– Ладно, хватит рефлексировать, – нервно проговорил я, стоя перед порогом. – Тварь я дрожащая или право имею… тьфу, фиговы классики, вас бы в такую ситуацию.

И тут же пришла в голову мысль: не бродят ли где-нибудь по Улью, далеко-далеко, Достоевский, Пушкин и другие выдающиеся писатели? Сталин и Гитлер, Македонский и прочие личности, оставившие вечные следы в истории? Может быть, где-то есть кластеры, стабы, где в замке закрепились рыцари и инквизиторы, сжигающие на кострах всех зараженных, а на элитников ходят в поход за славой, как на драконов из легенд? И там же маги – те самые иммунные с Даром, о которых мне рассказала брюнетка на крыше.

– Да ну на фиг! – почти взвыл я от хоровода нелепых мыслей. Тут скоро чужие головы крушить в рукопашной предстоит, а в собственную в данный момент всяческая чепуха лезет.

Как только я оказался на крыльце, двое голозадых тварей мигом оживились и громко заурчали. Потом друг за другом полезли через забор, а я сделал несколько шагов вперед, чтобы иметь место для замаха.

Первый мутант тут же сорвался назад, когда тонкие пластины забора согнулись под его весом, а второй оказался ловчее и очень прытким. Настолько, что заставил меня пожалеть о своем поступке выйти с топором и револьвером в кармане, а не с «зауэром» в руках.

От меня до забора было метров двадцать – зараженный преодолел их за какие-то три секунды.

За четыре метра до меня он сделал огромный прыжок и буквально распластался в воздухе, протягивая ко мне желтые когти.

Хрясь!

Топор ударил тварь в левое ухо и там застрял. Через мгновение противник пролетел мимо, обдав ветерком и зловонием, и рухнул на землю за моей спиной, при этом лишив меня оружия.

– Сука!

Второй голозадый уже бежал ко мне и почти с той же дистанции повторил маневр своего приятеля. В последний момент я успел отшатнуться, ухватить за грязные остатки рубашки и отправить в сторону раненого упыря, который пытался подняться на четвереньки с топором в голове.

Выгадав несколько секунд передышки, я вытащил из кармана «наган» и направил его в грудь мутанту, уже успевшему вскочить на ноги и развернуться в мою сторону.

Попытался выстрелить и не смог – спусковой крючок смещался, но выстрела не происходило. Вспомнил про курок, щелкнул им и вновь надавил на спуск – осечка. Плюнув на это, я швырнул револьвер в противника.

Оружие разбило ему нос, но атаку даже на мгновение не замедлило. Через долю секунды он врезался в меня. Зубами вцепился в левое предплечье, которое я выставил ему навстречу, правой лапой начал рвать куртку напротив сердца, а левой чуть не угодил в лицо. Только чудом я успел перехватить когтистую конечность за лохматое запястье и отвести в сторону, загибая от себя в болевом приеме.

Он давил, я держался.

Развернувшись вбок и отступив на полшага назад, я рывком вернулся в прежнее положение и вбил ребро стопы в колено мутанта. Захрустела кость, чужая нога искривилась еще сильнее, потом хруст буквально оглушил – будто сухая доска сломалась со звуком выстрела! Нижняя конечность мутанта сложилась, тварь не удержалась и стала заваливаться назад, но меня не отпустила – намертво вцепилась, зараза.

При падении я окончательно завернул захваченную руку и сломал, так же как ногу до этого.

Но даже получив две тяжелейшие травмы, мутант продолжал сосредоточенно грызть полотенце и царапать куртку.

– Да отцепись ты… на хрен! – прорычал я ему в лицо и сдавил его кадык пальцами. Ощутил грубую, непривычную кожу, шершавую, словно намозоленная ладонь, а не самое нежное место.

Твари было плевать и на это, только урчание почти полностью исчезло.

Выпустив шею, я ткнул пальцем в глаз… еще сильнее… еще… под ногтем хлюпнуло, потом из глазницы полезла слизь и остатки деформированного глаза… что-то захрустело, звук передался через ноготь чуть ли не в барабанные перепонки, заставив содрогнуться от омерзения.

Ребра ошпарила острая боль – прорвал-таки куртку и шелковую подкладку, которую и ножом-то порезать непросто, гаденыш.

– Сдохни!!!

Палец нащупал кость, сместился чуть в сторону, потом погрузился во что-то мягкое… глубже… еще дальше. Тело подо мной внезапно забилось в судорогах, хватка ослабла и через секунду пропала совсем.

Освободившись от зубов, я откатился в сторону и быстро поднялся на ноги.

Оценил обстановку: один бьется в конвульсиях, второй с завидным постоянством пытается подняться на ноги, не обращая внимания на топор в черепе, и все время падает обратно на землю.

А за забором урчит старикашка, пытаясь перебраться ко мне, и где-то в стороне ему отвечает еще парочка мутантов.

Сражаться врукопашную мне резко расхотелось, и когда рядом с домом появились очередные две измененные фигуры, я держал в руках ружье со взведенными курками.

Эта парочка не отличалась особой прытью, поэтому, наверное, и появились поздно. На грязных телах сохранилась одежда, и даже штаны у одного имелись, правда, разорванные точно по шву, в паху.

Я прицелился в голову, подпустил первого на десять метров и спустил курок. Из ствола вылетел клуб белого дыма и чуть ли не факел огня, приклад чувствительно толкнул в плечо. Тут же сделал шаг в сторону, чтобы облако дыма не мешало наблюдать за обстановкой.

Подстреленный лежал на земле без движения, с раскроенной головой. В патроне была либо пуля, либо дробь, которая на таком расстоянии не успела разлететься и единой массой влетела в цель.

На втором мутанте у меня вышла осечка, а тот в двух метрах от меня совершил неожиданно быстрый рывок, двигаясь ничуть не медленнее первой парочки, зарубленной топором.

Встретил его прямым ударом ноги в живот, оттолкнул назад, перехватил ружье за теплые стволы и разнес прикладом череп твари. К сожалению, вместе с мозгами на землю полетела и часть оружия. Старенькое ружье не выдержало такого отношения – переломился приклад в шейке.

– Тьфу ты! – в сердцах сплюнул я на землю. – Да что ты будешь делать!

Не везет мне с оружием в этом мире, ну просто катастрофически не везет.

Видимо, на выстрел или на урчание старикашки к дому подошли еще четыре твари. Одна была резкая, резче первой парочки, и пришлось постараться, чтобы ее прикончить. В итоге я получил две глубокие царапины на шее, а тварь полностью лишилась головы.

Разобравшись с оставшейся троицей, буквально осатанев от боли в ранах, я изрубил в куски урчащего, ползающего по земле старика-мутанта.

Больше нежелательных гостей не было.

После кровавой бойни мне опять пришлось переодеваться. Ничего неприметного из одежды не осталось, так что пришлось после помывки в бочке с дождевой водой и перевязки кусками простыни надевать ярко-синие джинсы и клетчатую рубашку. Возможно, в остальных домах деревеньки и нашлась бы подходящая одежда, которая полностью устроит и цветом, и фасоном, но у меня не было желания оставаться здесь дольше необходимого. Даже возможность разжиться новым ружьем не могла заставить это сделать.

К слову, ружье я выбрасывать не стал, решил смастерить из него обрез, но позже, когда набреду на место, где смогу разжиться «болгаркой». Из курковок обрезы получаются – милое дело, безопасность гарантируется на сто процентов. Это не современные ружья, где сдвижной предохранитель может стронуться случайным образом. А вот такую штуку можно хоть за пазухой хранить, если одежда просторная и позволяет это, хоть за поясом или даже в рукаве. Максимум, что может случиться, – зацепится курками за ткань, но при должной сноровке этой неприятности легко избежать.

Продукты, воду и ружье с патронами я сложил в большую хозяйственную сумку, к которой привязал брезентовый ремень, чтобы можно было повесить на плечо. Из толстой алюминиевой проволоки сделал кольцо – получились своеобразные ножны для кинжала, сбоку за пояс сунул револьвер, так неприятно подведший меня. Позже нужно будет выяснить причину осечки. На правое плечо положил топор, которым у меня лучше всего получается разбираться с тварями. Наварить бы на обух штырь, чтобы пробивать черепа без напряга, вроде того, что имели на клевцах и чеканах воины в Средневековье.