– Угрозы здесь бесполезны, Джек, – незнакомец оставался спокоен. – Тем более я не хочу портить с тобой отношения. Знаешь, я все же считаю себя хорошим человеком, в отличие от тебя. Поэтому не буду сейчас прибегать к примитивному запугиванию и обещаниям разоблачить тебя перед общественностью. Оставим подобный вид устарелых противостояний в прошлом, он слишком избит. Моя цель заключается в том, чтобы стать тебе близким собеседником и другом, наставлять на путь истинный. В каждой истории должен быть герой. Я приму на себя эту роль, буду тем, кто сдерживает твою темную сторону. Давай договоримся: ты не будешь причинять людям вред своей необычной способностью, а я не стану никак вмешиваться в твою жизнь и пытаться тебя остановить. Идет?

Это шутка такая?

– Да кем ты себя возомнил? – я не смог скрыть очевидного удивления. – Смеешь читать мне нотации? Это просто так не пройдет, ублюдок!

– Я ожидал подобного ответа, – признался незнакомец. – Знаешь, со временем ты свыкнешься с этой удивительной новой мыслью о том, что твой секрет стал кому-то известен, и тогда взглянешь на ситуацию под другим углом. У тебя есть мой контакт, так что звони в любое время. Для тебя я всегда свободен. Даже ночью, серьезно. Это ведь здорово, правда, Джек? Где ты еще видел, чтобы злодей звонил герою для того, чтобы поболтать, когда ему скучно или одиноко? Разве Джокер имел личный телефон Бэтмена? А Дарт Вейдер звонил Люку, когда чувствовал себя плохо и хотел совершить что-то злобное? Ух, я в предвкушении от наших предстоящих диалогов, Джек.

Он сумасшедший. Пацифист, да еще и задрот какой-то. Кем же ты на самом деле являешься, голос из телефона?

– Даже не мечтай об этом, урод, – я порядком устал от этого разговора и стремился к тому, чтобы его закончить. – Я сейчас положу трубку и больше никогда не позвоню. Если будешь вмешиваться в мою жизнь, то сильно пожалеешь об этом.

– Помни, Джек, я все еще буду следить за тобой. Если ты навредишь еще кому-то, мне придется тебя остановить. Твои родители ведь погибли не просто так, правда?

Что?

– Тварь, откуда тебе об этом известно?

– Я просто предположил, а ты только что подтвердил мои догадки. Знаешь, какие бы у тебя ни были причины убивать свою семью, я верю, что этот поступок оставил глубокую рану на твоей душе. Ты еще можешь искупиться, можешь использовать свою силу в благих целях и перестать измываться над людьми, которые тебя окружают. Помни, Джек, я на твоей стороне, пока ты еще можешь быть исправлен. Передавай бармену Джо привет.

– Катись в ад! – выпалил я и сразу же оборвал связь.

Черт побери! Он застал меня врасплох. Я не чувствовал себя таким жалким уже много лет. Этот идиот вывел меня на эмоции, раскрыл все мои карты и оставил в проблемном положении. Стоит отдать должное, такой удар ниже пояса мне никто еще не прописывал.

Как же нам теперь вести себя дальше, друг? Он будет следить за моими действиями, ограничивать в свободе. Я не могу поверить, что теперь кто-то будет постоянно наблюдать за мной. Даже не так. Я не могу поверить, что кто-то так долго уже наблюдает за мной. Он был свидетелем всех моих грязных делишек. И в то же время он не считает меня монстром, относится с пониманием. Черт, я и вправду начинаю смотреть на всю ситуацию под другим углом. Чертов человечишка! Я не поддамся на столь очевидную провокацию. Надо вести себя умнее, найти его и уничтожить все его прошлое. Это не так и сложно, просто буду внимательным. Никто не смеет указывать мне, что делать.

Так как я проснулся довольно рано, можно и сходить в университет сегодня. Выступлю в качестве приманки. Обычно я этого не делаю. Прихожу туда раз в неделю, а то и реже, чтобы изменить память преподавателям и одногруппникам, убедить их в том, что я все еще лучший студент на потоке и обладаю знаниями, которые им и не снились. На самом же деле, это очень далеко от истины. По правде говоря, я даже не помню название своей специальности. Не имею малейшего понятия, что она вообще из себя представляет. Ты хочешь спросить, зачем я тогда вообще числюсь в студентах? Все просто, это прикрытие. Вероятно, в какой-то степени я все же боюсь слишком сильно выделяться и привлекать к себе внимание. Да, человек, что считает себя богом, боится выделяться из окружения. Однако эта мера предосторожности, как показали последние события, не оправдала себя. Чертов подлец знает все. О родителях, о моих контактах с людьми, о принципе работы моих способностей. Ума не приложу, как он смог выйти на меня.

Любопытство действительно мощная штука. Я бы с удовольствием расспросил этого чудика, и он, вероятно, даже ответил бы мне честно. Он на удивление откровенен для парня, что занимается шпионажем и вторгается в чужую личную жизнь. Нет, я не стану снова звонить ему ради этого. Не попадусь на удочку.

Я подобрал первую попавшуюся на глаза одежду и быстро снарядился для выхода на улицу. Вряд ли ты задумывался об этом, друг, но когда имеешь возможность стереть подлинные воспоминания людей о встречах с тобой, не заботишься о внешности. Совсем. Я сильно оброс за последние годы. Жирные от долгого отсутствия душа черные волосы дотягивают до плеч и выглядят крайне отталкивающе, одежда помятая, местами в пятнах. Немногочисленная растительность на лице торчит в разные стороны. Нет, меня не особо заботит свой внешний вид. Точнее совсем не заботит. Люди будут думать обо мне только то, что я сам пожелаю, нет никакой необходимости напрягаться и делать что-то ради них, а самого меня все и так вполне устраивает.

Я по какой-то причине уверен, что если бы ты был настоящим человеком, мой дорогой собеседник, то давно уже постарался бы держаться от меня настолько далеко, насколько это вообще возможно. Немного грустно осознавать, что ты отвратителен. Я уверен, некоторые физически или умственно неполноценные люди рассуждают примерно таким же образом. Им не хватает силы воли измениться, чтобы окружающие относились к ним лучше, и это доставляет огромную горечь. Однако они не обладают тем преимуществом, что есть у меня. Бедные люди.

По дороге на учебу я старался, как обычно, не смотреть прохожим в глаза. Я действительно не люблю людей. Они мне просто не нравятся. Я терплю их только потому, что воспитан в таком обществе, в котором принято относиться с уважением даже к тем, кого ты совсем не знаешь, вне зависимости от того, насколько этот человек отмороженный, или насколько сильно его жизненные взгляды расходятся с твоими. Так уж заведено. Удивительно, но я могу действительно уважать только тех, кого хоть немного знаю. В смысле, кого действительно знаю в первозданном виде, неизмененных. Тех людей, в чью память я еще не вторгался. Иногда, совсем редко, они способны удивить меня своим складом характера, жизненными взглядами, эрудицией. Их истинные воспоминания, те самые, которые заложены в памяти путем естественного течения жизни, создали их, наделили определенными чертами характера и отношением к окружающему миру. Я зову таких людей “истинными”. Те немногочисленные жители Земли, история и характер которых гораздо лучше и интереснее, чем те, которые я мог бы “подарить”, даже если бы очень хорошо постарался. Обычно это те люди, что живут полной жизнью.

Как ты мог догадаться, таких я встречаю крайне редко. Прискорбно редко, хотя хотелось бы чаще. Джо является одним из них. Его память практически полностью принадлежит ему, за исключением одного маленького события. Это мне и нравится. Я уверен, что он ценит наше общение даже не за то, что обязан мне, якобы, жизнью, а потому что ему интересно общаться и поддерживать связь. Или мне просто хотелось бы верить в это? В то, что я и без своих способностей могу заполучить хоть чье-то внимание.

По пути в необходимый мне учебный корпус находился буфет, в котором я любил покупать кофе перед непосредственным походом в кабинет. Эспрессо без сахара, специально чтобы не заснуть на скучных парах. Пока я стоял в очереди, со спины на меня кто-то налетел, дружески хлопая по плечу.

– Решил-таки появиться на этой неделе, Джек? – владельцем столь выразительного голоса оказался мой, если так можно выразиться, друг – Омид Ренник. Один из немногих людей, с которыми мне не противно поддерживать общение, можно даже сказать, что я забочусь о нем в какой-то степени. – Спасибо, что выручил.