Катя сдвинула брови. Нет, она знала, что Сергей довольно эксцентричный миллиардер, но такое... впрочем, у богатых свои причуды. А в словах мужчины был резон.

- Живите, - внутренняя стерва не унималась. - Я вас не сдам. А ему действительно угрожает опасность?

- Уже нет. Именно потому, что наши усилия остаются в тени. И мы заинтересованы в том, чтобы так и продолжалось.

Через несколько минут принесли кофе, и Катя забыла о неприятном инциденте с досмотром. Улыбнулась красивой секретарше, погасив неприятный укол ревности. Вряд ли Сергей обошел такую красотку своим вниманием. Девушка улыбнулась в ответ, но поставить чашку на стол не успела.

Оступилась на ровном месте, пошатнулась, и Катя непроизвольно поднесла руку ко рту, наблюдая, как белая чашка, словно в замедленной сьемке, падает на пол, а кофе выплескивается веерными брызгами на керамогранит.

"Сейчас ее поймают прямо над полом, потому что за подобное можно расстаться с жизнью..."

Боль прошила виски раскаленной иглой. Катя охнула и вскочила на ноги, наблюдая за осколками на полу и парующей лужицей. Капли попали на юбку девушки, оставив на ней коричневые пятна.

Свое платье, белье и сумочку Ася обнаружила рядом, на кресле. Все аккуратно сложено, буквально под линеечку. Привычка военных и тех, кто стремится к совершенству во всем. Все, на что она решилась, - это завернуться в простыню и, вздрагивая от каждого шороха, подкрасться к этому креслу, чтобы осторожно извлечь из сумки расческу, глазные капли и упаковку мятных леденцов. Щелчок кнопки на сумочке показался оглушительным. Но в доме по-прежнему царила тишина, нарушаемая лишь тиканьем часов и шумом ветра за окном.

Евтеевой тогда показалось, что еще глубокая ночь, но стрелки часов показывали полшестого утра. В конце января светает поздно. Опасаясь, что ее застигнут врасплох, Ася чересчур поспешно причесала растрепанные и спутанные волосы, поморщившись от тянущей боли в корнях. Этой ночью в Соколова реально бес вселился. Или хищный зверь. Кто бы это ни был, он сделал ее не просто счастливой, а вознес на небеса. Именно так, даже если и явился из полыхающей огнем преисподней.

Асе передался этот огонь, разгоревшийся в ее теле с такой силой, что чувственность, когда-то давно убитая и погребенная, возродилась, подобно Фениксу. Выстрелила по всем направлениям огненными стрелами, оставив трассерный след самого потрясающего удовольствия из всех существующих.

Этой ночью Ася испытала оргазм. Дважды.

Может, и правильно сделала, что избегала смотреть в глаза Соколову. Такое счастье мог даровать либо Бог, либо Люцифер. И для нее грань между обличиями добра и зла практически стерлась. Не стоило смотреть в глаза тому, кто завладел сознанием мужчины в те моменты, когда он без излишней нежности накручивал ее волосы на кулак, клеймил кожу отпечатками своих зубов, губ и пальцев, растирал ее изнутри неистовым вторжением

- Простите, я... я все уберу... я не знаю, как это получилось...

Катя хотела остановить этот поток извинений, - ведь ничего ужасного не произошло, - но боль в висках лишила способности говорить. И только суета в холле и громкий голос... голос, который бы она узнала из тысячи, заставил ее забыть об этой боли, как и о кофе на полу.

- Вы думали, я не узнаю, что вы сделали из моего визита подготовку к саммиту ООН?! Что я не замечу наружного наблюдения? Где служба безопасности?

Боже, этот голос! Хватило всего лишь пары слов, толики властных ноток в низком тембре, чтобы Катя Авдеева забыла про мигрень и растеклась сознанием по граниту, подобно кофе из расколотой чашки. Сергей Акслер. Чертов Сергей Акслер. Ни микрона не выбито из воспоминаний, ни кванта взбесившихся эмоций. Он рядом. Тот, кого она позволила себе полюбить. Понимая, что он вряд ли ответит взаимностью. Зная, что по итогу шоу ей уготованы бессонные ночи, полные слез. Но сердцу все равно, что его никогда не полюбят в ответ.

- Серёжка!

Не дождавшись пропуска, не обращая внимания на робкие просьбы секретарши сидеть на месте, по осколкам чашки до хруста. Упираясь ладонями в матовое стекло магнитной двери, переживая тысячу и одну жизнь до того момента, как она откроется. Не глядя под ноги - на звук родного голоса, изнемогая от желания прижаться к его груди, вдохнуть аромат сандала и мускуса, согреться его теплом и аурой властного превосходства. Пусть весь мир замрет в невесомости. Пусть все поступки и проступки потеряют первоначальное значение. Не было и нет проекта, равнодушия, предательства, игр разума, отторжения и расставания. Только бы заглянуть в его глаза, пусть после этого подкосятся ноги, и не останется сил. Все равно. Это Сергей Акслер. Ему можно вытворять с телом и сознанием Кати Авдеевой подобные вещи.

- Кэтрин! Рад тебя видеть. Выглядишь сногсшибательно, моя дорогая.

Его голос отрезвил. Только сейчас Катя осознала, как глупо выглядела бы, если б кинулась на шею мужчины в состоянии аффекта. В холле, кроме нее и Сергея, находилось достаточно людей: рецепционисты, охрана, другие работники компании. И не дай бог, еще и пресса.

При мысли о том, что ее порыв мог стать достоянием общественности, Катя густо покраснела. Акслер швырнул на стойку кейс, который тут же кто-то подхватил, и подошел к Кате. Девушка вздрогнула, когда он сжал ее кисть, чтобы поднести ладонь к губам.

- Очень рад, что ты согласилась представлять наш новый продукт. Пойдем в мой кабинет. Так, а чего стоим? - это относилось к персоналу, который не смог сымитировать рабочий процесс, любопытство пересилило. - Работы нет? Или рептилоиды спустились с небес захватить планету? Если так, когда они успели внести изменения в ваши должностные инструкции?

В других обстоятельствах Катя, возможно, посмеялась бы над шуткой мужчины, но сейчас вряд ли понимала, что именно и кому он говорит. Смотрела в его огромные зеленые глаза и тонула в них, отдавая свою волю и сознание на милость любимого и желанного поработителя. В тот момент забылось все: и его грубость, и выбор Лив, и картонные воспоминания, поражающие своей искусственностью.

Как в полусне, шагнула в роскошную кабину лифта, ощущая тепло ладони Сергея на своей шее. Совсем недавно эта ладонь пригибала ее голову к полу, перед тем как ее обладатель грубо овладевал покорным телом Кати Авдеевой. Да он только прикоснулся, а ее мир упал на дно, в глубину его глаз, под тень ресниц. Она снова пропала. Окончательно и бесповоротно.

- Ненавижу официоз, - Акслер рывком закрыл дверь своего кабинета, больше похожего на президентский люкс отеля, только без постели. - Итак, Кэт, я ненавижу ходить вокруг да около. Ты согласна? Впрочем, по глазам вижу, что согласна. Подпишем контракт, или тебе надо поломаться для приличия?

Холодный душ? О нет. Даже подобный тон и смысл сказанных слов не смогли вырвать Катю из омута очарования этим мужчиной. Он так и оставил ее стоять на пороге - ошеломленную, растерянную, смущенную... влюбленную по уши, готовую шагнуть за ним в преисподнюю и обратно. Катя не могла отвести глаз от его фигуры в облегающей великолепное тело белой рубашке, чувствуя, как пересыхает во рту, а сердце срывается вниз, падает, замирая, то замедляя, то ускоряя бег. Завороженная хищной грацией его движений и жестов, простившая в этот момент почти все... только за право вновь находиться с ним наедине и чувствовать себя избранной, даже если сапфировая диадема досталась вовсе не ей.

- Ты так и будешь стоять на пороге? Кэт, время - деньги. Тебя устроила сумма гонорара?

Сейчас перед ней стоял человек бизнеса. Эгоистичный, бескомпромиссный и равнодушный. Катя сжала губы. Она не позволит этому пониманию испортить себе настроение, а насмешливому тону - убить всех бабочек в солнечном сплетении.

- Устраивает. Я подпишу.

- Ты пришла одна? Кэтрин, тебе стоит нанять хорошего юриста. А то однажды в рабство себя продашь не глядя.

В рабство? Да Сергею Акслеру она бы сдалась добровольно. Без всяких контрактов и долговых обязательств.