боль.

Имогена отпрянула назад, пораженная увиденным. Мирия ахнула и открыла рот от изумления.

Окружающим предстал, несомненно, человек, но будто разобранный на детали, а затем склеенный обратно, на что указывали лиловые борозды шрамов и ожоги. Лицо являло собой белый лист, на который снова и снова записывались зверства. Волос на голове не было. Кожа, туго натянутая на кости, в буквальном смысле просвечивала. Но больше всего пугало другое — блеклая некронтирская сталь, закрывавшая правую половину лица с красной сферой в глазной впадине.

— Вы должны увидеть, — невыразительно повторила она, когда платформа задрожала и наконец остановилась над главным доком.

Они собираются тебя убить, — шепнул Наблюдатель.

— Нет, — буркнула Наблюдаемая. — Нет. Рыжеволосая, та, что с лающим голосом и горящими глазами, уставилась на нее.

— Что ты такое? — В ее словах читалось неприкрытое отвращение.

— Ты спасла их зря.

Наблюдаемая тряхнула головой назад и вперед, чтобы накинуть капюшон.