Я прочитываю самые важные, на мой взгляд, моменты еще раз, после чего комкаю бумагу, зажимаю ее между ладонями и мысленно призываю свою силу. Бумага моментально вспыхивает. Я поднимаю голову, смотрю на Сальва. Он не может отвести взгляд от огня, горящего в моих руках. Что-то во мне торжествует, но я не могу понять, что именно. Неужели кто-то восхищается мною? Быть такого не может. Самюэль непременно выругал бы меня за подобную неосторожность. Я тушу огонь, отряхиваю руки от пепла и снова беру у Сальва свой подсвечник.

- Это… Это потрясает до глубины души, - натужно говорит Сальв.

- Ничего особенного, - говорю я. – К сожалению, мне нельзя пользоваться силой из-за разоблачения.

- Да, кстати, можете не волноваться. Сейчас нас никто не услышит и не увидит. Я воспользовался несколькими простецкими колдовскими формулами.

- Это так предсказуемо со стороны в-даль-смотрящего, - улыбаюсь я. Всем известно о предусмотрительности и осторожности этого магического вида.

- Как вы узнали, что я в-даль-смотрящий? – удивился Сальв.

- Да, вы сейчас в темной одежде, но ваш шейный платок лучше бы подошел к одежде теплых цветов. Красный или оранжевый. Да и к вашим глазам эти цвета подходят идеально.

- Благодарю вас! В свою очередь замечу, что это платье отлично сочетается с вашими зелеными глазами и прекрасно контрастирует с огненными волосами. Вы слишком заметная для сервкурки, за которую себя выдаете. Когда сир Дюрон приказал служанкам супруги снять чепцы, то все испугались, что вас разоблачат. Как хорошо, что вы с Йолой придумали выкрасить волосы всех девушек в рыжий цвет, чтобы личная прислуга госпожи выделялась среди других.

Я смущенно улыбаюсь.

- Пожалуйста, пока действия чар не рассеялись, пойдемте в замок и рассмотрим его. Мне нужно уточнить некоторые детали планировки, необходимые в ордене для идеального завершения плана, - говорит Сальв.

- Подождите, так как действуют заклинания? Разве не распространяются только лишь на это место?

- Нет. У меня на шее амулет, в котором они временно заключены. Пока что я видим и слышим только вам, но скоро чары развеются. У нас осталось не так много времени. Прошу. Пойдемте.

- Хорошо, следуйте за мной. И погасите ваш огонь.

Сальв послушно задувает и прячет свою свечу, а я разворачиваюсь и шагаю обратно по коридору. Почему мне кажется, что идти в замок – это неразумная затея? Но меня же просили доверять Сальву. Ничего не остается делать, как слушаться. Идеальные книжные герои задали бы еще сотню вопросов, произнесли бы утомляюще-вдохновленные внутренние монологи, несколько минут бы думали над ответом, но ни в коем случае так быстро и бесхарактерно не согласились, как это сделала я. Если бы обо мне кто-то писал книгу, то ему было бы совсем нечего написать. Я уже жалею этого человека, сидящего за большим столом с пером в руках, густыми черными чернилами и почти догоревшей свечой. А текста всего полстраницы – вся история. Бедняга.

За мной снова стала неотступно следовать мысль. Как надоедливая муха! Мне от нее не отвязаться. Сколько уже раз я убеждала себя в том, что в ордене мне будет хорошо и спокойно, но с каждой секундой тревога нарастает. Дышать мне по-прежнему тяжело. Я думаю, что и в этом ордене мне придется несладко. Они просто заманивают меня своими сказками о безопасности. Но моя способность им точно понадобится для чего-то дурного. А если понадобится не только способность, но и жизнь? Раньше орден стихий состоял из людей со способностями стихий, но теперь в нем те, кто хочет этих людей отыскать. В принципе, нас ищут все. Я боюсь даже подумать, для чего. Говорят, если сжечь сердца представителей всех стихий, растворить пепел в воде и выпить, то можно стать бессмертным. Я не знаю, так ли это, да и просто предполагать что-то страшно. Я не знаю, а вот герои из книг точно знали бы. Они все поголовно такие мудрые и осведомленные. А мне, чтобы хоть что-то узнать, нужно было тайком ночью пробираться в замковую библиотеку и читать, читать, читать…

Как только мы перешагиваем порог хода из подземелья, я закрываю потайную дверь и вижу, что Сальв опустился на пол, одной рукой придерживаясь стены, а другой схватившись за голову. Наверное, к нему пришло неожиданное видение. Мне нельзя никак реагировать, потому что Сальва вижу только я. Поэтому мне ничего не остается, как замереть посреди коридорчика и ждать, что произойдет дальше.

Интересно, как часто случаются такие приступы с в-даль-смотрящими? В книгах бы все бросались на помощь, расстегивали бы им верхние пуговицы цветастых рубашек, открывали окна, обмахивали их веерами, держали за руки, считали бы удары сердца. В-даль-смотрящие открывали бы глаза, встречали озабоченные взгляды, рассказывали бы увиденное, а окружающие ловили бы каждое слово и смаковали их, произнося снова и снова, передавая историю из уст в уста. Но мы не в книгах. Сальв тяжело дышит, а я стою и разглядываю каменную стену. Я уже запомнила каждую ее трещинку. Скорее бы Сальв пришел в себя. Мне неловко и боязно стоять просто так посреди коридора. А если кто-то пройдет мимо?

- На Йолу напали. Ее собираются похитить, чтобы отправить кому-то. Кому – не знаю. Но это кто-то серьезный и богатый, потому что только он мог нанять черных звергов, - шепчет Сальв. Видимо, это видения отняло у него все силы. У него, но не у меня.

До спальни Йолы осталось бежать всего ничего, поэтому я, подхватив юбки одной рукой, пускаюсь во весь опор.

- Стой! – кричит сзади обессиленный Сальв, но я не намерена упускать единственный свой шанс показать себя не полной трусихой, а настоящей героиней. Храброй, как в моем любимом романе. Там девушка бросилась спасать своего любимого. И только она одна смогла помочь.

Черные зверги – это маленькие наемные волшебники, которые выполняют всю черную работу в сфере убийств. Они не знают пощады и милосердия. Мне нужно спасти Йолу во что бы то ни стало. Если я нападу неожиданно, то смогу подпалить их, а потом мы выдадим все так, будто бы Йола сделала это сама. Плану ордена это не повредит, но спасет жизнь Йолы. Да и мало ли, что-то может пойти не так из-за ее исчезновения.

У поворота к коридору, где располагалась дверь спальни Йолы, я налетаю на черного зверга. Я призываю свою силу, чтобы испепелить его мерзкое маленькое тельце, но из моих рук вылетает лишь слабый огонек. Прошло всего несколько секунд. Зверг не ожидал моего появления, поэтому я успеваю бросить подсвечник ему в лицо. Он неистово кричит, потому что огонь схватился своими цепкими когтями за его бороду и одежду и пошел распространяться все дальше и дальше. Больше меня не интересует судьба этого зверга.

Забегаю за поворот. До двери Йолы остается всего несколько шагов, как передо мной в пол вонзается стрела. Я слышу свист еще одной, но не понимаю, откуда она летит, куда прятаться и что мне вообще надо делать. В это самое время меня кто-то грубо хватает и швыряет на пол в сторону. Вскрикнув, я падаю. Рядом с собой я вижу Сальва, которому стрела угодила в самое сердце. О, Высшая Сила! Я вскрикиваю снова, когда он безжизненно падает на холодный пол коридора. Я кричу и плачу, не слыша, как за моей спиной переговариваются черные зверги, вспоминая, кто я такая и решая, что пока что меня нужно оставить в живых и взять с собой.

Все, что я вижу, - это мертвенно-бледный Сальв, карие глаза которого теперь смотрят в никуда. Это широкая спина больше не отдает тепло каменному полу, а алая кровь, струящаяся из раны в груди, уже больше не льет, потому что, очевидно, почти вся уже покинула мертвое тело. Это руки лежат на полу как выжатые тряпки. Я хватаю его ладонь и прижимаю к щеке. Где то тепло, которое я ощущала от его длинных пальцев в подвале? Куда оно делось? О боже, что же я наделала! Герои так не поступают! Да и кто они, собственно, такие, эти герои?

Черные зверги хватают меня за плечи и куда-то тянут. Я пытаюсь отбиваться, но они поразительно сильные для таких коротышек. Один из них бросает телепортационный порошок в воздух, и через секунду мы оказываемся в каком-то темном зале.