— А? — конечно же я удивился.

— Я говорю, ты прям готовился, — сколько же иронии.

— Готовился к чему? — я был ну совсем олененком таким, ничего не понимающим и наивным.

— Ко мне.

— Так… давай сразу, — включил я деловой тон, — я не собираюсь ничем таким заниматься, у меня нет подходящего настроения, — вот тут я смягчился немного, надеясь на понимание. — По утрам у меня вообще нет настроения.

Он только хмыкнул и быстро снял майку.

Знаешь, дорогая моя, я не любитель нательных уродств, но тогда я впервые подумал, что они прекрасны. Хотя может мне так сильно он нравился, что все его недостатки стали достоинствами сначала в голове, а потом и… Наверное, я его идеализировал, такой парень — ходячий секс. Есть парни хорошие друзья, стабильные партнеры (ну, в деловом смысле), есть парни просто милые ребята, а есть вот такие… точнее такой. Потому что он такой один. Чертова индивидуальность.

— Сэмюэль, не тяни, ну! — жалко протягивает К, — Давай же…

— Дальше он присел на кровать и тоже придвинул ноутбук. В обзоре камеры был его сосок и губы. В общем два очень эротичных места, и я понял, что меня начало «вести», бли-и-ин.

— И зачем ты разделся? — и я уже знал зачем.

Он улыбнулся, черт, какая же сексуальная у него была улыбка.

— Чтобы ты посмотрел, — снова улыбнулся, боги, — или ты хочешь, чтобы я оделся?

— Нет, — я слишком быстро это сказал, и у него снова был повод поглумиться надо мной. — То есть делай как тебе удобно и хочется.

— Мне хочется, — и я тогда не понял, про что он сказал эту двусмысленную фразу. То ли ему майку снять хотелось, то ли «того самого».

— Почему ты дома? — я слился с темы, потому что побаивался, что не сдержусь. А я уже говорил, что ночью совсем не как утром.

— Я ненадолго дома, — ухмыльнулся, — через час мне уже нужно проваливать.

— А чей это дом? — я спросил как бы незатейливо, да.

— Ты не слышал меня? — в его голосе появились грозные нотки, — Я сказал, что у нас есть от силы полчаса, потому что мне еще надо привести себя в порядок.

— Эм, — я немного смутился, — вот я и продолжаю беседу.

— Снимай свой халат, — сказал он жестко, и мне стало очень жарко. По идее, ну как я думал о себе, мое тело не должно было среагировать. Но да, оно меня подвело. Правда я старался показать Мюррею другое:

— С чего это я буду его снимать?

— Не мнись как… девочка, — последнее слово получилось отдельно и я не понял, он произнес «как девочка», или просто назвал меня девочкой. Но думать об этом я уже не стал, потому что прикидывал вероятности того, что я сразу сделаю как велено или сделаю потом? Моему телу стало очевидно, что оргазм получить хочется даже очень.

Я не стал больше сопротивляться и уступил в вопросе халата. Старался снять его поэлегантнее, но получилось как получилось. Он видел мою наготу по торс.

— А теперь сползай ниже… — его голос сам стал ниже, а тут еще я сползай. Хотя я сполз, только едва.

— Нет, так дело не пойдет, — сказал он недовольно. — Поставь ноутбук рядом.

Наглый козел, да? Ведь тогда он, получается, увидел бы меня полностью голым, ну член бы точно увидел. И я решил схитрить — поставил-таки ноутбук рядом, а сам накрыл причинное место уголком простыни.

Он хрипло засмеялся, когда увидел:

— Можешь не стесняться, — проворковал интимно, — и перевернись на живот.

Я фыркнул, но сделал. Да, ты уже понимаешь, как нравилось мне исполнять то, что он говорил. Когда я лег, я в полной мере осознавал, что он видит мою задницу.

— А теперь приподнимись…

Боже, честное слово, меня вело. По самому что ни есть настоящему вело. Меня бросало в жар периодически, с каждой новой волной все сильнее по телу. И я прекрасно понимал, что у нас уже есть всего минут двадцать, чтобы довести меня до оргазма.

Я приподнялся и сразу прогнулся, а лицо, уткнутое в подушку, просто горело от стыда.

— Так лучше? — просипел я.

— Намного, — он хмыкнул, — только переместись чуть-чуть, чтобы у меня был лучший обзор, и покажи мне себя нормально.

Я едва мог думать, и тело было жутко неуклюжим, когда я двигался, чтобы обзор для него был достаточно хорош, черт возьми. И под «показать себя нормально» … в общем стыдно, очень стыдно сейчас даже рассказывать, представь, что со мной было в тот момент… я дрожал как перед смертью, но пальцы потянулись к ягодицам и раздвинули их.

Послышался его громкий вдох, и я получше прогнулся, чтобы из-за плеча наконец посмотреть на Мюррея. А он уже курил, затягивался так сильно и красиво выдыхал дым. Как понимаешь, от камеры он все же отодвинулся, и я видел все его лицо, плечи и немного ниже…

— Так достаточно? — не знаю, зачем я спросил так нежно, но во мне все сжалось.

— Вполне, — и он вновь затянулся не отрывая взгляд от моего входа. — Потрогай.

Я снова уткнулся в подушку, потому что не хотел видеть его самоуверенное лицо, следящее за моим унижением. Я сместил одну руку и указательным и среднем пальцем провел по дырочке. Она пульсировала, и мне стало так хорошо и плохо одновременно. Я думал, что задохнусь от этих сильных эмоций, а член был уже мокрым, но ему Мюррей внимания не уделял, и у меня снова промелькнула в голове мысль, что возможно он не педик. Он даже не дрочил, и лицо его хоть и было внимательным, но вовсе не выдавало особого желания.

Я хотел спросить у него — стоит ли? Но закусил подушку и подумал, что не важно. А вдруг не стоит? Мне тогда станет больно, и я мало того, что не кончу сегодня, так и вообще под его взглядом никогда больше не решусь. То есть сломаю все, что и так может сломаться в один момент. Наши отношения же держались на его властном голосе и моем послушании.

В общем, я выкинул дурные мысли из головы, и туда же постарался выкинуть стыд.

— Я возьму смазку? — спросил я Мюррея, все еще не глядя на него.

— Да… — я еле услышал, честное слово.

Как только мне дали разрешение я сполз с кровати и достал из нижнего ящика тюбик смазки. Выдавил ее на пальцы и, недолго подумав, кинул тюбик на постель — вдруг еще понадобится. И сам вернулся в ту позу, в которой был — на коленях и прогнутый.

Одна рука уже снова оттягивала ягодицу, показывая вход, а на пальцах другой я размазывал смазку.

— Ну, — сказал Мюррей, и я посмотрел на него поверх плеча. Он нахмурился в ожидании и закусил губу. Это был трепетный момент — когда он смотрел, а я одним смазанным пальцем провел по дрожащему входу и надавил. Я не смог сдержать глубокого стона, почувствовав, как палец едва проталкивается в меня.

— Умница, — он говорил тихо, но я слышал его «подбадривание», — умница… а теперь поглубже давай…

И я протолкнул в себя весь палец, и задрожал. Мышцы сильно сжались вокруг него, и я начал смазывать их тихонько двигая туда-сюда. Другим же пальцем я трогал вход, готовя его к еще одному вторжению.

Я прекрасно понимал, что двух, и даже трех пальцев мало, и надо, вероятно, достать фаллос, но как-то было стыдновато. Поэтому я распалял себя все пуще, играясь в себе пальцами, и постанывал.

Не знаю, что там делал Мюррей, но для возбуждения мне было достаточно того, что он просто смотрит. Я прям какой-то извращенец…

— Глубже, — ох, Мюррей ,— Хватит жалеть себя, запихивай глубже.

И я постарался, резко сделал, как было велено, и не сдержал хриплого «Ах!»

— Какой же ты красивый, — прошептал мой Мюррей, — и такой послушный, ты очень хорошая девочка, да?

Боже, что он нес, пока я трахал себя, что он нес…

— Прогнись еще, ты ведь можешь… смени угол проникновения и резче… — Мюррей, Мюррей… — двигайся им навстречу…

Я снова хрипло застонал и вытащил пальцы. Обхватил свой подрагивающий член и провел по нему пару раз, прежде чем сжал у основания.

— Я хочу взять фаллос, — загнано сказал я, оглянувшись через плечо.

— Возьми, — и Мюррей так тяжело выдохнул, черт, насколько же напряжен он был.

Я полуживой и без гордости сполз с кровати и достал свою любимую игрушку.