— Да так, угнетает мысль, что завтра в школу, — делаю глоток колы.

— М-м-м, понимаю, — Джефф хмыкает. — А джинсы-то новые вчера купили?

Э? Джинсы? А-а-а…

— Да нет, как-то не нашли ничего…

*

А что если он проглотил мою сперму?

Смотрю на его губы, которые, как я знаю, могут быть гораздо насыщеннее по цвету, и не перестаю задаваться вопросом: «Проглотил?». Всю ночь промучился, думая и размышляя над этим.

И Дик с самого утра, конечно же, делает вид, что ничего у нас с ним позавчера и не произошло. Никак не дает ответ на терзающий меня вопрос, глотал он или нет, ни единым жестом не показывает, что…

— Мистер Уорт, прошу вашего внимания, — делает замечание преподаватель, и приходится развернуться лицом к доске.

Урок немецкого, до которого мне нет дела, почему-то всё потеряло смысл, кроме одного-единственного вопроса. Ну просто капец какой-то.

Вздрагиваю всем телом, как от взрыва, а это всего лишь вибрация мобильника, бля. Тяну руку в карман и вытаскиваю телефон, чтобы прочесть:

«Ты становишься подозрительным для всех. Сбавь обороты».

А вот и шанс… раз уж он первый написал, то могу позволить спросить:

«Ты проглотил тогда мою сперму?»

Надеюсь, я не слишком внезапен. Аккуратно поворачиваю голову, чтобы увидеть реакцию Дика, и едва не смеюсь — неподдельное удивление на его лице превосходно. Кажется, он даже немного ошарашен, но быстро приходит в норму и уже усмехается, что-то набирая.

«Перерыв на ланч, сразу же, третий этаж, коридор искусств».

*

Долго. Время тянется, уроки невероятно скучны, и ничто не вызывает у меня хотя бы улыбки. Даже Джефф, хотя нутром чувствую, что сегодня его шутки-прибаутки так же веселы, как и всегда.

— Слушай, — придерживаю друга за портфель, когда мы идём на обед. — Я наверное к медсестре схожу, голова что-то болит.

— Серьёзно? — Джефф хмурится. — С тобой сходить?

— Не, я туда и обратно, мигом, за таблеткой только, — делаю шаг назад, — возьми мне отбивную, желе и чай, ладно? Не хочу потом в очереди стоять.

— Хорошо, — соглашается доверчивый друг, и я убегаю, только не в медпункт, а по лестнице на третий этаж и сворачиваю в коридор искусств.

Дик уже ждёт — стоит возле окна и смотрит задумчиво вдаль.

— Мог и сообщением ответить, — бурчу я с ходу.

— На такой вопрос? Ха, — Дик поворачивается ко мне, — нет уж, это тема для приват-беседы.

«Приват-беседы»… тьфу, а звучит-то как пошло!

— Так отвечай, — киваю, останавливаясь в двух шагах до цели.

— М-м, на что? — издеваться вздумал, — не помню конкретно вопрос, озвучь, пожалуйста. — Ох, сколько же насмешки в этом «пожалуйста».

— Я тебе смс-кой сбрасывал, перечитай.

— Удалил, извини, — пожимает плечами, не переставая издеваться. — Озвучь.

Урод, знает, как меня вывести.

Оглядываюсь, подтверждая для себя, что здесь никого нет. Ни души. Дик не зря выбрал именно этот коридор, тут редко кто-то шляется в обед, могу даже сказать, что это самый пустой отсек, мало кто любит искусство — в перерывы.

— Ты тогда проглотил? — краснею как идиот, хотя я и есть идиот, раз спрашиваю такие вещи у гея.

— Проглотил? — приподнимает бровь, словно правда не понимает. — Что проглотил?

Чёрт, он выглядит сейчас таким невинным, но я-то, знаю какой Дик на самом деле. Знаю, это ведь его рот…

— Гм, ты проглотил мою сперму в субботу? — убейте меня и замуруйте в стену, чтобы была вторая Стена Плача в мире.

— Эм, — Дик делает шаг ко мне и еще шаг, только маленький, ох, слишком близко, нечем дышать. — Ну-у-у…

Да чёрт, проглотил он, вот и тянет резину! Мало того, что отсосал, так еще и проглотил, чёртов гомик.

Впиваюсь взглядом в его губы, которые так близко, и ни о чём, кроме как о члене меж ними, думать не могу. Разве что о моей сперме, которая потекла прямо по его горлу, прямо внутрь Дика Кайзера… я, блять, заполнил его изнутри, я…

— Нет, — усмешка, — я выплюнул ее в раковину.

…почти грустно становится после этих слов. А Дик усмехается, словно читает мое состояние, и ему смешно.

— А, ясно, — говорю и хочется отступить, запах Дикова парфюма пропитал лёгкие, — а то я боялся, ну, что ты это, и, в общем, ладно, всё хорошо, я пойду.

— Погоди, — и он хватает меня за запястье, весьма цепко. — Ты хотел, чтобы я проглотил?

— Э? Нет-нет, — фыркаю, — ты с ума сошёл? Единственное, чего я бы хотел, это чтобы ты был нормальным.

— Ха, ну да, ну да, — как-то странно поддакивает Дик и всё еще не выпускает запястье. Не могу дать дёру.

Когда хочу наконец попросить отпустить меня и позволить уйти, Дик наклоняется и целует в шею так, будто я миллион раз до этого позволял ему так делать. Будто целовать меня в шею — в порядке вещей.

Пытаюсь оттолкнуть, но сильное тело не очень-то легко отпихивается, да и присасывать губами Дик не перестаёт. Надеюсь, хотя бы засосов не будет, хотя чёрт знает, как делаются эти засосы, я-то их никому не ставил, да и мне не делали.

Дик отстраняется и влажными губами касается щеки, меня прошибает потом. Происходящее страшно.

— Можешь идти, — Дик отпускает мое запястье и поправляет лямку портфеля.

— Э-э-эм, спасибо, да, и больше так не делай, хорошо? — тараторю. — Иначе я ударю тебя.

И этот гад поднимает мою угрозу на смех! Смеётся, забавным считает, а я ведь правда ударю, потому что, сука, надоело быть игрушкой!

Скалюсь от того, что кулаки чешутся вмазать.

— Ну да, ну да, — опять как-то странно соглашается Дик и собирается уходить.

— Это типа значит, что ты мне не веришь, да? — заставляю его передумать насчёт «уходить». — Знаешь, Дик, а мне всё равно, твоим-то словам точно веры нет, они абсолютно лживы и пусты, все до единого.

— С чего это? — хмурится, настораживается.

— Ты обещал не слезать с меня, а сам слез. И если бы я тогда не пригласил тебя домой, то…

— Бля, ты серьезно? — вот сейчас, когда Дик говорит это, он считает меня тупым, прямо на лице вижу мысль, что Рэнди Уорт — тупица. — Я не слезал, и ты знал, и знаешь это.

— Нет, не знал и не знаю это, — передразниваю, потому что бесит.

— Бред, если бы нет, то у тебя рука бы не поднялась меня сообщениями забрасывать, и пытаться до меня достучаться ты тоже не стал бы. Ты понимаешь это, ведь так уже было, Рэнди. В прошедшие года ты не осмелился ни разу ко мне обратиться, — наклоняет голову и улыбается, наблюдая за моей реакцией. — Да, я прав. Так что, если бы слез с тебя, то ты бы язык в жопу засунул, а не к себе домой звал.

И эти слова он считает хорошими для финала.

Несколько минут стою в пустом коридоре и жалею себя.

*

— Ты как? В норме? — Джефф наклоняется ко мне, и я чувствую немного противный запах подсахаренного кофе с молоком.

— Угу, да, — мямлю. — А ты? Нервничаешь перед юриспруденцией?

— Пф-ф-ф, — фыркает так, что слюни летят, но Джефф не замечает. — Смеешься, что ли? Чувак, я же не маленький, чтобы нервничать, да и там такая училка, — подмигивает, — ух-х, огонь! Так что, если занятие мне не понравится, я буду любоваться на милую попку.

— Везёт, мне светит только мистер Драген и скрежет его зубов.

— Рэнди, это не везение, это сознательный выбор! — провозглашает друг с видом президента. — Ты же сам вроде хотел отказаться от живописи и фо…

— Хотел, — перебиваю, — но надо подумать, решить и решиться.

— В этом твоя проблема, — Джефф неожиданно разворачивается ко мне и тыкает в меня десертной ложкой, — ты классный, но нерешительный… не отбойный молоток, понимаешь?

— Джефф…

— Да-да, — продолжает и ни с того ни с сего начинает размахивать ложкой пуще прежнего, — не отбойный, не как я, а такой, ну такой…

Джеффу весело, он мнётся и вертится, придумывая, а мне только и хочется, что уйти с этой скользкой, лживой темы. Я, может, и не «отбойный молоток», но и… блин, вообще надо увлечь друга безотказным вариантом:

— Смотри, Дик идёт, — украдкой показываю на вошедшего в столовую Кайзера.