Но умирать не собираюсь – страшно. Страх в большинстве случаев помогает человеку избежать смерти. Со мной это тоже работает.
Голова не перестает болеть. Наверное, был сильный ушиб. Отсюда и потеря памяти. Интересно, меня уже ищут? Наверняка, Митя уже заявил в полицию о моей пропаже. Или Мила. Или мама с папой. Организованы поиски, территорию прочесывают волонтеры, собаки, вертолеты. Интересно, какую фотографию близкие выбрали для объявления о пропаже? Наверняка, одну из тех, где я улыбаюсь, где молода и счастлива, где на лице отражаются только самые приятные эмоции.
Может, эта же фотография будет, перетянутая черной ленточкой, стоять на моих поминках. И на памятнике на краю кладбища. Стоп. Стоп. Эти мысли вновь заставляют меня поежиться. Нужно постоянно думать о чем-то хорошем, чтобы отвлекаться от мрачных мыслей. Но это так сложно…
Может, этот урод, который меня похитил, требует у моих родных выкупа? Но у меня ведь ничего нет. Мои родители – не богачи, кроме квартиры и старой ржавой машины, у них нет ничего. Марку я фактически – никто, но думаю, что он мог бы помочь собрать нужную сумму. А, может, и нет. Мне уже не узнать об этом.
Зачем я похитителю? Никаких тайных сведений не знаю – работаю в ресторане, а не в секретном научном институте. Может, он будет надо мной издеваться и поочередно отрезать мне части тела? Сначала уши, потом пальцы? Проводить медицинские опыты? Насиловать? А может быть, я его знаю? Но голос… Его голос мне не знаком. И он не носит маску – не боится быть узнанным.
По-прежнему ничего не ясно.
Мне нужно выжить, потому что помощь уже может быть близко. Я закрываю глаза и представляю, как дверь выламывают, как забегают люди, светят на меня фонариком. Вот, уже сейчас я их услышу. Совсем скоро. Еще чуть-чуть. Нужно только дождаться…
Но будет ли Митя меня искать? Кто, вообще, будет? Неожиданно память начинает ко мне возвращаться: яркими вспышками приходят воспоминания того злосчастного последнего дня… Бедный Митя! Наплевала ему в душу, наговорила ужасных слов, накричала. Картинки в моей голове сменяются одна другой: вот я хлопаю дверью, быстро сбегаю по лесенкам, сажусь в машину. Что же дальше? Вспоминай. Вспоминай! И картинки приходят снова.
Дождь. Сильный дождь льет как из ведра. Тяжелые капли прошивают холодными пулями мою одежду насквозь. Прячусь в машину и слушаю его настойчивый стук по крыше, тереблю в руках ключи, вставляю их в зажигание. На улице темно. Мотор рычит, автомобиль с визгом срывается с места. Куда я так быстро еду? Видимо, куда глаза глядят, потому что дороги почти не разбираю.
Останавливаюсь на заправке, захожу внутрь павильона, достаю кошелек и покупаю бутылку спиртного. Зажимаю ее подмышкой, направляюсь к выходу и вдруг сталкиваюсь в дверях с каким-то колхозником. Тот чуть не сбивает меня с ног.
– Смотри, куда прешь! – Поднимаю выпавшие из рук ключи.
Тихо матерясь, провожаю раздраженным взглядом его удаляющуюся к прилавку спину. Все. Дальше провал. Думай, Ева, думай! Бегу к машине, сажусь и еду. Видимость плохая, почти нулевая. Дворники работают на предельной скорости, но от этого не становится легче – ничего не видно.
Мокрая одежда липнет к телу, по лицу градом катятся слезы, всхлипываю отчаянно громко – стесняться некого, я в салоне одна. Завожу автомобиль и еду. Куда? В каком направлении? Ну же! Ну! Пытаюсь хотя бы что-то разглядеть, но фары бессильны перед плотно стоящей перед глазами темной полуночной пеленой и идущим стеной дождем. Понимаю, что нужно остановиться, но еду дальше.
Где я? Какая-то сельская местность, поля, луга, леса. Довольно далеко от города. О боже… Отхлебываю из бутылки, прямо из горла… Снова и снова. Включаю музыку на всю громкость… Пою! Пою и реву. Похоже, у меня истерика.
Вдруг слепит глаза. Что это? Хм. Какой-то козел пристроился сзади на своей помойке, едет и светит фарами. Я возмущаюсь, мигаю аварийкой и сигналю. Открываю окно и ору ему, чтобы перестал светить мне в задницу. Но он даже днем ничего бы не услышал. На что надеюсь? Господи, да мне же просто хочется умереть. Напрягаю память: шок и жуткий стыд за свое поведение мешают думать.
Давай. Давай, вспоминай! Еще раз: кто-то едет сзади. Судя по всему, на легковом автомобиле. Я кричу, ругаюсь. Жму педаль газа, немного отрываюсь. Зачем? Фактически лечу на бешеной скорости в никуда. Нет! Нет! Сама себе не верю: мою машину уже кидает по дороге. Вспоминаю свой крик. Визг шин. Мокрыми пальцами хватаюсь за руль, пытаюсь вырулить, ударяюсь головой. Машину сносит в кювет, она во что-то с силой ударяется.
Бах! Гулкий хлопок, и прямо мне в лицо впечатывается подушка безопасности. Все происходит за какие-то считанные секунды. У меня шок. Нахожу в себе силы, открываю дверь и выползаю наружу. Темнота. Дождь. Сырость травы. Отталкиваюсь от нее ладонями, встаю и, запинаясь, плетусь к дороге. Вдали показываются огни. Оборачиваюсь: мою машину хорошо видно, горят габаритные огни. Встаю у края асфальтового покрытия и жду.
Машина приближается, заставляя меня прищуриться. Наверное, та, что ехала вслед за мной. Радостно машу дрожащими руками. Кричу: «Эй, сюда! Сюда!» Автомобиль снижает скорость и освещает меня фарами. Видно, что это отечественная «восьмерка» или «девятка». Откидываю мокрые волосы с лица и отхожу в сторону.
Нет… За что?! Нет! Я слышу, как он давит на газ. Понимаю, что автомобиль едет на меня, кричу, пытаюсь отскочить, падаю в грязь. Слышу, как он разворачивается. Подо мной холодные мокрые мелкие камни, они хрустят и больно царапают руки. Из последних сил встаю, нужно попытаться убежать.
Свет. Яркий свет. И последнее ощущение: меня обнимает за талию сильным ударом железный капот. Бам! Я, словно тряпичная кукла, делаю оборот в воздухе и безвольно приземляюсь на уже знакомые мне камни. Никакой боли, только падение в бесконечную черную бездну моего сознания.
Вот, значит, как все было. От этого страшного открытия меня трясет. Левой рукой обнимаю свои коленки. Слез больше не остается. Меня хотели убить. Специально ехали за мной. И это явно не было случайным наездом, ведь автомобиль отъехал назад, чтобы осуществить свою вторую попытку.
О чем я только думала, когда уехала так далеко от города? Какое было число? Тридцатое мая. Воскресенье. За полночь. Стало быть, уже как минимум тридцать первое. Понедельник. Я должна была выйти на работу. Тогда девочки-администраторы в то же утро, наверняка, хватились меня и позвонили всем моим близким. Бедная мамочка… Она же с ума сойдет! Все будут переживать. А вот Мила точно перевернет весь город вдоль и поперек в поисках меня.
Интересно, что почувствует Саша, когда узнает? Испугается? А Митя?
Тем же утром, тридцать первого, должны были найти и мою машину вкювете. Вернее, папину… Блин. Там же осталась бутылка, и все вероятно решили, что я была пьяна за рулем. Хотя, так и было. Как же стыдно… Из-за этого же, а не из-за дождя я улетела с трассы. Сама во всем виновата. Они, наверное, исследуют следы от шин на асфальте, может, найдут капли моей крови и поймут, что случилось что-то страшное. Или подумают, что я, пьяная, вышла из машины и пошла прогуляться в лес? Тогда будут ждать моего возвращения домой… Сколько же времени пропадет даром…
Нельзя терять веру, даже когда надежды совсем уже нет. Провожу языком по зубам – они покрыты вязким налетом. Кажется, что во рту все загнило. Свалявшиеся волосы липнут к лицу, кожу неприятно зудит. Мне противно от самой себя.
Я никогда не любила ходить с друзьями в туристические походы именно из-за отсутствия минимальной гигиены и комфорта. В первый же день начинала чесаться и мечтать о душе с горячей водой и мягким полотенцем. А теперь сижу в этом помещении, пахнущем тленом, и сама выгляжу и воняю не лучше. И выхода нет. Время здесь будто остановилось.
Может, оно и идет, но для кого-то другого. Кто-то живет, влюбляется, женится, ссорится, мирится, дышит свободой. А мое время уже, может быть, совсем на исходе. Есть не хочется, пить не хочется. Остается дышать и думать. Строить планы. Нужно попытаться найти выход отсюда прежде, чем он убьет меня. Прежде, чем сойду с ума, как заключенный в одиночной камере. Из моих глаз беззвучно катятся слезы, пока я, путаясь, повторяю про себя таблицу умножения. Безвыходность тяжелым грузом ложится мне на плечи, густым серым пеплом накрывает меня с головой.
